Трое бойцов вошли в основной дом. Бойцы тренировались на территории США, где была построена вероятная модель дома Усамы. Но что внутри — они не могли знать. Путь на верхние два этажа перекрывала массивная металлическая дверь. Ее взорвали.

Ночью 2 мая 2011 года обитатели хорошо укрепленного дома Усамы бен Ладена были внезапно разбужены звуком взрыва. Его двадцатилетняя дочь Мариам побежала на третий этаж к отцу, чтобы спросить, что происходит.

— Иди вниз, — велел Усама, — и ложись.

Жене Амаль он сказал:

— Не включай свет.

Ненужное предупреждение. Кто-то — так и осталось неизвестным, кто именно, — вырубил электричество во всем квартале. Это дало американцам преимущество в эту безлунную ночь. А слова, сказанные жене, стали последними словами бен Ладена.

На втором этаже американцы увидели двадцатитрехлетнего сына Усамы. Один из спецназовцев окликнул его:

— Халид!

Тот высунулся и получил пулю.

Усама бен Ладен отпер еще одну стальную дверь, которая открывалась только изнутри, и выглянул в коридор. Тут его и увидели. Он бросился назад, но не запер за собой дверь. Бойцы ворвались вслед за ним. Амаль вскочила. Один из бойцов ее отбросил, опасаясь, что у нее может быть пояс шахида. Второй в нее выстрелил. И она упала на матрас, где они спали с мужем.

Бен Ладен не сопротивлялся. В него всадили две пули — в голову и грудь.

Он часто говорил, что падет в бою, что не сдастся живым. В его комнате нашли пистолет и любимый АК-47. Все его оружие оказалось незаряженным. Он не собирался сражаться. Тело запихнули в пластиковый мешок. В вертолете мешок раскрыли и сфотографировали.

Когда операция завершилась, конспиративную квартиру в городе сразу очистили, аппаратуру сняли и вывезли, спутник переориентировали. Миссия завершена.

Усама бен Ладен гордо говорил, что умрет свободным. В реальности он умер в тюрьме, которую построил себе сам. Человек без родины, отрезанный даже от своих единомышленников, которых уверял, что массовые убийства — верный путь к власти.

Самая знаменитая акция израильской политической разведки Моссад — похищение нацистского военного преступника Адольфа Эйхмана, отвечавшего в нацистской Германии за «окончательное решение еврейского вопроса».

Когда рушился Третий рейх, сотрудники Главного управления имперской безопасности обзаводились фальшивыми удостоверениями личности, чтобы спастись от наказания.

«На Курфюрстенштрассе, где находилась служба безопасности (СД), — рассказывал потом Эйхман, — выписывали фальшивые документы тем сотрудникам Четвертого управления, кто хотел изменить фамилию и профессию, скажем, желал превратиться в страхового агента. Начальник гестапо Генрих Мюллер спросил меня — как быть с вами? Я сказал, что мне документы не нужны».

Может быть, Адольф Эйхман не доверял товарищам по работе. Может, думал, что его искать не будут, поэтому бежал в родную Австрию.

Когда нацисты были разгромлены, у него началась паника — как жить в мире, где тобой больше никто не командует.

— Я чувствовал себя совершенно неспособным жить самостоятельно, — признавался он, — и впал в глубокую депрессию.

После крушения Третьего рейха он все-таки попал в американский лагерь для интернированных, но назвался чужим именем и легко сбежал. Несколько лет работал на ферме, разводил кур. Но понял, что отсидеться не удастся. Когда Эйхману стало ясно, что его ищут, накопив денег, в 1950 году он поехал в Италию.

Бывшие сослуживцы помогли ему раздобыть паспорт на имя Рикардо Клемента. Аргентинский консул в Генуе с удовольствием помог еще одному бывшему нацисту, надеявшемуся спастись в Латинской Америке, получить въездную визу. 14 июля 1950 года Адольф Эйхман отплыл в Буэнос-Айрес.

Затем началась операция прикрытия. Некий Карл Лукас дал в австрийском суде показания, что на его глазах Адольф Эйхман был убит в битве за Прагу 30 апреля 1945 года. Эйхмана уже хотели исключить из списка разыскиваемых преступников и признать умершим. Но его делом занялся Симон Визенталь, который станет самым знаменитым охотником за нацистами. Визенталь установил, что жена свидетеля — родная сестра Вероники Либль, жены Эйхмана. Иначе говоря, мнимый свидетель спасал свояка. Показания Карла Лукаса не приняли в расчет. Эйхман остался в списке нацистских военных преступников. Но никто не знал, где он.

Внезапно жена Эйхмана исчезла вместе с детьми. Ее мать рассказывала, что дочь уехала в Латинскую Америку и там вновь вышла замуж.

После 8 мая 1945 года Эйхман всячески избегал встреч с людьми, за которыми столько лет охотился. Роли поменялись — теперь уже искали его. Искали пятнадцать лет и нашли в Аргентине, где он скромно жил под чужой фамилией. Все эти пятнадцать лет он жил в страхе. Он ждал, что за ним придут.

В апреле 1960 года в штаб-квартиру Моссада в Тель-Авиве поступила информация о том, что Адольф Эйхман, который называет себя Рикардо Клементом, живет на окраине Буэнос-Айреса. Его опознал один эмигрант из Германии. Первой в Аргентину отправилась группа наружного наблюдения. В марте 1960 года разведчики убедились, что идут по верному следу. Они сообщили, что «Рикардо Клемент» и его жена устроили торжественный ужин в день, когда Адольф Эйхман и его жена должны были бы отмечать двадцатипятилетие своей свадьбы!

Но латиноамериканские страны нацистских преступников не выдавали. Так как же посадить Эйхмана на скамью подсудимых?

В Моссаде составили план операции: захватить Эйхмана, доставить его на конспиративную квартиру и держать там до тех пор, пока не появится возможность вывезти нацистского преступника из страны. Но как это сделать? Между Аргентиной и Израилем в 1960 году не существовало прямого авиасообщения. А морской путь был слишком долгим. И тут появилась неожиданная возможность.

3 мая 1960 года оперативная группа Моссад из трех человек отправилась в Аргентину. Руководитель группы Питер Малкин выдавал себя за немца, двое остальных — за англичан. Малкин родился в Польше. Когда семья переехала в Палестину (до Второй мировой она управлялась британскими властями), подростком вступил в подпольные боевые отряды «Хаганы», еврейской самообороны, созданной для защиты от арабских радикалов. Специалист по взрывному делу. С 1959 года служил в Моссаде.

С большим трудом им удалось снять отдельный дом, где предполагалось спрятать Эйхмана, и взять напрокат два автомобиля. Захват был намечен на 11 мая. Все эти дни в Аргентине находился и директор Моссада Иссер Харел. Он разработал план операции в мельчайших деталях.

Харел родился в Витебске. В 1922 году в высшей степени религиозная семья переселилась в Латвию, а в 1931 году он приехал в Палестину, где работал в кибуце, а потом вступил в «Хагану». Иссер Харел был прирожденным лидером. Подчиненные его побаивались, за глаза называли либо Наполеоном, либо Иссером Грозным, помня, что он родом из России.