Том остановился и повернулся к журналисту. На этот раз тот не улыбался. Он был смертельно серьезен. Хотя Том был и рад, что у него нашелся сторонник, он все же предпочел бы, чтобы тот просто считал, что неподалеку бродит неизвестный примат, вместо того чтобы рассуждать о призраках и телепатии.

Но пока что все это не имело особого значения. Он намеревался поделиться собственной новостью.

— Я окончательно заблудился, — сказал он.

Час спустя ситуация нисколько не изменилась к лучшему. Хенриксон терпеливо следовал за Томом, время от времени отходя чуть в сторону, чтобы дать тому возможность сориентироваться, предлагая ему идти вперед со словами, что догонит его, если тот крикнет, что нашел дорогу. Однако найти дорогу никак не удавалось. Чем дальше он шел, тем меньше ему казалось, что он знает, где находится. В конце концов он остановился.

— Ну как, теплее, приятель? — крикнул сзади Хенриксон.

— Нет, — ответил Том. — Черт возьми, я вообще понятия не имею, где мы.

— Не проблема, — сказал Хенриксон, поравнявшись с ним и доставая из кармана карту.

Он развернул ее, посмотрел на компас, висевший на шнурке, и нарисовал на карте маленький кружок.

— Мы примерно здесь.

Том взглянул на карту. «Здесь» представляло собой белое пространство, покрытое плотной сеткой топографических горизонталей — за последние полчаса им не раз приходилось то подниматься, то спускаться.

— Здесь ничего нет.

— Не совсем. Вот тут — ручей, — ответил Хенриксон, показывая на извилистую линию. — Как по-вашему, мы достаточно близко от вашего рва?

— Я в самом деле не знаю. Думаю, надо поискать.

— Давайте.

Минут через двадцать послышалось размеренное журчание. Подойдя к большому скоплению камней, они обнаружили ручей шириной футов в пять, беспокойно струившийся между невысоких, покрытых мхом берегов.

Том покачал головой.

— Это не тот. И у меня начинает болеть нога.

Хенриксон посмотрел вверх по течению.

— Возможно, в той стороне берега несколько круче.

— Может быть. — Том почувствовал себя глупо, хотя знал, что у них может ничего не получиться, и предупреждал об этом репортера. — Я просто не знаю.

Хенриксон выглядел столь же уверенно, как и в самом начале пути, но уже довольно долго не улыбался.

— Я знаю, о чем вы думаете, друг мой, — сказал он. — И в этом нет ничего страшного. Как вы уже поняли, я действительно хочу найти это существо. Да и что, собственно, мне еще остается? Вернуться в город и торчать в пробках? Лучше я уж похожу здесь пешком. Давайте пройдем немного вдоль ручья. Но прежде всего я хотел бы немного подкрепиться.

Том начал было снимать рюкзак, но Хенриксон поднял руку.

— Не надо. Я достану.

Он расстегнул застежки, и Том почувствовал, как рука репортера шарит внутри рюкзака.

— Осторожно, — предупредил Том. — Там стекло.

— Хорошо. Но… откуда?

— Там осталась пара разбитых бутылок, еще с тех пор, как я был здесь в первый раз. Я не успел как следует почистить рюкзак. Они должны быть на самом дне, но…

Он почувствовал, что Хенриксон его не слушает и что его руки в рюкзаке больше нет.

— Что такое?

Ответа не последовало. Том повернулся и увидел, что тот держит в руке нечто вовсе не похожее на термос и внимательно его разглядывает.

— Что там?

— Вам виднее. Это было у вас в рюкзаке.

Посмотрев внимательнее, Том увидел крохотный пучок грязной растительности.

— Понятия не имею.

— Вероятно, ничего особенного. Скорее всего, просто упало к вам в рюкзак.

Он посмотрел на Тома, на этот раз улыбнувшись до ушей.

— Ну что, пойдем дальше? Вверх по течению?

Пока они шли, потягивая из термоса горячий сладкий кофе, Том заметил, что походка репортера стала еще более уверенной.

За последующее сорок минут они поднялись еще на несколько сот футов, следуя вдоль ручья и обходя каменные осыпи, но берега не становились выше. На этот раз остановился репортер.

— Не нравится мне это, — сказал он, снова доставая карту. — Сейчас мы должны находиться в этом месте, — он показал на другое белое пятно, — которое расположено намного восточнее, чем можно было бы судить по вашим словам.

— Что это за черная линия?

— Дорога. Вполне возможно, что вы просто ее не заметили, когда пытались найти путь обратно — иначе вам не потребовалось бы два дня, чтобы вернуться. Так что… что с вами?

Том стоял, слегка приоткрыв рот. Потом он медленно закрыл его и неуверенно ответил:

— Ничего. Просто…

— Я ведь чувствую, что что-то не так.

— Та женщина, Патриция. Которая с ботинками.

— И что?

— Она была там. Она видела мой рюкзак и, если верить ее словам, оставила там следы. Коннелли говорил, что она живет где-то здесь. То есть… — Он замолчал.

— Она знает, где находится то место, и, возможно, сможет туда дойти. Вы это хотите сказать, Том?

Том кивнул.

— Вы и в самом деле не подумали об этом раньше? Или, возможно, не хотели посвящать в нашу затею посторонних?

— Честно говоря, мне это просто не пришло в голову. Когда она была в участке, я очень плохо себя чувствовал.

— Черт. — Хенриксон несколько мгновений смотрел в сторону, уперев руки в бока, потом покачал головой. — Ладно, друг мой. Мне самому следовало сообразить. Да, я понимаю, что куда интереснее было бы добраться туда самим. Но, похоже, нам туда не добраться, не так ли?

— Джим, мне очень жаль…

— Все в порядке. Но, думаю, сейчас нам нужно вернуться к машине и отправиться за подкреплением. Если эта женщина сможет нас туда провести, мы сэкономим кучу времени, а время дорого.

Хенриксон снова достал карту и сверился с компасом.

— Мы пройдем прямо здесь, — сказал он. — Чувство направления — штука неплохая, но давайте вернемся кратчайшим путем, хорошо?

Он зашагал в ту сторону, откуда они пришли, и Том последовал за ним.

Им потребовалось чуть больше часа, чтобы вернуться к началу тропы, следуя более прямым путем и в основном под гору. Перешагивая через огораживающее площадку бревно, Том уже знал, что кое-что изменилось. Он больше не был ведущим, превратившись в ведомого. Так не должно было быть. И если потребуется, ему придется сделать все возможное, чтобы стало иначе.

Хенриксон выехал на дорогу и проехал несколько миль в сторону Шеффера. Остановившись возле придорожного кафе, он задал несколько вопросов, пока наполнялся термос. Вернувшись в машину, он подмигнул.