она была симпатичной девушкой – только такую и могли взять на должность бармена.

– За мной все ходят, – продолжила она, и Генри не мог понять, что же в ней изменилось. Обычно она была весьма застенчивой, но не сегодня. Словно сейчас он стоит перед её сестрой-близнецом. – Но не ты, ты никогда не смотрел в мою сторону. Ты – гей?

– Я? – усмехнулся Генри, вспоминая жену. – Конечно, нет.

– Тогда почему? Я недостаточно красива для тебя? Недостаточно умна?

– Ты очень красива и умна… – ответил Генри, подбирая слова. Он никому не сказал, что женат и не может быть ни с кем другим.

– Тогда почему? – повторила Кири. – Я несколько месяцев строю тебе глазки, сегодня вот пришла в короткой юбке, хотя я их ненавижу. А ты проползал на коленях две минуты и даже не посмотрел на меня.

В недоумении Генри захлопал ртом. Он никогда не считал себя ни красивым, ни харизматичным. В баню приходило множество народу, многие из которых были богатыми и обаятельными. На их фоне Генри был серой мышью. Он и жену-то с трудом завоевал, бегая за ней со школьных времён.

Внешность у него была ниже средней: излишне крупный нос, слегка повёрнутый влево, узкий лоб, близко посаженные глаза, один из которых сейчас был искусственным. Он был отличником, выпускником Империал Колледжа, но из-за физиономии многие принимали его за простака.

– Дело не в тебе… – начал Генри, не зная, как продолжить.

– Ты знаешь, кто сегодня приходил? – спросила Кири. – Люди Санкара Кашьяпа. Они сказали, что ты должен ему денег. Я спровадила их, сказала, что ты теперь работаешь в «Теясви». Ты знаешь, как они разозлятся, если узнают, что я их обманула?

– Полагаю, да.

– Я подставилась, чтобы помочь тебе. И всё ради чего? Сама не знаю.

Чем больше говорила Кири, тем более грустный вид принимала. С последними словами она начала проглатывать буквы.

– Ради человека, которого даже не интересую.

– Кири, интересуешь! – заметил Генри. – Ты очень классная девушка!

В ускоренном темпе Генри решал, стоит ли ему рассказать, что он женат. Если расскажет, то есть вероятность, что Кири узнает, кто его жена. Узнает, что Генри разыскивается по всему миру как опаснейший кибертеррорист.

– Нет, не интересую, – возразила та и начала пятиться к выходу. – Это очень жестоко, знаешь ли. Столько времени смотреть на мои намёки, но никак на них не реагировать. Сколько раз я звала тебя пообедать? Предлагала съездить в новый ботанический сад, прокатиться на лодке моего отца. Ты всегда отказывался, но и не отталкивал меня. Я думала, что ты просто своеобразный и тебя интересуют более утончённые вещи. Хотела тебя расколоть, растопить. Но сегодня я внезапно поняла, что тебе это не нужно.

– Ты ошибаешься! – запротестовал Генри.

– Ты даже не Рикардо, – произнесла она. – Не существует никакого Рикардо Гонсалеса, ты выдумал это имя. Парни Санкара сказали, что не нашли тебя ни в одной базе данных. Знаешь, что это значит?

Генри не отвечал, он со страхом взирал на Кири и не понимал, к чему она ведёт.

– Ты беглый преступник, верно? Убил кого-то в родной Испании и сбежал сюда, либо изнасиловал. Либо убил и изнасиловал…

– Я никого не убивал и не насиловал, – возразил Генри. – У меня свои причины скрываться.

– Неважно, кто ты. Я внезапно осознала, что ничего о тебе не знаю. Ты никогда не рассказывал о себе, не назвал своё настоящее имя. Мы даже не друзья. Мы всего лишь коллеги. Я намного более близка с Биджеем и Шехаром, чем с тобой.

– Кири… – начал Генри, но девушка его не слушала. Она уже стояла в дверях и собиралась уходить. Её глаза были широко открыты. Видно было, как трудно ей дался этот разговор, она словно отрывала лейкопластырь с незажившей раны, сжав зубы и смирившись с грядущей болью.

– Знать, что ты интересен другому человеку, и никак на это не реагировать – очень жестоко, – сказала она неожиданно громко. – Ты мог бы сразу дать мне понять, что я тебя не интересую, чтобы я не тратила время понапрасну. А ты оказался обыкновенным динамщиком. Повышал своё ЧСВ за мой счёт.

