– Тридцать секунд до входа, – тяжело дыша, отозвалась Нарова, прыжками несущаяся ко входной двери.

На миг у Джегера промелькнуло желание дождаться Ирину. Две головы всегда лучше, чем одна. Не говоря уже о двух стволах. Но на счету была каждая секунда. Они поставили перед собой цель уничтожить эту банду и прекратить торговлю слоновой костью.

Сейчас важнее всего обезглавить ту гадюку.

Джегер на мгновение замер, чтобы отсоединить от снайперской винтовки наполовину опустевший магазин и заменить его свежим – на всякий случай.

Крадучись по коридору, он слышал приглушенный звук телевизора в одной из комнат справа. До него доносились отдельные английские слова. Футбол. Матч Премьер-лиги. Не иначе. В этой комнате должна была находиться троица, которую он снял сквозь стену. «Надо поручить Наровой проверить, все ли они мертвы», – напомнил себе Джегер.

Он подкрался к приотворенной двери чуть дальше по коридору и остановился в полушаге от нее. Изнутри доносились приглушенные голоса. Беседа. Кто-то, похоже, о чем-то пререкался по-английски. Кроме ливанского мистера Воротилы, в этом помещении явно были и другие люди. Он поднял правую ногу и сильным ударом распахнул дверь настежь.

Бурлящий в его крови адреналин и напряжение боя замедлили время до такой степени, что за одну секунду, казалось, можно было прожить целую жизнь.

Джегер обвел взглядом комнаты, отметив все детали обстановки за микронную долю секунды.

Четыре человека. Двое из них за столом.

Тот, кто справа, был ливанским дилером. На его кисти болтались золотые часы «Ролекс». Раздутый живот рассказывал историю долгих лет потакания своим желаниям. Он был одет в дизайнерский сафари-костюм цвета хаки, хотя Джегер сомневался в том, что эту одежду когда-либо «выгуливали» в реальном буше.

Напротив сидел чернокожий в дешевой на вид рубашке с воротником, в серых брюках и черных деловых туфлях. Похоже, организатор последней браконьерской вылазки.

Но возле окна лицом к Джегеру находилась основная угроза – два серьезно вооруженных парня устрашающей наружности. Вне всякого сомнения, это были опытные браконьеры – убийцы слонов и носорогов. Талию одного из них в стиле Рэмбо обвивала пулеметная лента. В руках он сжимал ПКМ[29] – российский эквивалент британского пулемета общего назначения. Идеальное оружие для отстрела слонов на открытой африканской равнине, однако не самый лучший выбор для ближнего боя.

Вторая фигура была вооружена РПГ-7 – классическим гранатометом тоже российского производства. Незаменимая штука, если необходимо подорвать автомобиль либо сбить вертолет. Но совсем не то, что нужно, чтобы остановить ворвавшегося в тесную комнату Уилла Джегера.

Причиной тесноты отчасти была куча слоновьих бивней в углу помещения. Десятки массивных бивней, каждый из которых оканчивался зазубренным кровавым месивом в том месте, где браконьеры отпиливали их от уничтоженных ими животных.

Пшшт! Пшшт!

Джегер поразил браконьеров выстрелами в голову – в лоб между глаз. Пока они падали, он изрешетил их еще шестью выстрелами – по три в каждого, руководствуясь в равной степени яростью и желанием убить их наверняка.

Он заметил какое-то движение. Жирный ливанец полез за пистолетом. Пшшт!

Раздался вопль. Джегер всадил пулю в правую кисть толстяка, оставив в его ладони рваную дыру. Затем развернулся и прицелился в африканца, снабдив дырой также и его руку – стреляя практически в упор.

Эта рука шарила по столу, пытаясь сгрести и спрятать гору банкнот – американских долларов, которые теперь пропитывались его кровью.

– Бейрут взят. Повторяю – Бейрут взят, – доложил Джегер Наровой. – Все враги сняты, но проверь вторую комнату справа – с телевизором. Там трое. Убедись, что все готовы.

– Ясно. Вхожу в коридор.

– Когда закончишь, присмотри за входом. На тот случай, если мы кого-то упустили либо они вызвали подкрепление.

Джегер прицелился в два лица, смотревшие на него широко раскрытыми от шока и страха глазами. Продолжая удерживать одной рукой «Винторез», с указательным пальцем на спусковом крючке, он сунул вторую руку в задний карман брюк и выхватил пистолет. Затем отпустил винтовку, повисшую на ремне у него на шее, и прицелился уже из П-228. Для осуществления плана ему нужна была одна свободная рука.

Из другого кармана он извлек крошечное черное прямоугольное устройство. Это была профессиональная видеокамера «Шпион» – очень маленькое, сверхкомпактное, элементарное в обращении видеозаписывающее устройство. Джегер положил камеру на стол и нарочито медленно включил кнопку записи. Как и большинство ливанских бизнесменов, дилер наверняка вполне сносно говорил по-английски.

Джегер улыбнулся, но разглядеть его черты и мимику за маской-чулком было невозможно.

– Ваш выход, джентльмены. Ответите на все мои вопросы, тогда, возможно, я сохраню вам жизнь. И держите руки на столе, так я смогу любоваться тем, как из них льется кровь.

Толстый ливанец изумленно покачал головой. В его остекленевших от шока глазах плескалась боль. Все же Джегер видел, что ему не удалось окончательно сломить его дух сопротивления – надменную убежденность в неуязвимости своего высокого статуса.

– Бога ради, что это значит? – выдавил он вопрос сквозь сцепленные от боли зубы. Он говорил на ломаном английском, и его произношение оставляло желать лучшего, но понять ливанца было нетрудно. – Кто ты такой, черт бы тебя побрал?

– Кто я? – оскалился Джегер. – Я твой самый страшный сон. Я твой судья, твои присяжные и, вполне вероятно, твой палач. Видите ли, мистер Жорж Ханна, именно я буду решать, жить вам или умереть.

Отчасти Джегер блефовал, намереваясь вселить во врагов непреодолимый ужас. Но одновременно его пожирала изнутри свирепая ярость на то, что сделали эти люди, на ту резню, которую они устроили в этих местах.

– Ты знаешь, как меня зовут? – выкатил глаза ливанский дилер. – Ты сошел с ума? Мои люди. Моя охрана. Думаешь, они позволят тебе выйти отсюда живым?

– Трупы редко оказывают сопротивление. Так что начинай говорить, если не хочешь составить им компанию.

Лицо дилера исказилось от ненависти.

– А знаешь что – пошел к черту.

Джегеру не доставляло особого удовольствия то, что ему следовало сделать, но он должен был заставить этого ублюдка говорить, и быстро. Его нужно было сломить, и для этого существовал лишь один способ.

Повернув ствол П-228 чуть вправо и вниз, Уилл выстрелил дилеру в коленную чашечку. Кровь и осколки раздробленной кости разлетелись по костюму сафари, а дилер свалился со стула.

Джегер обошел стол, наклонился и прикладом П-228 ударил воротилу в нос. Раздался треск разбитой кости, и на белую рубашку толстяка хлынула кровь.