–Ну вот же. Его Высочество признался, что по пути в Тессу совсем не спал, записывал мысли о будущем строительстве.

–О!– глубокомысленно сказал маг и вдруг подбросил листы в воздух, смеясь.

Открыв рты, мы с Амандой смотрели, как веселится волшебник, и как белые листы бумаги, кружась, опускаются на ковер, украшенный традиционным орнаментом.

–Все быть хорошо,– отсмеявшись, снова повторил Навыч и щелкнул пальцами. Листы послушно поднялись с пола, отлетели на стол и легли ровной стопкой.– Выпьем за это!

–Выпьем,– кивнула я, сожалея, что этот бокал будет последним – если вино так действует на неверийского мага, что же будет с кармодонской принцессой?– И, пожалуй, нам уже пора. Завтра сложный день.

–Нет,– снова засмеялся маг.– Все быть предельно просто. Я обещать! Если это быть не так – вы не включать меня в рабочий груп!

–Договорились,– мило улыбнулась я, хотя мне уже хотелось сбежать от сбрендившего старика.– До завтра!

Мы с Амандой выскочили из покоев с такой скоростью, что Онтарио, подпирающий спиной стену, посмотрел на нас с изумлением:

–Что случилось?

–Это все медведовое вино,– пояснила я.– Оно сладкое и вызывает ужасную жажду! Мне срочно нужно выпить воды.

–Как-то не замечал…– пробормотал младший Ананакс и вдруг застыл, будто к чему-то прислушивался.

Аманда ничего не заметила – алкоголь украсил ее щеки розами лихорадочного румянца, придал взгляду мечтательное выражение, но лишил внимательности. А вот меня выражение его лица удивило.

–Моя невеста проводит вас, Ваше Высочество,– сказал Онтарио.– Прошу простить, но я вынужден вас покинуть.

–А как же ваши слова о том, что «Ее Высочество умеет находить приключения»?– возмутилась я.– А если мы заблудимся, свернем не туда, подвергнемся нападению заговорщиков?

Аманда пьяно захихикала.

–Что-то мне подсказывает, что им же будет хуже,– пожал плечами младший Ананакс.

В другое время мне было бы лестно такое высказывание, но сейчас я сердито фыркнула, схватила Аманду за руку и потащила за собой.

Сворачивая за угол, не выдержала – оглянулась. Онтарио в коридоре не было. Интересно, куда он делся с учетом того, что коридор заканчивался тупиком?

Пришлось мне довести подругу до покоев Бабайки и сдать ей на руки – медведовое оказалось слишком коварным, поскольку действовало не сразу. К концу нашего пути распоясавшаяся фрейлина вовсю распевала гимн Кармодона и клялась мне в верности сердцем, почками и другими органами. Следует признать, что я ужасно хотела ей подпеть, причем громко, но я держалась из последних сил, памятуя о том, что отец пока не простил мне приключения с висельниками.

Добравшись, наконец, до своей спальни, я без сил упала рядом со смиссой, обняла ее за шею и сладко зевнула. В моей голове сладко шумели волны медведового вина, изгоняя мысли о завтра, обо мне, о Норрофинде. И об Онтарио…

* * *

«Если тебе что-то нужно, Альвина, твоего терпения хватит на всю мою армию!»– так говорил отец, и был прав. Я сидела, закрыв глаза и не шевелясь, уже двадцать минут, напоминая самой себе змею в засаде, и ждала, когда же вокруг перестанут, наконец, хлопотать новая статс-дама графиня Бабакса, фрейлины и куча горничных, наряжавших Мое Высочество для официального приема неверийских гостей.

