Когда вы хотите, чтобы что-то произошло – просто примите такую позу. А можете из статической позиции, станцевать спонтанный танец (в зависимости от того, что позволяет ситуация в реальности).

Я могу твердо обещать, что иногда ваш ритуал будет очень эффективен. Удачи!

Мистика взгляда и архаическое мышление

У меня вопрос о мистике человеческого взгляда. Гуляя по городу, можно насобирать огромную мистическую коллекцию взглядов: сильный взгляд, тяжелый взгляд, потухший взгляд, горящий взгляд, острый, ласкающий, злой. А еще есть такие понятия, как «сглаз» и «дурной глаз». Что такое взгляд? В чем его мистика?

Любовь – это единственная известная мне «мистика человеческого взгляда».

В вашей коллекции взглядов («горящий, сильный взгляд, острый и ласкающий») взгляды людей, любящих кого-то или что-то или любимых кем-то. Даже для «острого взгляда» нужна внутренняя энергия, а ее человеку дает только любовь. Соответственно, «тяжелый взгляд, потухший взгляд, злой взгляд» – это взгляды людей, лишенных любви.

Все остальное – не мистика, а «оккультизм» или в крайнем случае «магия взглядов». Впрочем, есть еще и «психоанализ взглядов». С его помощью можно попробовать разобраться и в суевериях. Правда, психоанализ – это снова про любовь.

Для психоанализа взгляд – это такой же продукт деятельности человеческого тела, как экскременты, молоко матери, сперма или слова. Взгляды мы «бросаем», «дарим» и «ловим на себе». Поэтому взгляд – это чувственный (в психоанализе сексуальный) объект, как и все перечисленные выше.

Фразы: «Она бросила на него презрительный взгляд. Он поймал на себе ее восторженный взгляд», – метафоры. Однако метафоры откуда-то появились. То, что для сознания является метафорой, для бессознательного может оказаться чем-то буквальным и вещественным. С точки зрения всех классиков психоанализа наше бессознательное несет в себе древние, архаические образы и способы их восприятия.

Бессознательное мыслит примерно так: если я могу что-то «поймать» (взгляд, например), то это «что-то» является объектом. Оно более или менее вещественно. Следовательно, взгляд, брошенный с особой силой или особым способом, может в меня проникнуть, поселиться во мне и изнутри мне навредить. Отсюда возникает порча.

Особыми свойствами обладает взгляд, который я не поймал. То есть брошенный в тот момент, когда я расслабился и не ловил посторонних взглядов. Это и есть сглаз.

А так как человек не может быть все время начеку, то сглазить человека, не осознающего архаических, мифологических элементов своего мышления, нет никаких проблем. Еще лучше, если кто-нибудь невзначай скажет ему об этом, а заодно и приведет пару примеров из своего «жизненного опыта». Тем более что «ядовитое вещество» взгляда может передаваться через другие объекты, имеющие отношение к зрению: через портреты или фотографии.

Не стоит недооценивать серьезность и значение архаического мышления. До последних дней советской власти существовал негласный запрет на публикации подлинных фотографий вождей КПСС – публиковались только тщательно отретушированные. Материализм и атеизм в борьбе с архаическим мышлением помогают слабо. Они же, увы, не предполагают занятий психоанализом или другими способами самопознания.

Почти все сказанное выше относится к словам и «заговорам».

Что касается мистики, – именно взгляды первыми начинают творить пространство любви. Именно взгляды последними его разрушают. Планета любви, которую создают двое в своем начале – это пространство чистого света.

Взгляды создают этот свет и задают границы пространства любви. Эти взгляды – только для двоих. Лишь в этом пространстве возможно творчество, только в нем человек может что-нибудь создавать. Твоя планета, твой покой и твой вечный дом возникают из переплетения взглядов любви и существует, пока существуют они.

Когда глаза любимой становятся чужими, планета, казавшаяся вечной, рушится навсегда. Человеку остается только грызть свою замерзшую подушку. Вам никогда не приходилось наталкиваться на «клинический» взгляд женщины, которую вы любили?

Мне приходилось, правда давно. Вот она произносит слова, что-то вроде: «Я влюбилась в другого, а ты сам во всем виноват». А потом смотрит на меня обеспокоенным взглядом врача: «Ну и как ты себя теперь чувствуешь? Ты же все-таки мне не совсем чужой. Как ты на все это среагируешь: правильно или неправильно?»

Тогда я понял и почувствовал, как от изменившегося взгляда распадается на куски и умирает пространство любви. Рай, в котором нам когда-то так хотелось жить.

Вот такая «мистика», безо всякой магии.

Почему, воспринимая новое, мы обращаемся к прошлым впечатлениям

Расскажу несколько случаев, которые выражают особенность восприятия новых явлений в жизни.

Когда я в первый раз поехала заграницу в командировку, коллеги – бывалые заграничные путешественники – уверяли, что Мюнхен сразу поразит меня, например, отличным состоянием дорог, порядком, буквально разлитым в воздухе. Когда приехала, то ничего такого лучшего не увидела: трава здесь растет такая же, как у нас, и деревья здесь такие же, и дороги, что успела увидеть, – тоже.

Когда мы с подругой были в Риге, то ей показалось, что Рига как город похожа по атмосфере на шведские города, в которых она бывала.

Во всех этих случаях при построении умозаключений есть мысленное возвращение назад, обращение к воспоминаниям как точкам опоры в попытках восприятия новых явлений жизни. То есть, получается, чтобы ориентироваться в настоящем, мы ищем уже знакомую систему координат.

Что это? Общее свойство мышления? А можно ли воспринимать что-либо так, как будто мы еще ничего не знаем о том, что воспринимаем сейчас, и не знаем точно, что уже восприняли ранее? Или мое предположение – это проявление максимализма и… пошлости?

Да! Это общее свойство мышления человека. Его можно передать понятием «гештальт». Это естественная потребность нашего восприятия, подобная потребности тела в пище или воздухе.

Мы не воспринимаем то, для чего нет аналогий в языке (в словах или образах). Нельзя нарисовать несуществующее животное – можно только изобразить смесь существующих (или существовавших). Просто нужно понимать, что ни один средневековый город не способен выразить вашу тайну души до конца и каждый будет выражать ее по-своему.

Потребность в создании завершенных форм восприятия («гештальтов») – далеко не единственная потребность или свойство человеческой психики. В паре ей противостоит потребность в познании нового – в расширении собственных границ. Мы расширяем их, опираясь на образы наших снов и мечтаний, стремясь придать им конкретную, завершенную форму. Важно понимать – окончательно завершить их во время земной жизни нам не удастся.

Что делает с нами потребность в восприятии через «призмы» завершенных гештальтов? Как только мы подробно обсуждаем то или иное свойство человека, нам хочется объявить его главным или единственным. Нам хочется сделать бесконечность ограниченной, а человека – понятным. Это по-своему сделал Фриц Перлз в гештальт-терапии, и поэтому я сегодняшний считаю его подход пошловатым.