— Хорошее вино. Теперь редко можно встретить настоящее «фагеро»… Особенно — в горах.

— Берегу от самого дома, — улыбнулся я и выудил из-за пазухи тот самый перстень, которым запечатывал своё послание к майору Стоури. Положив перстень перед собой на стол, я вопросительно взглянул на путника. Тот, стянув с пальца точно такой же, положил рядом.

— Ну, слава Высшему, — облегчённо вздохнул он, — добрался. Теперь и представиться можно, — подмигнул он мне, — Элар Гоурен, Особая служба.

Я понимающе кивнул. Особая служба — это особенные люди, работающие по личному указанию Его Высочества. Собственно, и перстень-то мой из их службы. Он был вручен мне перед самой отправкой с инструкцией, что пользоваться им я могу только в самых крайних случаях. И, кроме того, было высказано предположение, что на мой наблюдательный пост может выйти кто-либо из людей этой самой службы. По крайней мере, такая вероятность не исключалась. Что, собственно, сегодня и произошло. И теперь я должен оказывать вышеозначенному Элару Гоурену всяческое содействие в выполнении его миссии.

— Сержант Грак, Лейб-гвардии конно-пикинёрный полк Его Величества, начальник пограничного поста, — представился я в свою очередь.

— Знакомая часть, — едва заметно улыбнулся гость, — я там в своё время три года прослужил. Пока в Особую службу не забрали.

— Вы с той стороны? Долго шли? — поинтересовался я.

— Десять дней. Насквозь все горы прошёл.

— И давно вы там?..

— С зимы. Собственно, с моего-то сообщения всё и началось. Так что это я, в некотором смысле, причастен к тому, что сейчас вы, сержант Грак, находитесь здесь, а не в столице. Уж извините, — шутливо развёл он руками.

— Да ладно, чего уж там, — отмахнулся я, — А вот по поводу причины… Ваше мнение? Чего ждать?

Элар сразу же посерьёзнел, сделал ещё пару глотков и, подумав, ответил:

— Дороги готовы на две трети. Если так и дальше пойдёт, то к лету следующего года они могут начать наступление. Так что готовься, сержант…

— Здесь пойдут?

— Судя по всему — да. Именно здесь. По другим направлениям дороги не строились.

— Понятно… А как горцы настроены?

— Ну, как, — пожал он плечами, — сейчас им платят за работу на строительстве дорог и как проводникам. А когда всё начнётся, их просто пригласят вступить в войско и предложат долю в добыче. Я думаю, они не откажутся.

— Сколько их может набраться?

— Горцев? Я думаю, тысяч пять, может — шесть. Вооружение у них, конечно, никакое. Ну ты-то, наверное, и сам это знаешь. Да и военная подготовка у них тоже — оставляет желать лучшего… Однако хлопот они могут причинить много.

— Это верно, — согласился я, — А в общем, как велика армия, что готовится к вторжению?

Элар посмотрел на меня очень серьёзно и, осторожно подбирая слова, ответил:

— Я бы не сказал, что армия противника огромна. Возможно даже, что не намного больше нашей. Дело в другом. У них самое современное вооружение и оснащение. Прекрасно разработанная структура войск. И отличная военная подготовка. Но что хуже всего для нас, так это то, что костяк армии составляют чрезвычайно опытные в военном деле солдаты и офицеры. И командует ими крайне амбициозный и целеустремлённый военачальник. Так что война будет тяжёлой. И, откровенно говоря, я даже боюсь делать какие-либо прогнозы о её результатах…

Услышанное мне, понятное дело, настроения не прибавило. Поразмышляв некоторое время, я поднял на него глаза:

— Вы теперь в столицу?

— Да. Завтра отправлюсь. Сегодня думаю у вас переночевать. Место найдётся? — вдруг улыбнулся он.

— Конечно, — улыбнулся я в ответ, — Вот на этом сундуке и будете спать. Только тюфяк соломенный кинем. Подушка и одеяло тоже найдутся. Кстати, поесть не желаете? — спохватился я, — У нас с обеда каша с мясной подливой осталась.

— Не откажусь, — кивнул он, — а то я аж на рассвете завтракал, когда из горского аила выезжал.

Сделав успокаивающий жест, я на минуту вылез из своей каморки. Сегодня в казарме дежурил Одуванчик. Отдав ему необходимые распоряжения насчёт «покормить гостя», я вернулся обратно.

— Кстати, — поинтересовался я, — а как вас горцы принимали?

— В смысле?.. А! Ты, вероятно, имеешь ввиду, как меня принимали в качестве гостя? Нормально, — пожал он плечами, — у них ведь закон: гостя не трогать. А с учётом того, что я говорю на их языке почти, как на родном… Да и выгляжу тоже… Так они меня скорее за своего принимали, чем за пришельца.

— Понятно…

После короткого стука в дверь просунулась голова Одуванчика.

— Господин сержант. Всё готово…

— Неси сюда, — махнул я рукой и повернулся к гостю, — ну, не буду вам мешать. Мы-то уже пообедали. Пойду, личным составом займусь. А вы — ешьте. Потом можете отдыхать. Никто не помешает. Насчёт постели я сейчас распоряжусь. О лошади вашей тоже позаботятся.

— На счёт лошади… Мне бы заводного коня добыть. А то до столицы путь не близкий.

— У нас, к сожалению, лишних лошадей нет, — развёл я руками, — Но завтра можно будет отправиться в посёлок, поговорить со старостой. Возможно, сумеем что-нибудь раздобыть…

— Хорошо, — легко согласился гость, — завтра так и сделаем.

— И ещё, — добавил я, — Завтра отправлю с вами своего человека…

— Что так? — усмехнулся Элар, — Не доверяешь?

— Не доверял бы, так не одного, а трёх отправил бы, — хмыкнул я в ответ, — Нет. Просто мне нужно доклад командиру полка отправить. Да и в столицу отчёт — тоже. Да и вдвоём вам веселее будет…

— Отправляй, — согласился гость, — вдвоём, и вправду, веселее.

Когда я вышел из казармы, бойцы мои, прервав тренировку, обступили меня кругом.

— Господин сержант, — подал голос Хорёк, — разрешите вопрос?

— Ну? — покосился я на него.

— А кто это?

— А что?

— Да очень уж странно он себя вёл. Да и вы — тоже… Как закрылись с ним, так и проговорили столько времени не весть, о чём… Вот и любопытствуем мы: что за птица такая к нам из-за гор залетела?

Обманывать их мне не хотелось. Но и говорить правду я тоже не мог.

— А этого, парни, вам знать ни к чему, — поразмыслив, ответил я, — одно скажу: не вашего полёта птица. А потому забудьте вообще о том, что когда-либо его видели. Понятно?

— Понятно, — недовольно пробурчал Дворянчик, — тоже мне… развели тут тайны… и так ясно, что шпион. Вот только чей?..

— Рот закрой, — яростно зашипел я, сгребая своей пятернёй отворот его куртки, — иначе я тебе самолично горло перережу, чтоб не сболтнул чего лишнего!

— Не хорошо получается, сержант, — подал голос Грызун, — пришёл человек с гор к нам на пост, пошептались вы с ним наедине… Сегодня поест у нас, поспит, завтра — дальше пойдёт… А кроме вас, никто о нём и знать ничего не знает. Тут ведь мысли разные в голову лезут… Уж не крыса ли он? А, сержант?