– Это он? Вещи этого слизняка валяются здесь? – Меня грубо втаскивают в квартиру, и толкают спиной к стене.

– Ферг, а ну, прекрати! Я сотню раз уже объясняла тебе, что здесь происходит! И ты уехал в свою Ирландию! Вот и отправляйся туда снова! – Кричит Лола, пытаясь оттащить от меня огромного парня, зло смотрящего на меня карими глазами. Он, правда, большой. Он очень большой. Что они здесь едят, раз такие переростки?

– О-о-о, я уеду! Я так уеду, что ему мало не покажется… – я вижу, как он заносит кулак для удара по мне, и скучающе перевожу взгляд на его лицо.

– Хочешь, ударь. Да… да, ударь меня. Я не против. Я… мне нужна боль… другая боль. Не внутри, а снаружи. Ударь и бей меня, пока боль не затмит разум, и я не отключусь. Ударь. Мне так больно. Больно… словно в груди застряло что-то острое, и оно буквально разрывает меня. Больно очень… причини мне другую боль. Ударь, – бормочу я.

– Эд? Ты…

– Он что, больной на голову? Он просит избить себя? – Фергюсон недоумённо поворачивает голову к Лоле, продолжая держать меня за гавайскую рубашку.

– Эд, что случилось? Убери уже свой кулак, идиот. Ты что, не видишь, ему плохо?! – Девушка шлёпает парня по плечу и отталкивает его от меня. А я смотрю на Лолу и ничего не вижу, кроме испуганных глаз Джози. Я слышу её крик, тихий голос… слёзы.

– Эй, красавчик, ну ты что? Что у тебя случилось? Ты очень бледный, и тебя немного трясёт, – Лола проводит ладонью по моему лицу, и мне противно.

– Не трогай меня… не прикасайся ко мне. Мне нужно в душ… я могу пойти в душ? Мне нужно помыться. Сейчас помыться нужно. Я грязный весь. Эта вонь… эти слова… я не хочу так, – мотаю головой и отхожу спиной к ванной комнате.

– Да… хм, конечно, Эд. Конечно. Я принесу тебе одежду…

– Я сам принесу ему одежду, а потом вышвырну отсюда.

– Ферг, прекрати! У него что-то плохое случилось! С Джо случилось что-то?!

– С Джо? С той самой Джо… парнем Джо?

– Дебил!

Шатаясь, добираюсь до ванной комнаты под громкий спор ребят и закрываю за собой дверь. Смотрю на свои дрожащие руки, и они горят. Я до сих пор ощущаю твёрдость ремня в них. Чёрт возьми, я ублюдок! Я напугал Джози, и теперь всё… я должен бежать отсюда! Бежать!

Забираюсь под душ и тру свои руки, тело. Хочу отмыться от воспоминаний. Они не мои. Я не буду чудовищем. Я не оно. Я уеду отсюда и затаюсь в Париже. Буду звонить Эду каждую минуту, чтобы он немедленно вернул мои документы и сам вернулся сюда. Если не захочет, позвоню отцу и сдам его, козла такого. Это не моя жизнь… не моя…

Джози… замираю, когда в голове проносится её имя. Мне жаль, что она видела меня в таком состоянии. Мне стыдно. Я потерял всю свою крутость у неё на глазах и превратился в унылое дерьмо, растёкшееся по полу. А она что? Гладила меня по голове и успокаивала своими руками. И меня это взбесило. Очень взбесило. Я не слабый. Мне не нужна эта ласка. Вообще, мне ничего от неё не нужно. Это просто похоть. Я хочу трахнуть её, вот и веду себя, как болван. Но моя игра зашла чересчур далеко.

Выхожу из ванной, переодевшись в свои джинсы, футболку и кеды, уверенный в том, что я всё правильно делаю.

– Эд…

– Закончили, Лола. Не хочу говорить, – резко обрываю её, бросая в сумку свои вещи под пристальным взглядом её бывшего парня, наблюдающего за мной.

– Куда ты идёшь? – Лола пытается перехватить ручку сумки, но я успеваю увернуться.

