Я изучаю драматерапию по трудам Якоба Морено (1946, 1959), гештальт-семинарам Фредерика Перлза (1969), групп-анализ по книгам Зигмунда Фулкса (1971, 1975), два года занимаюсь в американской гештальт-группе и аналитической группе. Прохожу все три ступени американской программы «Life Spring». Тут все рассчитано на массовое внушение, подражание лидеру и социальную стандартизацию, зато я проверил на себе техники социально-психологического тренинга и начал проводить бизнес-тренинги на крупных промышленных предприятиях Москвы и Подмосковья.

Меня больше привлекает концепция «открытой встречи», разработанная Вильямом Шутцем (1967, 1969). По этому автору открытая встреча есть способ установления контакта между людьми, основанный на открытости и честности, осознания самого себя и своего физического «Я», ответственности, внимания к чувствам, ориентации на принцип «здесь и сейчас». Основное внимание в открытой встрече уделяется интеграции души и тела на основе специальных физических взаимодействий.

Я начинаю проводить 72-часовые марафоны, которые начинаются в пятницу в 14 ч. и заканчиваются в понедельник в 14 ч. Перерыв делается только на еду, на стол выкладывается все, что каждый принес с собой. Такая поляна очень сближает. Всем не до сна. Это как во время любовного свидания – сплошной экстаз. Обычные защиты слетают через пару часов, остальное время проходит как у детей природы, всё по-правдашнему, совершенно бесстыже.

В качестве разминки я использую совместные физические действия: глубокое дыхание в унисон, общий крик. Для знакомства предлагаю придумать псевдоним, разбиться на пары, молча посмотреть друг другу в глаза, ощупать руки партнера. Далее выполнение упражнений чередуется с обменом впечатлениями с партнером.

Эти упражнения помогают сосредоточиться на сознании текущего момента и на взаимодействии с окружением. Я помогаю участникам осознать язык тела, задавая вопросы: «Вы осознаете свою улыбку?», «Как, по-вашему, звучит ваш голос?», «Что делает ваша левая нога?» и т. п. Если невербальное поведение одного участника является реакцией на другого члена группы, я прошу обратиться к тому прямо. Таким образом облегчается осознание скрытых чувств и эмоциональных блоков.

В целях создания доверительной обстановки я поддерживаю попытки самораскрытия участников и выясняю их отношение к негативным реакциям некоторых членов группы. Одновременно подчеркиваю право каждого на высказывание любых реакций. Участнику, испытывающему чувство изоляции, предлагаю прорваться внутрь круга, образованному членами группы, взявшимися за руки. В парах использую прием «доверительного падения», когда партнер подхватывает падающего навзничь участника у самого пола.

Осмелев, группа начинает испытывать меня на прочность, требуя на деле осуществления права каждого на высказывание любых реакций. Принимать негативные высказывания без оценок мне помогает эмпатическое слушание, при котором внимание направлено на определение эмоциональной модальности высказываний (подавленность, разочарование, раздражение) и их формы (оценочные сужения, критические замечания, скрытые упреки).

Я использую также активное слушание, перефразируя негативные оценочные и аффективно заряженные суждения в описание соответствующих чувств, связанных с актуальной групповой ситуацией. Ты-высказывания участников перевожу в Я-высказывания (вместо: «Гена, ты всегда несешь какую-то хрень!» – «Я чувствую сейчас раздражение, когда слушаю тебя»). Соперничество и враждебность между членами группы прорабатываю с помощью соответствующих физических упражнений.

Далее я фокусируюсь на трех планах группового процесса: непосредственного эмоционального взаимодействия участников, осознания своих эмоциональных реакций и вербального и невербального выражения их. Привлекаю внимание участников к переходам между указанными планами, а также к неточностям и ошибкам, возникающим при этих переходах. Тренирую обратную связь и взаимное принятие.

Используя активное эмпатическое слушание, вступаю в прямой эмоциональный контакт с участниками, минуя социальные маски. Вовлекаю членов группы участников в опыт исследования и принятия себя, открывая группе собственные сиюминутные переживания. И наконец с помощью включения участников во взаимную эмоциональную и физическую поддержку культивирую у них переживания взаимной теплоты, доверительной близости, «родства душ».

Передо мной буклет «Диалога» 1989 года, на первой странице – перечень услуг.

Группа общения – помогает научиться правильно воспринимать себя и окружающих, понимать отношения, складывающиеся между людьми, решать различные проблемы и конфликты, раскрепощать и развивать свои творческие возможности.

Психологический марафон – осуществляется сильное эмоциональное воздействие, которое помогает избавиться от стереотипов восприятия себя и окружающих, преодолеть трудности в общении.

Буклет открывается моей статьей о психологическом марафоне.

«СТАРТ. Разглядываю тех, с кем предстоит провести 20 часов. Что-то похожее, наверное, испытывает укротитель в клетке с хищниками. Знаю: и меня сейчас изучают, фиксируют каждый промах, готовятся к своему „прыжку“. Ведь боится каждый, что буду загонять в угол, лезть сапогами в душу, при всех ворошить грязное белье. Вон как напряглись, смотрят исподлобья, сверлят глазами. Ничего, потом расслабятся.

Их восемь женщин и пять мужчин. Самой молоденькой на вид лет 20. Скорее всего, маменькина дочка. А этот лысоватый товарищ, вероятно, уже на пенсии. Все вертит на пальце ключи от машины, как рыбак подергивает наживку. Может, вдовец?

Даю первое задание: с закрытыми глазами найти приятную руку. Что может быть проще? Но маменькина дочка прижалась к стене, вытянула руки перед собой и испуганно таращит глаза. Владелец машины, нагнув голову, пытается захватить что-то большее, чем просто руку. Парень-тяжеловес с красным лицом смущенно хихикает и шевелит в воздухе растопыренными пятернями. Его хмуро ощупывает ярко накрашенная девушка. Женщина лет 40 в очках (педагог?) строго вопрошает меня, для чего я затеял все это непотребство?

Этого вопроса я и ждал. Усаживаю всех по-новому: счастливчиков рядышком со своей Приятной Рукой, остальных на свободные места. Объясняю, для чего эти игры. Чтобы создать ту давно забытую атмосферу детства, когда нам не мешали всякие комплексы и стереотипы.

Сразу договариваемся о правилах игры: обращаться друг к другу только на „ты“, быть максимально откровенными, непосредственно выражать свои чувства. За отказ участвовать в игре группа придумывает провинившемуся наказание, как в детской игре в фанты.

Через пару часов, сыграв в „джунгли“ и „запретный плод“, группа заметно разогрелась. Глаза блестят, на щеках здоровый румянец, рот у всех до ушей – нормальные люди, черт побери! Теперь танцевать! А то и перегореть можно, не хватит эмоций до конца марафона.

Потом каждый побывал по очереди „Роботом“ и „Оператором“. Неожиданно для всех мамина дочка обнаружила задатки лидера. Она быстрее и бережнее всех провела своего „Робота“ к цели. „Перепутье“ многих заставило задуматься: а что я выбираю в жизни? Лысоватый джентльмен был очень удивлен, когда выяснилось: карьера была нужна ему лишь для успеха у женщин (что он мог бы иметь без всех этих трудностей, – невольно промелькнуло у меня).