Джеффри Грант застенчиво и гордо улыбнулся, радуясь тому, что его усилия были оценены по достоинству.

Надежда — хороший завтрак, но плохой ужин.

Фрэнсис Бэкон. Афоризмы из Renuncitatio, № 36

Доктор Куонг и Тайхо шли к складу в сопровождении двух рядовых из военной полиции. Тэсс проинструктировала сопровождающих и сообщила им о неполадках в контейнере с лекционными экспонатами полковника Джатанского. Хотя в данный момент контейнер не представлял угрозы, доктор Куонг и Тайхо, эксперт по биохимическим вооружениям, собирались проверить его и при необходимости переместить в более безопасное место. Рядовым было приказано показать дорогу и проследить за тем, чтобы посторонние не вмешивались в работу специалистов.

Поскольку приказа о содержании под стражей не поступало, рядовые держались немного впереди, явно не желая приближаться к Тайхо. Со своей стороны «хамелеон» изменил оттенок своей кожи на тошнотворно-голубой, что, в сочетании с его необычайной худобой, наводило на мысли о последней стадии неизлечимой болезни. Они с Куонгом могли спокойно беседовать, не опасаясь, что их кто-нибудь услышит.

— Почему нас так давно не нанимали для нормальной работы? — осведомился Тайхо. Транслятор придавал его голосу жестяной, механический тембр.

— Определи понятие предложил Куонг.

— Я мог бы, если бы захотел, — обиженно отозвался Тайхо. — На нескольких разных языках.

— Нет, я имел в виду другое. Что ты считаешь нормальной работой для таких людей, как мы?

— Ага, понятно. Ну… — Тайхо немного подумал. — Важна не сама работа, а тот факт, что она должна иметь хорошее начало, четкое продолжение, быстрое и успешное завершение. Оплата должна быть высокой и не облагаемой налогом. С нами всегда происходит одно и то же. Либо работа идет вкривь и вкось, либо нам приходится декларировать свои доходы.

— Друг Тайхо, как законопослушный гражданин, ты обязан платить налоги, — наставительно произнес Куонг.

— А кто каждый год пытается представить аренду спортивной яхты как затраты на медицинское обслуживание?

— Плавание на яхте снимает стресс, о чем я неоднократно говорил, — ощетинился Куонг. — У меня есть письменное медицинское свидетельство…

— Которое ты сам составил.

— …где сказано, что это необходимо для моего душевного равновесия. Кажется, мы уже пришли, — добавил Куонг.

Рядовые остановились. Один из них поговорил с сержантом, вытиравшим грязные руки промасленной тряпкой и тревожно поглядывавшим на незваных гостей.

— Контейнер стоит в том углу, сэр, — обратился он к Куонгу когда доктор и Тайхо приблизились к нему. — Надеюсь, с ним все в порядке?

— Мы тоже надеемся, сержант. Скажите, вы или кто-нибудь из ваших людей подходил к контейнеру на расстояние ближе трех метров? — сурово спросил Куонг.

— Три метра. — Сержант задумался и поскреб затылок. — Нет, сэр. А что? Что случилось бы, если бы мы подошли?

Тайхо вынул из своего чемоданчика удлиненный инструмент странного вида. Указав одним концом на сержанта, он нажал на кнопку. Послышалось слабое попискивание, на маленькой приборной панели вспыхнули разноцветные огоньки.

— Что это такое, сэр? — с опаской спросил сержант.

— Скажите, вы не испытывали за последние двенадцать часов некоторые из следующих симптомов: дурнота, головокружение, затрудненное глотание, лихорадка, опухание конечностей, рвота, кровавый понос или преждевременное семяизвержение? — спросил доктор Куонг с электронной записной книжкой в руке.

— А? — Сержант заморгал и отступил на шаг. — Я…

— Как насчет повышенной чувствительности в области желудка, головной боли, высыпаний на коже и расстройства внимания?

Сержант с крайне обеспокоенным видом приложил ладонь ко лбу.

— Раз уж вы упомянули об этом, то я…

— Благодарю вас, — отрывисто произнес Тайхо, выключив свой прибор и уложив его в чемоданчик. — Кажется, все нормально, доктор. Он не подвергся зараже… нежелательному воздействию.

— Прекрасно, — пробормотал Куонг. — А теперь, сержант, если вы покажете нам контейнер…

— Он там, сэр, рядом с «Девастатором». Вы сразу увидите его. — Сержант остался на месте, явно не желая подходить ближе.

— Благодарю вас, сержант. — Куонг повернулся к остальным. — Джентльмены, возможно, вам будет лучше подождать снаружи.

Просьба не встретила возражений. Большинство из тех, кто работал на ремонтном дворе, уже незаметно отошли в сторонку. Когда все покинули здание, рядовые встали на страже у входа, хотя в этом не было необходимости.

— Видишь, друг Тайхо? — сказал Куонг, когда они вошли внутрь. — Все очень просто.

Они обнаружили контейнер рядом с разобранным «Девастатором» — именно там, где Крис оставил его. Тайхо подошел поближе и нагнулся, изучая индикаторные огоньки.

— Ты чересчур пессимистичен, — продолжал Куонг. Доктор остался стоять в нескольких шагах от контейнера, присматривая за охранниками.

— В самом деле? — Тайхо выпрямился. — Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Цвет кожи «хамелеона» сменился на лихорадочно-оранжевый. — Посмотри сам и скажи, считаешь ли ты меня закоренелым таксидермистом.

— Пессимистом, — поправил Куонг. Транслятор Тайхо иногда выдавал неправильные слова и выражения.

Доктор подошел ближе, сел на корточки и внимательно осмотрел контейнер. Потом он медленно выпрямился.

— Вот дерьмо! — с чувством выругался он.

— Без руля и ветрил, — зачем-то добавил Тайхо.

Увы! Как угадать свой рок?

У горя не выходит срок,

А счастье мигом пролетит

И мыслью рай их омрачит.

Томас Грей. «Ода на далекое будущее Итонского колледжа»

Крис пребывал в блаженном неведении. Конечно, у него имелись свои проблемы, но он исходил из предпосылки, что эти проблемы — самые насущные.

Они с Тэсс, Раулем и Малышом собрались в рубке космоплана, обсуждая рассказ Джеффри Гранта. Сам Грант устроился в уголке — застенчивый и неуклюжий, но настойчивый.

— Ты говоришь, что Малыш получил эту информацию телепатическим путем. — Тэсс презрительно взглянула на фигурку в плаще. — Неужели ты сам веришь этому?

— Разумеется, — беззаботно ответил Рауль. — Как иначе он мог узнать о Гранте?

— Может быть, этот человек работает на вас. Стоит ему подать знак…

— Для чего? — нетерпеливо спросил Крис. — Что нам это дает?

Тэсс беспомощно развела руками.

— Не знаю! Я больше ничего не знаю. Ну хорошо: чтобы сэкономить время, давайте предположим, что Малыш прав и этот человек действительно что-то знает о роботе. Но откуда он мог узнать?