В теле письма не было никакого текста, только ссылка на статью, в которой рассказывалось о выдворении Джулии и ее матери из их старого дома в Окленде. На ту самую статью, которую Паркер везде уничтожила.

Выходит, Эшли ее каким-то образом все-таки восстановила.

Подавшись вперед, Джулия такой вцепилась в стол, что костяшки пальцев побелели, и стала считать. Раз, два… Эшли поставила несколько адресатов в скрытую копию, кто же они такие? Три, четыре… Неужели вся школа? Пять, шесть, семь… Или же она отправила это письмо только Джулии, чтобы напомнить о своей власти над ней?

– Джулия? – окликнула ее Паркер из дальнего угла комнаты.

Сдавленное рыдание вырвалось из груди Джулии. Паркер сбросила одеяло и кинулась к ней.

– В чем дело?

Джулия молча показала ей письмо. Паркер быстро пробежала его глазами.

– Вот стерва, – прорычала она.

– Я не понимаю, – еле слышно прошелестела Джулия. Она продолжала считать. Двадцать шесть, двадцать семь… Но это не помогало. – Почему? Почему она так поступает?

Паркер принялась метаться по комнате Джулии, она вдруг словно с цепи сорвалась, как будто стены комнаты не могли вместить переполнявшую ее ярость.

– Твоя Эшли – еще одно проявление зла в этом мире! Джулия, никому нельзя доверять, кроме настоящих друзей.

Но Джулия слушала вполуха. Трясущимися руками она вытащила телефон и набрала номер Эшли.

Та ответила после первого же звонка.

– Привет, грязнуля, – пропела она. – Как тебе мое письмо?

– Какого черта, Эшли? – закричала Джулия. – Кому еще ты это отправила?

– Ну, как тебе сказать? Всем.

Джулия согнулась пополам, уверенная, что ее сейчас вырвет. Она подумала обо всех, кто читал это письмо. Кто видел ее фотографию. Складывал вместе два и два. «Ага! – думали они. – Так вот почему Джулия никогда ни с кем не встречается!»

– Но почему? – глухо зарыдала она в телефон. – Ведь я ничего тебе не сделала!

– Вот именно, – мило ответила Эшли. – Ты ничего не сделала – ни мне, ни для меня. Ты просто сидела и наслаждалась, когда твои подружки выставляли меня на посмешище. Давай-ка начистоту – ты не была хорошей девочкой. Так что теперь твоя очередь почувствовать, каково это – быть отверженной. Увидимся в школе! – Эшли помолчала. – Ах да, чуть не забыла, передай привет мамочке! Возможно, если тебе повезет, ты скоро станешь похожа на нее!

И она отключилась.

Джулия молча смотрела на телефон, который сжимала в руке. Слезы катились по ее лицу. Ноутбук снова звякнул. Еще одно письмо от Эшли. Озаглавленное: «Вот что Карсон теперь думает о тебе».

В письме была только фотография. Джулия уставилась на экран. Это был снимок Карсона… вместе с Эшли. Они стояли перед статуей Свинки Рейчел на рынке Пайк-Плейс в Сиэтле, и то же солнце, что било в окно комнаты Джулии, сияло над их головами. На лице Карсона была гримаса отвращения, одной рукой он показывал большим пальцем вниз. А за другую его держала Эшли. Они стояли очень… очень близко друг к другу.

Джулия сдавленно пискнула. Что ж, значит, так тому и быть.

Паркер села рядом с ней, крепко сжала ее плечо. Джулия поморгала, пытаясь представить себе, на что будет похожа оставшаяся часть ее школьного года, но видела перед собой лишь черную бездну. Теперь у нее осталась только Паркер. Никаких друзей. Никакого Карсона.

Ничего и никого.

Через час после этого Ава въехала на парковку перед полицейским участком. Выдвинув зеркало, посмотрела на свое отражение: минимум макияжа, только тушь для ресниц и бесцветный блеск для губ, волосы убраны в низкий хвост. Огромная футболка команды «Коннектикут Хаскис» свободно болталась поверх лосин Lululemon для занятий йогой. Ава до сих пор покрывалась гусиной кожей при воспоминании о стриптизе, который она устроила мистеру Грейнджеру – и который видели ее подруги и, возможно, Алекс. Неудивительно, что Аве хотелось выглядеть совершенно иначе, чем накануне.

Она снова выхватила телефон и еще раз набрала номер Алекса. Гудки, снова гудки, потом включилась голосовая почта. Комок застрял в горле Авы. Неужели он сидит сейчас и смотрит на ее имя, мерцающее на экране? «Пожалуйста, позволь мне все объяснить, – выдавила она после сигнала голосовой почты. – Это не то, что ты подумал, понимаешь? Я люблю тебя».

Но как же беспомощно и жалко звучали ее оправдания! Что должен подумать Алекс? Она даже не застегнула платье, когда убегала из дома Грейнджера! Неужели такую цену она должна заплатить, чтобы доказать свою невиновность?

В отчаянии Ава вылезла из машины и с грохотом захлопнула дверцу. Небо было серым и тусклым, в тяжелом воздухе чувствовалось ожидание дождя. В участке царила тишина, несколько офицеров сидели за своими столами. У стойки при входе никого не было, подруг Авы тоже не было видно. Она достала телефон и разослала им сообщение: «Я на месте. Поторопитесь!»

Вне себя от возбуждения, она расхаживала по вестибюлю, разглядывая доски объявлений, завешанные фотографиями пропавших девочек и наркодилеров в розыске, рекламными объявлениями поручителей и местных адвокатов. Среди прочих ей попалась на глаза реклама некоего Элиота Филдера, психотерапевта, работавшего в центре Психического Здоровья Бэкон Хайтс. Потом у Авы зазвонил телефон, и она торопливо выхватила его, надеясь, что это Алекс. Но это пришло письмо от младшеклассницы, которую Ава пару раз видела с Джулией, девочки по имени Эшли Фергюсон. Сообщение было озаглавлено так: «Маленькая грязная тайна Джулии Реддинг».

Из любопытства Ава открыла письмо и прочитала статью. У нее заныло сердце. Бедная, бедная Джулия! Теперь понятно, почему иногда она держалась так настороженно и замкнуто. Каково это, жить такой жизнью? Неудивительно, что Джулия никогда не разрешала заехать за ней домой…

Через несколько секунд ее подруги торопливо вбежали в участок. Джулия вошла последней, вид у нее был измученный, глаза покраснели и припухли. Очевидно, она тоже успела получить это гнусное письмо. Ава шагнула к ней, намереваясь сказать что-нибудь обнадеживающее – что-нибудь вроде того, что Эшли Фергюсон – отвратительная стерва, и рано или поздно она свое получит.

Но вместо этого она сказала совсем другое.

– Мне плевать, где ты живешь и какая у тебя ситуация. Я просто рада, что мы подружились, вот и все.

Глаза Джулии наполнились слезами, губы задрожали. Она уронила голову и упала в объятия Авы. Ава крепко обняла ее, успев заметить сочувственные взгляды Мак и Кейтлин. Значит, они тоже видели это проклятое письмо. Возможно, вся школа уже его видела.