Я не просто собиралась на прием, я готовилась к сражению за свое будущее. Сражению с собственным отцом, Его Величеством Отисом Третьим. Да, на моей стороне был союзник в лице принца Стича, однако я не была уверена в том, что он проявит достаточно смелости отказаться от брака на глазах у моего отца, бабули и огромной толпы придворных, как с кармодонской, так и с неверийской сторон. Поэтому собиралась высказаться первой и не оставить Его Высочеству шанса поскромничать. На мнение придворных мне было наплевать. Бабуля оказалась в курсе происходящего с того момента, как я вернулась во дворец. А вот отец…

Я сдержала вздох, открыла глаза и увидела в зеркале напротив бледное холодное лицо наследной принцессы, высокую прическу, украшенную драгоценной диадемой, темно-красный шелк пышного платья.

Такой в гробу хорошо лежать, а не мечтать о возведении городов в далеких северных землях!

Лобастая голова боднула меня под руку – смисса выпрашивала ласку, и я невольно улыбнулась. Вот и еще один союзник! Она не оставит, даже если отец сошлет меня в монастырь. Наверное, и Стич будет письма писать…

Я представила, как Его Высочество, покусывая верхушку пера, раздумывает, чего бы такого интересного рассказать мне в сообщении, и развеселилась.

Ссылка в Самыйсокс привела к неожиданным результатам – я повзрослела, обзавелась преданными сторонниками и, кажется, нашла на загадочном Севере дело всей своей жизни. Остальное – мелочи. Пожалуй, прикажу сегодня выдать борову Паксусу двойную порцию отрубей. Ведь это он во всем виноват.

Покидая свою комнату, мне казалось, я делаю первый шаг к возвращению в дремучие леса, окружающие Норрофинд. Идя мимо застывших в почтительных поклонах придворных, я думала о том, что раньше непременно сказала бы какую-нибудь гадость некоторым из них, а то и каждому. Но теперь передо мной стояли более важные цели.

Король уже был в тронном зале, когда я вошла. От впившихся в мою фигуру множества взглядов зачесалось между лопатками, и я едва не передернула плечами.

Смисса шла рядом, горделиво подняв голову и не глядя по сторонам. Пожалуй, она тоже выглядела, как наследная принцесса, только диадемы не хватало. Я скосила на нее глаза и подумала, что идея с диадемой хороша, но вряд ли Кошка позволит напялить на себя даже самую невесомую корону.

Сидящий на троне отец холодно кивнул. Интересно, бабуля рассказала ему о нежелании принца Стича брать в жены кармодонскую принцессу, или он злится до сих пор?

Занимая место рядом с королем, я разглядывала тех, кто стоял в первых рядах. Дядюшки Кевинса среди них не было. Он спрятался за расшитой гербами Кармодона занавесью, украшающей подиум с тронами. Его, я, естественно, заметила сразу – сказалась привычка вычислять шпионов, посланных по мою душу. От моего взгляда поверенный попятился, будто крыса, пытающаяся скрыться в водостоке. Наверное, если бы он знал, о чем я раздумывала, пустился бы бежать со всех ног! А думала я о том, что как бы Кевинс мне не нравился, отцу он служил честно и яростно. И как принцесса я это одобряла. А значит, быть ему однажды в Норрофинде, где его умения наверняка пригодятся.

В толпе справа я увидела Ананаксов, старшего и младшего. За спиной Его Светлости застыли королевские гвардейцы, давая понять, что судьба герцога решена. У стоящего рядом с ним сына, пожалуй, впервые на моей памяти, было напряженное выражение лица. Негодяй и подлец Онтарио искренне любил отца и переживал за его судьбу. Это я тоже одобряла. И как принцесса, и как любящая дочь.

Рядом с ними переминалась с каблучка на каблучок и переливалась всеми цветами радуги моя свита с неожиданно коричневым пятном в центре. Я поймала себя на том, что смотреть на Бабайку в строгом платье с высоким белым воротничком и белыми манжетами мне приятно даже как принцессе, славящейся любовью к безумным нарядам. Пожалуй, немного строгости моим фрейлинам не помешает, даже Аманде, которая с достоинством ловила восхищенные взгляды дворцовых ловеласов, хотя делала вид, что совершенно их не замечает.