– Спасибо за всё. Ты была крутой, но не настолько, чтобы я здесь остался. И да, чувак, – указываю на парня, изгибающего брови, когда я обращаюсь к нему, – ты сделай уже выбор. Мозг не трахай ей. Хочешь быть с ней, тогда забирай и никогда не отпускай от себя. Не хочешь быть с ней, и тебе важнее твоё дерьмо и крутость, тогда сваливай и оставь её в покое. Суть жизни проста – ты или трус, или мудак. Я вот трус, который бежит от того, что причиняет ему боль. Для меня важнее моё дерьмо и моя спасительная раковина, но никак не большее. А ты можешь быть и неплохим мудаком, потому что по определению все мужики рождаются мудаками. Они изначально тупые куски грязи, но иногда встречается девушка, готовая увидеть в тебе больше, чем другие. И так ты из мудака вырастаешь в приличного человека. Только вот достоин ли ты быть приличным человеком или же трус, как я, который боится самого себя и того, что чувствует? Удачи, ребята.

Хлопаю дверью и сбегаю вниз. Так, мне нужен билет на поезд до Лондона. Оттуда доеду тоже на поезде до Парижа и позвоню Эду. Не сейчас. Не сегодня. В данную минуту я недостоин ничего, кроме как угрызений чёртовой совести, гложущей меня.

Доезжаю на уродливой старой машине до станции и направляюсь к кассе. Поезд уходит только завтра, сегодня рейсов нет. Прекрасно. Здорово. Ничего. Покупаю билет и возвращаюсь в город. Получу свои деньги за сегодняшнюю и вчерашнюю вечеринки, это поможет мне прожить до приезда Эда. А там пусть хоть всё взорвётся к чертям собачьим.

– Эд? Ты чего так рано? – Удивляется Колл, когда я вхожу в бар.

– Я хочу получить деньги. И это моя последняя вечеринка. Дальше вы поняли суть, работайте сами, – сухо произношу я.

– Ты уходишь? – Хмурится Колл, бросая в ведро тряпку, которой протирал барную стойку.

– Да. Ухожу.

– Куда? Снова будешь пахать в пекарне или…

– Слушай, это не твоё дело, где я буду. Я сообщил тебе о своём решении, и это точка. Проведём сегодняшнюю мексиканскую вечеринку, я верну Джози её «Айпод», и всё, – отрезаю я.

Парень поджимает губы и передёргивает плечами. Он уходит в заднюю комнату, где у него располагается небольшой офис, хотя это просто каморка с коробками. Возвращаясь, протягивает мне конверт, и я открываю его. Четыреста фунтов. Неплохо. Я молодец.

– Тебе привезли костюм для вечеринки, и сейчас приедут ребята, чтобы помочь всё украсить.

– Хорошо.

Запихиваю деньги в задний карман джинсов и направляюсь к колонкам. Там стоит старенький лэптоп Колла, на котором я и собираю треки для вечеринки. Кручу в руках «Айпод» Джози и вставляю в него наушники. Чёртова девчонка. Её музыка проникает в мою кровь, как и она сама. Меня это раздражает. Я злюсь и огрызаюсь на всех, потому что мне плохо. Внутри плохо. Я на взводе. Меня до сих пор долбит адреналин, и я не знаю, как справиться с этим. Для меня это всё чуждо. Не моё… поворачиваю голову и вижу самого себя, танцующего с ней. Мотаю головой, натягивая плакат, который нарисовали ребята. Все ждут моих вечеринок. Все хотят их. И я мог бы зарабатывать на этом. На своей крутости. Только от неё сейчас мало что осталось.

Я стараюсь не вспоминать о том, что случилось утром. Я пытаюсь блокировать ужасные слова Нэнси, обращённые к Джози. Но я прекрасно помню, как вся моя кровь загорелась от ярости и желания разорвать эту женщину за то, что она говорит ей. Крохе. Маленькой девчонке, не показывающей своего страха. Но я чувствовал её страх. Её слабость. Её нежность. Её… любовь? Нельзя меня любить. И я не умею никого любить. Я не создан для этого.