– Ну, названия боевых заклинаний я обычно громко кричу. Правда, иногда уже после их сотворения и попадания в цель. Думаю, этого хватит, чтобы при желании не увидеть, как эта самая цель превращается в прах, пепел или нарезается мелкими кубиками. – Мои ноги зашагали по маршруту, подсвеченному в прозрачном ободке коммуникатора. – Нет, ребята, а что вас на самом деле так шокировало? Ну куснул я самоходный сорняк… И что? Он первый напал и к тому же умер быстро. Не кричал, чувствуя приближающийся конец. Не плакал, как ребенок, видя, что из него, еще живого, вытаскивают внутренние органы. Не звал мамочку, впав в детство от вида собственных кишок. Не истекал кровью, уляпывая все подряд. Не… Эй, вы куда подевались?

Задание «Криминальные элементы» провалено. Гномы-изгнанники Грымли и Рымли сочли, что им небезопасно и дальше оставаться рядом с вами, а любые встретившиеся на станции опасности будут меньшим злом.

Штраф за провал: Легенда о маньяке-лейтенанте.

Легенда о маньяке-лейтенанте.

В пустых и заброшенных помещениях станции Орбитальный Оплот живет ее последний защитник, обладатель могущественных сверхъестественных сил, увидевший столько насилия, зла и жестокости, что они навечно оставили отпечаток в его душе. Чародеи, все до одного, и так являются в лучшем случае странными, но этот выделяется даже на их фоне. Обычно он старается вести себя дружелюбно, но иногда у него случаются приступы ярости, и тогда каждый, кто окажется слишком близко к нему, будет растерзан на мелкие кусочки! Двоим удачливым гномам удалось сбежать от него, пока впавший в неистовство безумец терзал попавшегося ему на пути флоринита зубами, и донести страшную правду до остальных.

Отношение с выжившими жителями станции понижено на 1. Всего – 14, дружественный нейтралитет. (Хороший вы человек… Наверное.)

Отношение с гостями станции понижено на 1. Всего – 1 (Безызвестность). (В толпе одно лицо из многих.)

– Убью этих чертовых контрабандистов! Буду кормить их свиной косметикой до тех пор, пока не лопнут, как воздушные шарики! – Я едва сдержался от того, чтобы не начать швыряться во все стороны не очень-то оформленным в сгустки боевых заклинаний огнем. – Знавал я миролюбивых гномов. Знавал трусливых. Но чтобы они от такой малости впали в истерику, сбежали куда подальше и принялись распространять такие дурацкие слухи?! Ох, не зря этих двоих слабонервных дегенератов из клана выпихнули с полным облысением… Не зря! Жаль, что сразу не прибили!

Кипя от возмущения и время от времени срывая злость на встречных флоринитах и зараженных, я шел дальше вдоль технических коридоров. Отсеки были неожиданно пустыми. И дырявыми. За время пути мне не раз и не два приходилось левитировать, чтобы преодолеть участки пола, состоящего только из удерживающего воздух силового поля. Обстрелявшие станцию корабли наделали в ней много дырок. Впрочем, как правило, палили они по точкам обороны, натыканным на Орбитальном Оплоте ну просто очень-очень густо. Однако свои эмоции довольно быстро пришлось унять, когда магическое зрение засекло весьма необычную ауру. Большую и почти идеально круглую.

– Диспетчер, замечены шаротанки. Переходим в режим радиомолчания, – шепнул я ИскИну. – Единственные встретившиеся мне до сих пор представители данного класса флоринитов входили в состав ассимиляционной партии. Вдруг у них еще и техник есть, способный запеленговать сигнал?

– Принято. Вы как раз находитесь в районе Высшей академии космонавтов, – откликнулся ИскИн. – Отмечаю это место как возможный вражеский фортпост.

В ближайшем углу что-то зашуршало, там зашевелилась тень с характерными листьями-ветками. Я не придал очередному флориниту особого значения и собрался просто походя рубануть его мечом. За что и поплатился, когда он едва не вогнал мне в глаз какую-то колючку, выстрелив ею с дистанции пары метров из какого-то оружия. Снаряд ослабил привычную, как вторая кожа, Незримую Броню на пятнадцать единиц, после чего лезвие клинка разрезало врагу сначала руку, а потом и стебель, который кончался не одним-единственным стержневым корнем, а целыми тремя, независимыми друг от друга отростками.

Недозревший флоринит. Уровень 32.

Успешно ассимилировавший в процессе роста и развития чью-нибудь мозговую ткань дикий флоринит становится недозревшим флоринитом. Эти особи уже имеют примитивный разум, которого, впрочем, редко хватает на отвлеченные действия: умение говорить, читать или считать. Зато все они понимают, что такое оружие. И как его использовать.

– Первая ласточка, похоже, – передернулся я, представив, как все заполонившие станцию орды становятся из тупого пушечного мяса подобием полноценных врагов. Пусть им и далеко до десантников, но просто за счет количества и слаженности действий они уже довольно быстро смогут одолеть одиночного противника. Даже если им попадется такой богатый на сюрпризы тип, как я. И потом, если есть недозревшие флориниты, то наверняка имеются и дозревшие. А что у него за игрушка такая?

Пневматический биопистолет «Колючка».

Баллон со сжатым под большим давлением воздухом, почти повторяющая работу легких рукоятка-компрессор и заряжаемый с дула ствол, куда можно пихать все, что душе угодно, лишь бы оно туда пролезло. Просто, дешево, малоэффективно. Но все-таки опаснее, чем голые руки-листья.

Тип: обычное, дистанционное, одноручное.

Прочность: 23 из 1.

Скорострельность: 1.

Емкость магазина: 1.

Физический урон: 10–35.

– Броню не пробьет. – Я с уважением взглянул на свой скафандр глупого пирата. – Наверное. Максимум оставит синяк или поцарапает одежку. Однако все равно ничего хорошего.

Не стоит тянуть с зачисткой, ох не стоит! Иначе дождется Палковводец принудительной смены своей ориентации и перекрашивания корпуса в веселенький голубенький цвет. Аккурат за пять минут до принудительного демонтажа.

Ноги несли меня дальше по практически пустому коридору технического этажа, а глаза внимательно выискивали притаившуюся по углам опасность. Ну и читали все попадающиеся на глаза вывески. Водоочистительная станция номер три. Прачечная номер девять. Склад продуктов кратковременного хранения девятнадцать дробь три. Внутри пусто. Склад продуктов кратковременного хранения девятнадцать дробь четыре. Кроме двух диких флоринитов, в нем ничего не оказалось. Склад продуктов кратковременного хранения девятнадцать дробь пять. Табличка сохранилась, но внутрь зайти не рискнул. Судя по просачивающимся сквозь перекореженную дверь ароматам, отмываться после экскурсии пришлось бы долго. А воды и так почти нет.

Разгулявшееся в пустых и тихих коридорах эхо донесло до меня звуки, которые я ни с чем не мог спутать. Пронзительный женский визг, смешанный с веселым гоготом нескольких здоровенных мужских глоток, предвкушающих скорое развлечение. Обладательнице испуганного голоса могло быть как тринадцать, так и пятьдесят, у многих дам голос почти не меняется со временем. А вот радующиеся жизни типы определенно давно уже вышли из юношеского возраста, слишком уж много у них имелось прокуренных басящих ноток. Моряки, не брезгующие пиратством, далекие от соблюдения каких-либо кодексов чести наемники, обычные грабители, просто подвыпившие бюргеры в годах, решившие «культурненько» отдохнуть, а после спрятать следы своего развлечения в ближайшую канаву… Но никак не мирные простые обыватели.