Неудивительно, что другие газеты (тогда еще можно было печатать различные мнения) резко выступили против Язди и К°. Газета «Пейгаме Эмруз» поместила, например, статью «Господа! Вы забываете про контрреволюцию!». В ней говорилось, что иранская контрреволюция с любыми союзниками извне не решится на открытое выступление именно ввиду наличия договора 1921 года с Советским Союзом, «который, – открыто заявляла газета, – вызывает такую неприязнь у министра иностранных дел». Даже адмирал Мадани, перешедший на сторону революции, выступал против аннулирования договора.

Язди, видимо, решил сыграть коварную роль. Когда стало ясно, что нельзя избежать аннулирования военных договоров с американцами, он и ему подобные (сам додумался или подсказали из Вашингтона – не известно) сделали связку, усиленно представляя, вопреки логике, что судьбы договоров с американцами и статей 5 и 6 советско-иранского договора должны быть связаны. В июне он заявил об этом газетчикам, чем опять вызвал волну протестов, что несколько приостановило возню вокруг советско-иранского договора. Да и в самом иранском МИДе находились здравые голоса: зачем Ирану наносить самому себе урон, разрывая договор с СССР, станет ли Иран в результате таких односторонних действий сильнее или слабее?

…Однажды, когда я зашел в иранскую парикмахерскую, там была небольшая очередь, пришлось подождать. Через некоторое время сидевший напротив нас молодой человек, извинившись, обратился к нам с вопросом: русские ли мы? Мой товарищ хорошо знал персидский язык, и мы немного поговорили о том о сем с юношей. Оказалось, он из трудовой семьи, учащийся последнего класса гимназии, готовится поступать в университет, когда его вновь откроют. Мы спросили, как молодежь относится к революции. Он ответил, что за небольшим исключением все в восторге, ждут больших перемен в жизни к лучшему для бедных слоев – установления справедливости. Выяснилось также, что среди молодежи много политических течений, поэтому часто возникают ожесточенные споры.

Мы спросили:

– Ну, например, о чем вы сейчас спорите?

– О том, нужно ли аннулировать статьи 5 и 6 ирано-советского договора о дружбе 1921 года.

– Вот как? Ну и какие же мнения есть на этот счет?

– Одни говорят – надо сохранить, другие – аннулировать.

– А ты какой точки зрения придерживаешься?

– Я говорю так: если Советский Союз – враждебное нам государство, статьи 5 и 6 надо ликвидировать; если Советский Союз – дружественная нам страна, то статьи договора надо сохранить, они обеспечат нашу безопасность. А вы как думаете?

Я ответил:

– Не буду вмешиваться в ваши внутренние споры, но скажу одно: Советский Союз – дружественная Ирану страна.

6 ноября было объявлено о заявлении иранского правительства относительно того, что ст. 5 и 6 советско-иранского договора 1921 г. считаются утратившими силу. Одновременно было заявлено об аннулировании ирано-американского военного соглашения 1959 года. А ноту нам прислали только 13 ноября, датированную 11 ноября.

Верна ли версия о том, что решение относительно советско-иранского договора было принято без ведома Исламского революционного совета, – установить трудно. Но оформление решения было сделано под шумок, в гуще других событий, привлекших громадное внимание страны и своего мира, – захват посольства США и взятие американского персонала заложниками.

Прежде чем перейти к событиям, имевшим место после этой так называемой «второй революции», следует закончить рассказ о делах, касающихся советско-иранских отношений до 1 января 1980 года, – не потому, что это новогодняя дата, а потому, что с начала ноября 1979 г. до начала января 1980 г. было несколько событий, врезавшихся в память не только своей необычностью, но и отражавших различные стороны того, что составляло отношение к Советскому Союзу.

Итак, 4 ноября после нескольких часов драки с американской охраной посольство США в Тегеране было полностью захвачено иранцами, а весь его персонал взят в заложники. Случай необычный, не рядовой. На этом мы остановимся более детально позднее.

5 ноября было оккупировано пасдарами английское посольство – напротив нас. Говорят – для охраны, чтобы его не захватили. Кто? Английское правительство заявило протест, между прочим, многозначительно указав, что Бахтияра нет в Англии, он в Париже.

В городе – на улицах – демонстрации, демонстрации одна за другой. Создается атмосфера допустимости, чуть ли не «законности» действий, направленных на захват иностранных посольств, сочиняются дикие небылицы о их деятельности. Опять всем нашим товарищам даем тревожный сигнал. Кто знает, какие планы вынашиваются против советского посольства?

Полицейские, охраняющие наше посольство, рекомендуют спустить с цепи наших овчарок, чтобы бегали по саду, вдоль стен, не только ночью, но и днем.

А приближается 7 ноября – день 64-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, наш праздник, первый праздник здесь после революции.

МИД Ирана уверяет, что «все будет в порядке», хотя правительства и нет… Будут посольство охранять и полицейские, и пасдары.

Решили проводить прием. В саду подсвеченный разноцветными прожекторами забил высоченный фонтан. Все товарищи на своих местах. Настежь ворота в сад, настежь двери на улицу… Решили проводить «во всем параде», хотя на сердце немного щемит от сознания того, сколько наших товарищей обеспечивает сейчас безопасность посольства. Отменять прием было нельзя – получился бы недружественный жест, да еще после уверений МИДа, которые, конечно, мало чего стоят, но все же…

Прием превзошел наши ожидания. Было более тысячи гостей, и главное – подавляющее большинство из них иранцы, не иностранцы, как это обычно бывает на приемах в других посольствах.

Много молодежи, симпатичной, также бородатой, но с открытыми улыбками. Большинство иранцев – люди для нас новые. И это тоже хорошо – новое послереволюционное поколение. Много интеллигенции, писателей, деятелей новых политических партий. И неожиданно много военных во главе в начальником штаба верховного главнокомандования, командующих родами войск…

Иностранные послы, отвыкшие от больших сборищ за долгие революционные тревожные месяцы, где все было в опаску, как-то заземленно, обыденно, – в изумлении. Они также благодарят нас за блестящий прием и за… смелость. Он всем нужен как демонстрация живучести дипкорпуса. «От вас исходит сила и уверенность, вы – великая страна», – говорят и иранцы, и иностранцы. Устал, конечно, сильно от тысяч рукопожатий, но внутри ликование и радость – мы не ошиблись в своих расчетах.

И другое событие. 10 ноября Общество культурных связей с Советским Союзом проводит торжественное заседание, посвященное годовщине Великого Октября. Руководство общества, учитывая обстановку в стране, пригласило советского посла сделать доклад. Первое после революции открытое выступление советского посла. Нужны правильные слова.

Довольно большой зал ИОКСа, рассчитанный на 600 мест, забит до отказа. Служащие ИОКСа, которые впускали людей, говорят, что прошло уже более тысячи человек. Стоят у всех стен, в проходах, впереди сидят прямо на полу. Картина весьма живописная. В основном это учащаяся и рабочая молодежь, большинство из них впервые могут открыто выразить симпатии нашему государству, нашему народу. А люди все прибывают, пришлось держать двери на улицу открытыми, там также бушует толпа, поставили динамики для трансляции. Охраны – никакой. Полный революционный энтузиазм и сознательность – вот наша опора сегодня.