Он поднял руку и продемонстрировал воображаемой аудитории сверкающее лезвие. Плавным движением оттянув резинку спортивных брюк и нижнего белья Райма, Кудесник поднес лезвие к его обнаженному паху.

Криминалист поморщился.

— Что он должен чувствовать, — обращаясь к воображаемой публике, спросил Кудесник, — зная, что это лезвие прижимается к его коже, разрезает кожу, гениталии, какую-нибудь вену или артерию? А он при этом ничего не испытывает! — Райм пристально смотрел на свои брюки, ожидая появления крови. Но тут Кудесник улыбнулся. — Но возможно, лезвия здесь нет… Возможно, оно где-то в другом месте. Может быть, здесь? — Он засунул пальцы себе в рот, вытащил оттуда маленький прямоугольник и поднял его вверх. Затем нахмурился. — Подождите! — И вытащил изо рта еще одно лезвие. Потом еще одно. Теперь Кудесник снова держал в руке четыре лезвия. Помахав ими словно веером, он сделал выпад по направлению к Райму, который ахнул и сжался, полагая, что лезвия вот-вот вонзятся в него. Однако ничего подобного не произошло. Лезвия исчезли.

В висках Райма стучало, лоб покрылся испариной. Криминалист взглянул на будильник. Ему казалось, что прошло несколько часов, но нет — Том ушел отсюда всего пятнадцать минут назад.

— Зачем вы это делаете? — спросил Райм. — Зачем вы убили этих людей? В чем тут смысл?

— Я убил не всех! — гневно возразил Кудесник. — Вы помешали моему номеру с наездницей у реки Гудзон.

— Ну ладно, вы нападали на них. Зачем?

— Здесь не было ничего личного. — Кудесник закашлялся.

— Ничего личного? — недоверчиво переспросил Райм.

— Главное то, что они представляли, а не то, кем они были.

— Что значит — представляли? Объясните.

— Нет, пожалуй, я не стану этого объяснять, — прошептал Кудесник. — У нас не так уж много времени. — Тяжело дыша, он медленно обошел вокруг кровати Райма. — Знаете, о чем думает публика? В какой-то мере она надеется, что иллюзионист не сможет вовремя ускользнуть, что он утонет, упадет на шипы, сгорит. Есть один трюк, который называется «Пылающее зеркало». Мой любимый. Он начинается с того, что иллюзионист самодовольно всматривается в зеркало и вдруг видит по другую сторону стекла красивую женщину. Она манит его к себе, и в конце концов он уступает искушению и перешагивает барьер. Внезапно они меняются местами — теперь женщина стоит по эту сторону зеркала. Появляется облако дыма, происходит трансформация, и она становится Сатаной. Иллюзионист оказывается в аду, прикованный к полу. Вокруг него поднимаются языки пламени, пламя горит и перед зеркалом, закрывая единственный путь к отступлению. Стены огня сдвигаются. В тот момент, когда пламя приближается вплотную к нему, иллюзионист освобождается от оков и сквозь огонь прыгает к задней стороне зеркала. Дьявол бежит к нему, взлетает в воздух и исчезает. Иллюзионист разбивает зеркало молотком. Затем он проходит по сцене, вдруг останавливается и щелкает пальцами. Видна вспышка света, и, как вы, вероятно, догадались, он сам становится дьяволом… Публике это нравится… Но я хорошо знаю: подсознательно каждый хочет, чтобы огонь победил, а исполнитель погиб. — Кудесник сделал паузу. — И конечно, такое время от времени действительно происходит.

— Кто вы? — в отчаянии прошептал Райм.

— Я? — Нагнувшись к нему, Кудесник хрипло зашептал: — Я Северный Чародей. Я величайший иллюзионист всех времен. Я Гудини. Человек, способный выскользнуть из пылающего зеркала. Избавиться от наручников, цепей, кандалов, веревок — от всего. — Он пристально взглянул на Райма. — Кроме… кроме вас. Боюсь, что только от вас мне не удалось бы ускользнуть. Вы слишком умны. Я должен остановить вас до полудня завтрашнего дня…

— Почему? Что должно произойти завтра днем?

