плыло. Мое тело было невесомым.

— Ты меня знаешь. Ты знаешь, что у меня всегда было желание стать лучше. Чтобы обеспечить людей, о которых я забочусь. — Его тон был скорее напряженным, чем гордым. — Чтобы оставить след в мире.

— Я помню, — пробормотала я. — Но что это должно...

— Ничего такого. Я просто рад, что ты здесь. Ты можешь меня приручить. Вернуть меня к тому, что важно, и не дать мне гоняться за тем, что мне не нужно.

«Как что?»

По моей спине пробежал холодок страха.

— Возьми это, ублюдок, — Грассхоппер танцевал как сумасшедший, держа в руках идеально обугленный кусок мяса. Теперь барбекю было приручено, и он начал имитировать огнедышащего демона.

— Теперь вы все можете называть меня шеф-поваром.

Мужчины и женщины, собравшиеся вокруг, засмеялись.

Прервав наш разговор, Артур отпустил меня и отошел в сторону, прислонившись к ветвистому дереву. Он засунул руки в карманы. Мне хотелось думать, что Арт просто хотел расслабиться, но боль, потемневшая в его глазах, сдавила мне грудь. Дерево было не только для того, чтобы прислониться — оно было для опоры.

Я позволила ему восстановить силы в тишине.

Я подошла к Киллу, и мы некоторое время наблюдали за происходящим. Жук подошел и протянул Артуру ледяное пиво. Когда он предложил мне бурбон, я покачала головой и взяла воду в бутылках.

Тихонько потягивая воду, я успокаивала сердцебиение и впитывала в себя счастье такого вечера.

Я не знала, сколько времени прошло, пока мы отдыхали в компании друг друга.

Я хотела задать вопросы. Хотела знать все, что нужно было знать, но держала свои мысли при себе.

Однако Артур, должно быть, почувствовал мои желания, потому что он сделал еще глоток своего пива и сказал:

— Когда я получил свободу от штата Флорида, у меня не было ничего, кроме футболки. Уоллстрит позаботился о том, чтобы у меня был дом, в который я мог бы пойти, банковский счет, которым я мог пользоваться, и друзья, которым можно доверять.

Его голос был хриплым и сладким, как мед.

— Сначала деньги уходили. Я не был уверен в том, чему меня научил Уоллстрит, и мне потребовалось время, чтобы начать управлять крупными суммами.

Наши взгляды встретились.

— Уоллстрит дал мне два миллиона долларов, чтобы я привел клуб в порядок и начал торговать.

Я моргнула.

— Ух ты. Это чертовски выгодное вложение.

Артур сделал еще глоток.

— Это было самое странное — быть ценимым за те же самые дары, за которые меня всю жизнь сторонились.

Поглаживая пивную бутылку, он продолжил:

— Как я уже сказал, мне было неудобно торговать его деньгами — что, если я потеряю их и не смогу вернуть? Я был обязан ему своей жизнью, своим миром, — покачал головой Артур. — Нет, я не мог этого сделать.

— Как же тогда ты нажил состояние?

Артур не сводил глаз с хаоса байкеров и их женщин, пока Клуб готовил сад к обеду. Появились три больших складных стола, расставленные в разных местах. Стулья врезались в траву, и мужчины охапкой приносили дрова, чтобы медленно образовать вигвам из бревен и трута в центральной костровой яме.

— Я позволил себе взять сто тысяч из денег Уоллстрита. Я подумал, что если потеряю их, то не буду всю жизнь в долгах, пытаясь вернуть их. И этого было достаточно, чтобы торговать на большие суммы, а это означало, что мои вознаграждения быстро росли.

Я промолчала, желая, чтобы он рассказал мне больше.

— Я был довольно близок к тому, чтобы их потерять. Одна сделка уничтожила меня, потому что я не выставил гребаный «стоп-лосс», — нахмурился Арт. — Глупая ошибка — такая же, как та, которую я сделал сегодня. Я должен был знать лучше тогда и определенно должен был знать лучше сейчас. (прим. «Стоп-лосс» — это приказ о прекращении убытков.)

Глубоко вздохнув, Арт провел рукой по лицу.

— «Стоп-лосс», Лютик. Главное требование в любой торговле. Я тебя этому научу. Не волнуйся.

Я была потрясена при мысли о том, чтобы когда-либо обладать интеллектом Артура. Торговля деньгами пугала меня. Это казалось таким же опасным, как азартная игра, если не воспринимать всерьез и не подходить к ней с помощью логики и формул.

Артур оттолкнулся от дерева.

— Когда я удвоил сто тысяч, то начал искать другие способы заработать деньги. Я использовал часть своей прибыли и купил местный бизнес.

Мой интерес пробудился.

«Продолжай».

— Что ты купил?

Он усмехнулся.

— Не смейся, это салон.

— Салон?

— Я купил его, потому что владелец подвергался преследованиям со стороны небольшого Клуба на окраине города. Я также купил его, потому что женщина, которой он принадлежал, была немного похожа на тебя, — тяжело вздохнул Артур. — Она была старше, но ее волосы так напомнили мне твои рыжие кудри, что, когда она расплакалась, зная, что ее сломают и уничтожат в тот момент, когда я снял защиту, я не мог уйти, — скривил губы в застенчивой улыбке Арт. — Я дал ей наличные.

Мое сердце перевернулось от его доброты.

— И это была потеря?

— Нет, совсем нет. Это довольно прибыльно, учитывая мои небольшие вложения, — холодно улыбаясь, Артур пробормотал: — Не говоря уже о маленьком Клубе, который совершал набеги на магазины и насиловал девушек, возвращавшихся с работы домой, внезапно был разорван на части и больше никто и никогда их не видел.

По спине пробежал озноб.

— Ты остановил их. — Это не было вопросом.

Артур смотрел сквозь сетку ограды на бескрайние леса.

— Да, я их остановил.

Я содрогнулась при мысли, сколько тел местные аллигаторы сожрали за эти годы. Но если они были злыми людьми, разрушающими мирный город, был ли в этом вред? Забрать человеческую жизнь, чтобы спасти бесчисленное множество? Что карма скажет на такое решение?

Я сменила тему разговора со смерти и кровавой бойни:

— Какими еще предприятиями ты владеешь?

Артур допил пиво, поставил бутылку у ног и стал загибать пальцы.

— Ну, есть два бара, закусочная с бургерами и еще один салон. Да, еще есть суши-конвейер, и я совладелец охранной фирмы, которая на общественных началах следит за окрестностями.

У меня отвисла челюсть.

— Святое дерьмо.

Неужели это все, чем он занимался? Торговал, экономил и вкладывал деньги в людей, в которых верил? Он так много отдал другим, при этом живя голым