Кири захлопнула за собой дверь.

Генри остался один в подсобке, рядом гудел компрессор. Кири определённо была хорошей девушкой, он чувствовал себя виноватым из-за того, что не смог ответить ей взаимностью. Она почти каждую неделю звала его куда-нибудь, но он отклонял все предложения одно за другим. Не шёл на сближение и не отталкивал. Генри каждый день думал только о жене и дочери, мечтал однажды вернуться к ним и крепко обнять, хотя понимал, что это сейчас невозможно.

С трудом собравшись с мыслями, он продолжил работу за компьютером. Не прошло и получаса, как он вычислил точное местоположение Франка в Антарктиде. Его основной сервер находился в восьмидесяти километрах от берега, на леднике между полярными станциями. Порывшись ещё глубже в системной информации, Генри нашёл местоположение всех семи оставшихся членов «Гелеарте». Франк даже не стал скрывать их имена, и каждый человек в пакетах данных был подписан как «Еда для Элфрид» и «Еда для Фалко».

Все они были разбросаны по миру: Герти в Гибралтаре, Розали в Стамбуле, Дитрич в Токио, Кирса в Вашингтоне, Эфрид в Лондоне, Фалко… на Марсе. Последнее Генри удивило больше всего. Раньше он не задумывался над тем, что Франк может управлять техникой на Марсе. Если там держат Фалко, значит, вся колония находится под его контролем и об этом никто не подозревает.

Каждый пленник до сих пор был жив, поскольку еда поставлялась регулярно. Оставалось лишь надеяться, что все они в нормальном состоянии, а не в половинчатом, как он сам.

В задумчивости Генри почесал левое плечо. Его ногти наткнулись на холодный пластик протеза.

– Ничего себе, – прошептал Генри, когда увидел, где находится Сибил: на улице Нью-Прабхадеви Мардж, что всего в двенадцати километрах от его отеля. До этого места он мог бы добраться даже пешком.

– Значит, у Франка целых два убежища в Мумбаи.

После смены Генри отправился переодеваться в городскую одежду, раздумывая над тем, как он будет вытаскивать друзей. Прошло больше года с тех пор, как он оставил скрытое послание о своём местоположении в видео. Но никто его так и не разгадал. Он начинал думать, что стоило намекнуть более прозрачно: не каждый читал стихи Киплинга.

С другой стороны, Франк тоже не разгадал его шифр. Так что всё было не так уж и плохо.

– Эй, Генри! – взволнованно произнёс Биджей, входя в каморку. – Там какие-то люди тебя ищут, говорят, их послал Санкар Кашьяп. Они будут здесь через минуту!

– Вот сука! – выругался Генри, поднимаясь на подоконник, чтобы вылезти через окно. – Как же не вовремя!

Посёлок. Волосатая мужская грудь

Артур чувствовал себя странно: он каждый день видел Эстер и изо дня в день всё больше хотел пригласить её на романтический ужин, но его сдерживало собственное внешнее уродство.

С другой стороны, девушке, очевидно, нравилось в его компании: она постоянно делилась своими мыслями, чувствами, постоянно находилась где-то рядом. Артур не знал, как поступить.

Сперва Хайли и Эстер планировали уехать на второй день, но Артур использовал весь свой небольшой арсенал красноречия, чтобы убедить их остаться.

С тех пор Артур каждое утро заваривал себе чашку кофе, а затем в нетерпении ожидал, как со второго этажа, где находились гостевые комнаты, спустятся его новые друзья.

Хайли вставала в восемь и первым делом шла принимать душ. Она до сих пор не могла привыкнуть к размеру ванной комнаты и каждый раз тихо стучала в дверь, словно ожидала, что ей запретят входить.

В девять приходила Эстер. Она носила мешковатую майку до колена и не менее мешковатые штаны. Их она раздобыла в гардеробной Лилии. Выглядела она каждое утро так, словно всю ночь крутилась в барабане стиральной машины.

– Кто-нибудь сделает мне кофе? – по обыкновению, спрашивала она, стоя на верхней ступеньке лестницы. После чего либо Кармакс, либо Артур приказывали кофемашине приготовить кофе. Девушка никак не могла привыкнуть, что в доме достаточно произнести команду и кофе сделает себя