Кудесник молча всматривался в темноту.

— А теперь, уважаемая публика, наш главный номер — «Обугленный человек». Посмотрите на нашего исполнителя — ни цепей, ни наручников, ни веревок. И тем не менее ему не ускользнуть отсюда. Сделать это ему труднее, чем первому на свете эскаписту — святому Петру. Тот был брошен в тюремную камеру, закован в кандалы, находился под стражей. И тем не менее бежал. Конечно, у него был очень сильный помощник — Бог. А вот наш нынешний исполнитель сегодня вечером должен полагаться только на самого себя.

В руке Кудесника появился небольшой серый предмет. Прежде чем Райм успел отвернуться, убийца нагнулся и залепил ему лентой рот.

После этого он погасил в комнате весь свет за исключением ночника. Вернувшись к постели Райма, Кудесник щелкнул большим и указательным пальцами, и на конце указательного появилось пламя высотой в семь-восемь сантиметров.

— Вижу, вы вспотели… — Он поднес огонь к лицу Райма. — Огонь… Разве это не прекрасно? В иллюзионизме это, вероятно, самая захватывающая вещь. Огонь идеально подходит для отвлечения. Все смотрят на огонь и не сводят с него глаз. Другой рукой я могу делать что угодно, и вы не обратите на это никакого внимания. Например… — В его руке появилась бутылка скотча Райма. Сделав глоток, убийца поднес к своим губам пылающий палец. При этом он пристально смотрел на жертву. Потом улыбнулся, отвернул голову в сторону и выдохнул пылающую смесь к потолку, чуть отступив назад, когда стрела огня исчезла в темноте.

Райм метнул взгляд в угол.

— Вспомнили о детекторе дыма? — засмеялся Кудесник. — Об этом я уже позаботился. Там нет батарейки. — Выдохнув к потолку еще одну струю огня, он поставил бутылку.

В руке у него внезапно очутился белый носовой платок, и Кудесник помахал им перед носом Райма. В глаза и нос криминалисту ударило резким запахом бензина. Свернув носовой платок в трубочку, Кудесник распахнул верхнюю часть пижамы Райма и обмотал получившийся жгут вокруг его шеи.

Подойдя к двери, убийца неслышно отодвинул засов, открыл дверь и выглянул наружу.

Помимо вони бензина, Райм чувствовал еще какой-то запах. Что бы это могло быть? Густой, отдающий дымом аромат… А, это виски. Очевидно, убийца оставил бутылку открытой.

Этот аромат вскоре перебил запах бензина. Он распространился повсюду, он заполонил собой все. И тут Райм с ужасом осознал, что делает Кудесник. Он лил виски на пол, протягивая дорожку от двери до кровати. Проделав эту операцию, Кудесник щелкнул пальцами, и из его руки прямо в лужицу жидкости вылетел белый огненный шар.

Жидкость вспыхнула, по полу заплясали голубоватые языки пламени. Вскоре огонь перекинулся на картонную коробку и стопку журналов на полу возле кровати. Загорелось и плетеное кресло.

Вскоре огонь вскарабкается вверх по кровати и начнет пожирать тело Райма, чего он не почувствует, затем лицо и голову, и это он почувствует очень сильно. Райм повернулся к Кудеснику, но тот уже исчез, дверь была закрыта. Дым жег глаза, затруднял дыхание. Пламя подбиралось все ближе, сжигая коробки и книги, расплавляя компакт-диски.

Менее чем через минуту голубые и желтые языки пламени уже начали лизать одеяло в ногах у Райма.

Какой-то бдительный полицейский шагнул в один из вест-сайдских проулков — то ли заслышав подозрительный звук, то ли завидев незапертую дверь. Пятнадцать секунд спустя оттуда появился совсем другой человек — легкомысленный мужчина в бейсбольной кепке, в легком красно-коричневом свитере и облегающих джинсах.