— Пусть хоть так. — Я поднялся со стула. — Ладно, пойду я к себе, почитаю, что ты привез, и заодно прикину, что еще надо с тебя потребовать, пока не улетел.

— Уже не улечу.

— Уедешь? — уточнил я.

— Точно. С обратным конвоем и уеду.

— Вот я до отъезда и подумаю.

Путь из штаба до офиса недлинный, так что уже через минуту я сидел в загончике Теренса, при этом сам Теренс был не здесь, а на узле связи, разговаривал с Колд-Лэйком. Через стеклянную стену мне была видна лишь его худая спина, на которой камуфляжная куртка канадской армии висела неряшливыми складками.

Ждать пришлось минут десять, потом Теренс вернулся с явно озабоченным видом.

— Проблемы? — спросил я.

— Как всегда. Но не по твоей части.

— Зашел узнать, как твой разговор с главным «грешником» закончился.

— Есть запись, если тебе интересно, — ответил он, открывая крышку лэптопа. — Есть на что файл скопировать?

Я выудил из кармана ту самую флешку, что мне отдал Митч, и протянул Теренсу:

— Там вроде бы должно остаться место.

— Посмотрим, — кивнул он, втыкая девайс в компьютер. — А вообще ничего особо интересного не было. Я говорил чуть вежливей, чем ты хотел. То есть не предлагал ему трахнуть самого себя, а просто официальным тоном заявил, что в случае появления кого-то из них в пределах территории, обозначенной плакатами, нами будет использована смертельная сила. Вот и все.

— А он?

— Он пообещал нам всяких бед вроде потрошения и обдирания заживо, после чего отключился.

Ну да, примерно этого я ожидал. И запись нужна больше для того, чтобы… да просто пусть будет. Послушаю внимательно — вдруг что-то интересное услышу, чего так не заметили? Сомнительно, но все же…

— Ладно, не буду мешать, — я забрал флешку с файлом, — пойду к себе.

— Что ночью ждем? — спросил Теренс. — Опять война?

— Нет, не думаю, — я задержался в дверях. — У них, скорее всего, новых идей нет, как к нам подступиться, а просто посылать людей в новую атаку за новыми потерями они не станут. Даже учитывая, что они психи. Инстинкт самосохранения у них, к сожалению, пока не атрофировался. Ладно, пошел я.

Так, остался Хэнк, он внизу, у склада РАВ должен быть, где разбирается с новой игрушкой. Спустился из офиса, громыхая металлическими ступеньками, прошел через мотор-пул, в самый дальний край терминала, к отсеку с генератором, где теперь образовалось несколько загончиков с сетчатой стеной и запирающимися дверьми. В одном стоял письменный стол с компьютером, за которым устроилась Рита. Вообще-то ей спать бы надо, она сегодня в ночь в караул на крышу терминала идет, а она чем-то занята. Во «фронтовые части» ей не стоит соваться — нет у нее достаточных кондиций для этого, а вот со складом и нарядами она вполне справляется, аккуратности и внимательности у нее не отнимешь. Я вообще всех, кого «на войну» брать не хочется, пока на эти самые наряды передвинул. Но в будущем такую схему следовало бы поменять… хотя, если получится поставить здесь технические средства наблюдения, именно для таких усидчивых и аккуратных сильно прибавится работы. Ладно, потом подумаем.

Хэнк, естественно, был здесь, в компании обычно неразлучного с ним Джастина и Алекса Мак-Грегора. Миномет, до того упакованный в пластиковые ящики защитного цвета, сейчас был разложен на листах пластика, а упомянутая троица тряпками с сольвентом счищала с него консервационную смазку.

— Все нормально с ним? — спросил я, показав на наше новое тяжелое оружие.

Хэнк кивнул и выставил перепачканный маслом большой палец:

— Отлично, новенький, прямо со склада. Теперь мы кого хочешь достанем за пять километров или даже дальше. Дай мне день на пристрелку ориентиров — и ты удивишься, какая может быть у этой малышки эффективность. — Он одобрительно похлопал по массивному раструбу ствола.

— С позицией определился?

— Конечно, — кивнул он. — Надо будет только траншею прокопать от терминала до места и брустверы мешками с землей обложить.

— Где?

Хэнк с кряхтением поднялся с пола, где сидел, сложив ноги по-турецки, сказал, махнув рукой:

— Пошли.

Выбрались из терминала через заднюю дверь, ту, что вела на стрельбище, огляделись — было уже темно, так что подсознательно каких-то тварей ждешь. Но «радар» молчал, и никто на нас не бросался. Хэнк повел меня в обход Базы против часовой стрелки, подвел к месту, где в сухую землю был вбит обрезок стальной трубы.

— Вот, отметил.

Я огляделся. Ну да, нормальное, главное, что сама позиция под наблюдением с поста на крыше, то есть там как бы между делом никакая тварь не спрячется, ну и подобраться скрытно почти невозможно. «Почти» — потому что часовой и заснуть может. Пока не попадались на таком, но всякое бывает.

— Нормально, — кивнул я. — Ты, главное, тот склон со стороны города пристреляй, самое опасное направление.

— Понял.

— Ну пошли обратно, раз понял, как-то находиться внутри мне больше нравится.

На это Хэнк лишь кивнул усмехнувшись. Пока ходили, он автомат по-патрульному держал, то есть ощущения у него не лучше моих за стенами и в темноте. Они у всех такие теперь, я думаю.

Кстати, а как «синдромники» к темноте относятся? Адаптантов-то в Отстойнике к Тьме тянуло, они вблизи нее только и селились, но адаптанты людьми уже не были. Черт его знает, кем их следовало считать, они даже на другую расу не тянули, а скорее на иную сущность. Хотя в своих деревнях вели вроде бы обычное хозяйство, пахали да сеяли. В общем, до сих пор я так и не понял, что они такое. А вот «синдромники» — они куда идут?

Дверь терминала захлопнулась у нас за спиной, мягко лязгнул хорошо смазанный засов — уже лучше, свет вокруг и люди, как в другой мир шагнул, в человеческий из враждебного, принадлежащего тварям. Да, ночь теперь точно не наше время.

— С нарядом разобрался? Развод провел?

— Смена уже заступила, — кивнул Хэнк. — Мы сейчас с минометом закончим и спать разойдемся.

— Тогда и я пошел, спокойной ночи.

Пошел, правда, не в трейлер, а к Хелен на перевязку. Сел на кушетку, она аккуратно отклеила пластырь с лица, а подушечка с раны, к удивлению моему, почти что сама отпала. Ожидал, что будет больно, сдирать-то, но она чем-то смазала ее и ловко сдернула. К удивлению моему, боли почти не почувствовал, только половина лица была совсем онемевшей, как не моей. Я Хелен об этом сказал, но она просто отмахнулась — мол, такое часто бывает. Ну и фиг с ним тогда, мне же лучше.

Остро запахло какими-то медикаментами, к ране прикоснулись чем-то мокрым и холодным, потом она начала закрывать все заново — подушки, пластырь.

— Все, иди, завтра вечером увидимся, — сказала Хелен, зевая. — Тоже не выспалась, пошла к себе.