– Саша говорила про армию, – напомнил Костя, оглядывая стену. – Они к чему-то готовятся, теперь понятно к чему. Наши матери погибли, выкупая нас, но мы все равно будем биться, нельзя обнулить жертвы дорогих нам людей.

Зоя торопливо спустилась на первый этаж и распахнула дверь, за которой стоял крепкий молодой человек, перекидывающий через пальцы короткие четки.

– Привет, что случилось? – удивилась девушка, поглядев по сторонам.

– Мне нужно поговорить с Артуром Анзоровым, – пояснил Константин.

– Поговорить? – с ударением переспросила Зоя. – Ты же знаешь…

– Да. Но без тебя мне не попасть в его дом, проведи меня, остальное я сделаю сам.

Девушка пожала плечами и кивнула:

– Хорошо, давай попробуем.

У дома Анзоровых Константин внутренне собрался, потому что все это напомнило ему о смерти Миланы, любимой младшей двоюродной сестренки, которую, как он считал, не уберег.

Комната Артура была усеяна различными приборами, массажерами, специальной кроватью для инвалидов и десятками пузырьков. Парень находился в инвалидном кресле в неуклюжей позе, закинув голову вверх, когда его мать развернула кресло к гостям и опустила голову сына пониже, объяснив, что к нему пришли друзья.

Через минуту хозяйка прикрыла за собой дверь, Зоя тут же заглянула парню в лицо и, улыбаясь, помахала рукой:

– Привет, дорогой! Ты узнаешь меня?

Артур встретился глазами с девушкой и опустил веки.

– Помнит! – воскликнула она. – Я так рада, что ты не забываешь. А это Костя, он брат нашей Миланы, хочет задать тебе вопросы.

Константин занял место Зои и склонился ближе.

– Здравствуй, дружище, – поприветствовал он. – Буду спрашивать про тот день, когда с тобой это случилось, ты потерпи, такая необходимость, иначе никогда бы тебя не потревожил. Поможешь?

Артур опустил веки в знак согласия.

– Он общается только так, – пояснила Зоя.

– Мне нужно от тебя слово, именно слово, думаю, вспоминать не придется. – Костя поднес свои пальцы к вискам парня и продолжил: – Что ты увидел в пентаграмме? Просто скажи это.

– Ты что, он не разговаривает! – полушепотом напомнила девушка. – После того инсульта больше не говорил.

– Слово! Прошу, постарайся. – Константин навис над креслом, крепко прижимая свои пальцы к вискам Артура. – Что ты увидел? Из горящей пентаграммы выходило нечто, что это было? Скажи только одно слово, я пойму. Скажи!

Артур испуганно раскрыл глаза и задрожал. Он смотрел прямо в лицо странного гостя и пытался пошевелить губами.

– Давай же! У тебя получится, верю. Скажи одно слово! Что ты увидел?

Парня затрясло еще сильнее, он издал протяжный звук в виде слова, но это было неразборчиво.

– Он хочет что-то сказать! – Зоя ошарашено раскрыла глаза. – Или ему плохо? Может, перестанешь?

– Слово! Говори! Что это было? Что там было? Что ты увидел?

На лице Артура застыл испуг. Под пристальным взглядом Константина парень дрожал, словно через него проходил электрический разряд. С неимоверной силой давно умолкнувшие губы разомкнулись и произнесли слово:

– Смерть…

Зоя прикрыла рот рукой, переводя взгляд с Артура на Костю, не веря в происходящее.

– Спасибо, друг, – Константин похлопал парня по плечу. – Я понял тебя.

– Проходишь мимо нас? – Ментор махнул мне рукой, затем поклонился и добавил: – Моя королева.

– Да, – я поправила возникший браслет инициации и улыбнулась, чувствуя себя в своем городе как в гнезде сообщества, которое мне подарил Саймон: уютно и счастливо. – Хочу навестить старую знакомую.

– Это кого же? – блондин поднял брови. – Ты умело блокируешь свои потоки, просто асс. Дай заглянуть?

– Уйди, мне не до тебя.

– А мы скучали… – Ментор плелся рядом, невзирая на мое отношение. – Как мы скучали. Ты же черствая, бросила нас, как ты можешь так долго не вспоминать свою семью?

– Я не забывала о вас, и если бы вы были более открыты, может, не возникло бы желания уйти.

– Королева, мы исправимся. – Ментор снова поклонился. – Пойду, обрадую братьев.

Я шла к самой границе, как-то даже наслаждаясь видом темнеющей дали, где в месте, лишенном времени и пространства, находилась гигантская утроба, поглощающая собой все, что приближается.

Появившиеся тени подкрадывались со всех сторон, но, достигнув меня, останавливались в бездействии.

– Правильно, бойтесь королеву, – холодно бросила я застывшим серым фигурам. – Исчезните с глаз моих! Ничтожества…

В мгновение все пропали, а я встала перед спирально уходящей тьмой и оглядела воронку. Потрясающее зрелище почти поглотило мой разум, едва не затянув в беспамятство.

– Почему ты не даешь видеть дальше себя? – крикнула я. – Что ты такое? Открой мне!

Серая утроба безмолвствовала, продолжая бесконечно поглощать время и пространство. Клубы тумана и смога заворачивались и уходили внутрь воронки, но серая густая масса образовывалась снова, обволакивая все вокруг и затягиваясь в спираль. Процесс бесконечности увлек бы меня, но не сейчас. Я стукнула по густому серому воздуху рукой, открыв небольшое спиральное отверстие, в которое тоже начал затягиваться туман, и закричала снова:

– Отдай мне мать! Она нужна мне, я пришла за ней!

В ответ ничего не произошло, и это вызвало во мне бурю негодования, заставив стукнуть несколько раз в воздушное пространство, отчего появились новые маленькие спиралевидные воронки. Я нахмурилась, оглядывая свои плоды, и покачала головой:

– Хочешь, подкину тебе соперников? Видишь, какие последствия от недовольства королевы? А вырасти им недолго, так что отдавай то, что по праву принадлежит мне.

Никаких изменений не последовало и на этот раз, и я решительно шагнула вперед, затем еще и еще, пока не встретила сопротивление. Такое положение меня не устроило, и я упрямо повторила действия, но меня что-то сдерживало.

– Впусти меня, чтобы забрать свою мать, и я уйду. Иначе ты заработаешь в моих глазах статус врага.

Не получив ответа и на этот раз, я со злобой посмотрела в самый центр воронки и, раскинув руки, с размаха стукнула по разные стороны от себя, образуя маленькие спиралевидные пробоины в пространстве.

– Слушай королеву мира сего! Отдай мне мое или впусти меня забрать! Я не уйду, не получив желаемого.

Наполнившись силой, мои руки оставляли все новые маленькие воронки, которые затягивали в себя густой туман, и чем больше их появлялось, тем сильнее они противостояли гигантской утробе, вбирая время и пространство в себя.