пробу мысленно потянулся в поисках местного «управляющего». Подслушивал, поди? Сразу откликнулся. Слились без проблем, Эригон, пожалуй, даже помощнее будет.

— Ты все понял? — мысленно спрашиваю его, хотя вопрос риторический. Раз я понял, а разум у нас общий, то куда он денется? — А раз понял, стул мне какой-нибудь давай! Надоело тут стоять, а мебели для гостей не предусмотрено.

Повернулся к Карлосу:

— Нормальный у тебя во дворце искин, должен справиться.

—?

В дверь вбежал дроид и подал мне довольно удобное на вид кресло.

—??!

— Да, — говорю, — слился я с местным искином. Толковый парень. И заботливый.

Император долго смотрел на меня в упор, пытаясь приморозить взглядом. Наконец, произнес:

— Ладно, еще шесть кресел давай и зови всех остальных. Только чтобы тихо сидели и не мешали. Тебя это тоже касается.

— Понял? — это уже я искину: — Остальные, наверное, герцогиня Коссель, граф Аллен, командор Эшти, министры Стептон и Дарви… А кто шестой? Думаю, маршал Цебер, больше никого не знаю. Исполняй!

Интерлюдия 10. Обращение Императора Карлоса Справедливого к народу Гипериона (прямая трансляция из кабинета Императора)

Общий план кабинета Императора. Карлос сидит на роскошном кресле, за спиной у него изящный письменный стол, далее — окно. Перед Императором несколько пустых кресел, рядом с которыми стоят люди. Большинство из них слегка оперлись на спинки кресел, демонстрируя непринужденность царящей атмосферы, но речи монарха они внимают стоя.

Далее — крупный план Императора, который говорит торжественно и веско:

— Многие века империя Гиперион является эталоном совершенного государства, гарантом существования и развития всего человечества. Именно здесь сложился и окреп — формирующий центр для всего мира, принявший эстафету у нашей родины — Праматери.

(Дальше минут на десять — восхваление Империи, ее народа, ее государственного устройства и, вообще, всего, к чему она имела отношение.)

— Но то, что совершенно сегодня, перестает быть таковым завтра. Достигнув пика, на нем нельзя останавливаться, иначе наступит стагнация. Сама природа позаботилась о том, чтобы на долю Гипериона раз в поколение выпадали серьезные испытания. Во время правления моего великого деда таким испытанием стало нашествие нечестивых кошаков.

(Далее — краткое описание перипетий войны, главный вывод из которых — война не только губит невинных, но и рождает таланты. Суровые испытания помогли старому императору собрать команду достойных помощников, проявивших себя преданными и талантливыми людьми.

— Новое испытание настигло нас в самом начале моего правления. Места прежних героев заняли их дети, а на детях, как известно, природа отдыхает. Некоторые до того потеряли рассудок, что затеяли смуту. Но Империя тем и сильна, что даже зло поворачивает себе во благо. Ваш Император еще молод, и ему нужны новые люди на ключевых постах. Которые получат их не по деяниям предков, а по личным заслугам.

Сделав небольшую, но многозначительную паузу, Карлос продолжил:

— Дела смутьянов также будут рассмотрены, изучены и понесут они заслуженную кару. Но не бойтесь, ваш Император не будет рубить головы направо и налево. Большинство бунтовщиков не сумело нанести Империи сколько-нибудь существенного ущерба, а сам мятеж был подавлен на корню горсткой верных слуг Гипериона. И если мятежники явили миру свою некомпетентность, то эти люди — верность долгу, мужество и не только готовность, но и умение служить.

— Барона Эшти, командора имперского гарнизона системы Стрчан, арестовавшего руководство заговорщиков и сохранившего их под стражей вплоть до прибытия сюда, но не во дворец, как они надеялись, а в имперскую тюрьму, назначаю я своим военным министром.

— Графа Аллена, дипломата, вернувшегося после успешного завершения миссии в Даждеславском княжестве и обеспечившего мирное разрешение вооруженного противостояния в системе Стрчан и здесь, на орбите столичной планеты, назначаю я своим министром иностранных дел.

— Герцогиню Анну Коссель, полковника нашей гвардии, чье мужество и верность долгу стали определяющим фактором капитуляции бунтовщиков в системе Стрчан, назначаю я первой фрейлиной Двора и личным телохранителем императорской семьи.

— Пилота класса «SS» Рея, прибывшего поступить к нам на службу из княжества Даждеславского и доказавшего свою ценность для Гипериона во время последних событий, принимаю на службу в качестве личного помощника Императора, в ранге министра и полковника гвардии.

— Проявивших себя с самой лучшей стороны во время завершившегося кризиса министра Двора — графа Стептона, шефа жандармерии — графа Дарви и командующего гвардией — маршала Цебера оставляю на их постах и надеюсь, что их верность и усердие будут только возрастать.

Далее шло поименное перечисление остальных членов нового кабинета министров и губернаторов провинций. Губернатором Стрчана действительно стал герцог Коссель, отец Анны.

— Я считаю неправильным давать ордена за участие во внутренних конфликтах Империи, к которым относится и ликвидированный мятеж, но награждать за верность и служение — долг Императора. Равно как и наказывать за измену. На основании проведенного расследования об участии тех или иных дворян в мятеже, будет проведено частичное перераспределение земель между родами и внутри родов. Преданным да воздастся!

— Пока следствие не закончено, с уверенностью можно говорить только об одном изменнике — герцоге Алехандро Монти, графе Пэн, Сеттон, Леолон, Гарнвелл и Стрчан. Дабы не разорять окончательно его семью и дать возможность наследникам, оставив нечестивые замыслы отца, служить Гипериону, земли непосредственно герцогства будут за ними сохранены. А вот права именоваться графом Пэн, Сеттон, Леолон, Гарнвелл и Стрчан мы их лишаем. Земли указанных графств будут соответствующими указами переданы моим новым министрам и помощнику.

Крупным планом выводятся лица счастливчиков. Барон Эшти вытянулся во фрунт, шепча губами «Служу Империи!», герцогиня Коссель сияет глазами, граф Аллен скромно потупился, пилот Рей выглядит ошеломленным.

Играет государственный гимн.

40. Рей, очень особый (или особенный?) порученец

С составом совещания я угадал. Дроиды всех за пять секунд нашли и оповестили, ну а добрались они, в зависимости от степени удаления от кабинета Императора. Для Анны, Аллена и Эшти серо-коричневые по дворцу индивидуальные экскурсии проводили. Я им даже позавидовал. Боюсь, я единственный в нашей компании, кто к экскурсиям привык и умеет получать от них удовольствие, и именно мне ее не досталось.

Собрались. Карлос опять в свое кресло на помосте уселся, остальные, кроме меня, к креслам подошли, но не садятся, только руки на спинки положили, показали, что ценят заботу. И взгляды у всех странные. Министры и Аллен с едва заметными улыбками Императора глазами выражают внимание и полное согласие со своим государем. Это при том, что он ничего еще не сказал!