- Не хихикай! Дело то серьезное. Я свои слова держу. Надо адекватно формулировать. А ты обещаешь печь мне пироги, красиво танцевать, позволять творить с тобой всякое сладкое...

- Обещаю-обещаю! - зацеловывает мои губы. - Ой, Ром! Мы же опоздали!

- Ну вот такие мы двоечники. Пойдем в душ...

Собираемся.

Я таскаю вилкой прямо из сковороды кусочки курицы из жаркого, пока Лиза красит ресницы.

- Сядь, поешь.

- Так мы же опаздываем...

- Так мы уже и на вторую ленту опоздали, - вздыхает она.

Пофиг!

Выезжаем из дома на такси. Моя тачка осталась на стоянке, возле Спарты.

По дороге в универ Лизе звонит отец!

- Папа!! Тебя отпустили? У тебя все хорошо? Ты где?

- Отпустили. У себя в отделе я. Как ты, Лиз?

- А у меня все хорошо, не волнуйся.

- Шмелёв там рядом?

- Рядом.

- Хорошо. Где вы сейчас?

- На учебу едем. Можно к тебе приехать?

- Да. Давайте.

Ну не судьба нам сегодня в универ попасть.

- Ну вот видишь, все хорошо, - тискаю ее, прижимая крепче. - Не реветь...

Целую в нос.

Рассказываю ей что вечером буду занят теперь. Про то, что надо делать ремонт в общаге.

- Мне кажется, это перебор - использовать вас так! - возмущается она. - Вы же не рабы!

- Не... Не... Все нормально... Там, просто... Мм... Короче, все по справедливости!

Стоим в пробке.

На ушко объясняю про отца.

- Так может нам не нужно торопиться с визитом? Пусть придет в себя.

- Нужно, Лиз. Он по себе не очухается. Надо чтобы у него что-то происходило. Вот сегодня мы произойдем, ладно? В обед заедем? У меня тренировки как раз нет.

- Нет, перед твоими общественными работами. Я с пустыми руками не поеду. Надо что-то испечь.

- Ладно… - улыбаюсь я.

На пропускной меня знают уже в лицо и по фамилии. Я вообще - легенда по-ходу - не прикопан ещё за “Елизавету Александровну” майором Иштаровым.

Нас пропускают.

Проходим по коридору, останавливаясь в открытых дверях его кабинета.

- Чего там? - майор сидит к нам спиной. - Плечевой сустав и запястье у Смирнова сломаны?

На столе коньяк, салями… Вокруг несколько сотрудников...

- Стопудово мой пацан его ломал. Узнаю почерк... - смеётся.

- В смысле? - заглядывает мне в глаза Лиза.

Лицо вытягивается от возмущения.

- Эм... - прокашливаюсь я.

Майор разворачивается.

- Лиза!

- Пап... - срывается она к нему.

Обнимает сзади.

- Я так испугалась!...

Встречаемся с майором взглядами.

- Ну чего стоишь, проходи, садись, Бэтмен...

Врубив портативную колонку, доделываем последнюю комнату на верхнем этаже.

Яшин филонит, используя шпатель как микрофон, подпевает, колбасится и гримасничает под музыку.

- "Ты мoя... Ты мoя... Я тебя нaшeл.. мне тaк хoрoшо-у-у... Мы лeтим и нaм нe нужeн пapaшют..."

Марат набирает на шпатель шпаклёвку и, прицелившись, запускает в него.

- Арбайтен, лодырь!

Яша уворачивается, прилетает в Янга. Он стряхивает, все летит на меня!

- Да бля! - угораю я, теряя равновесие.

Спрыгиваю со стремянки.

Она летит на Яшина. Тот отпрыгивает. Грохот, ржачь...

Яшин продолжает концерт.

- "Я пытaюсь зaлeзть тeбe пoд рубaшку... А ты цeлуешь... мoю дурную бa-a-aшку..."

Шлёп! Второй снаряд от Тарханова прилетает ровно в лобешник Яшину.

- Обидеть артиста может каждый... - стирает Яша со лба шлепок. - Не каждый может убежать!

Начинается шутливая драка.

Работает только Май, угорая над нами.

Марат бросает Яшина через бедро, кроссы прокладывают трассы по свеже выровненной стене.

- Э-э-э! Пацаны! - возмущаюсь я.

- Ладно, перерыв, - объявляет Мар. - Потом реанимируем стенку и по домам.

- Неужели они кончились? - вытирает Май с лица белые ляпки, глядя на свое отражение в темном окно.

- Кто?

- Стены...

- Ну как вы, котики? - залетает к нам Яся. - К пиру готовы? Мы с девочками замутили по случаю амнистии!

Ставит на стол два пакета.

Мы дружно оборачиваемся на запах.

- Вау!

- Так, Вань, помоги... - отдает ему прорезиненную скатерть.

Стол-то у нас здесь совсем не для еды. Но Яся предусмотрела и это.

И пока мы ускоренно замазываем стену, она достает бутеры с красной икрой и с баклажанами под чесночным соусом... Коньяк!

Мы глотаем слюни.

Яська ищет на лице у Яши чистое место, чтобы чмокнуть. Держит его за щеки, хихикает... Целует в подбородок.

- Привет! - заходит Аленка.

Мы приветственно и вдохновенно мычим. У нее тоже пакет!

- Закончили?

- Почти! - забирает Мар из ее рук пакет.

- Я вам острые крылышки сделала с пюре...

На столе появляются маринованные помидоры, которые у нее просто бомба!

- О-о-о... Вот это у нас амнистия!

У Аленки платье обтягивает выразительный маленький животик. Марат кладет на мгновение на него ладонь, целуя ее в губы.

Сын у них будет...

Это так круто, что гордо даже мне. И немного колбасит от предвкушения. Потому что у нас с Лизой тоже когда-нибудь будет... И представляя ее беременной, я плыву без весел в какое-то вселенское ощущение счастья!

Вообще надо нам синхронно наделать наследников, сдать их потом Бесу на воспитание, чтобы как мы дружили. Марат как раз нас с Ванькой старше. И сын у него первый родится...

- Рома... - трётся носом Лиза о мое плечо. - Ты где летаешь?

- Оу! - вздрагиваю я. - Привет!

Пацаны ржут...

Впечатываюсь в сладкие губы. Касаемся носами.

Забираю у нее из рук пакет.

- Что там?

- Пирог с сёмгой. Не открывай! Он ещё горячий, - выставляет на стол обернутый в фольгу.