В начале 1890-х гг., в последние годы правления Александра III, в системе подготовки зубных врачей произошли важнейшие изменения. Дело в том, что вплоть до 1891 г. именование специалистов, занимавшихся зубоврачеванием, было разным.

Если говорить об Императорском дворе, то с 1801 по 1843 г. их именовали зубными врачами {докторами). После создания Придворной медицинской части Министерства Императорского двора в 1843 г. и до 1891 г. – дантистами (дентистами). В 1891 г. на законодательном уровне ввели два звания – зубного врача и дантиста. Кроме этого, зубоврачеванием занималось и крайне ограниченное число выпускников медицинских факультетов – лекарей-одонтологов. Теперь о деталях…

С начала XVIII в. строгого разделения на «дантистов» и «зубных лекарей» не имелось. Фактически это были синонимы. Кандидаты в дантисты и зубные лекари готовились путем ученичества у опытных дантистов и зубных лекарей, в основном за границей. Некоторые приобретали специальность в России. В 1710 г. в России ввели звание «зубной врач», которое присваивалось всем, кто занимался лечением зубов. Проверки знаний при этом не производилось, достаточным было заявление претендента об умении лечить «страдания зубов»[195]. Однако такая практика, порожденная тотальным отсутствием специалистов, была прекращена уже в начале 1720-х гг.

В 1721, 1729 и 1750 гг. были опубликованы указы, запрещающие заниматься лечебной практикой без предварительной сдачи экзаменов и получения специального разрешения. В указе Петра I от 14 августа 1721 г. «Об учреждении в городах аптек под смотрением Медицинской коллегии, о вспоможении приискивающим медикаменты в губерниях, и о бытии под надзором упомянутой Коллегии госпиталям» говорилось: «Никакой доктор или городовой лекарь не дерзает нигде практику иметь или лечить прежде освидетельствования с Медицинской коллегией, понеже иногда многие неученые скитающиеся без всякого наказания дерзновенно лечат, в чем великую вреду жителям причинить могут». Экзамен принимали «штат-физики» при Медицинской канцелярии (в Санкт-Петербурге) или при Медицинской конторе (в Москве).

После сдачи экзамена, получив звание лекаря, они должны были уметь делать операции в малой хирургии (к которой относилось в том числе и удаление зубов).

Следует отметить, что в начале XVIII в. в Петербурге среди всех врачей-иностранцев, занимавшихся зубоврачеванием, лишь трое имели официальное разрешение Медицинской коллегии на занятия лечебной практикой. В 1730 г. медицинская канцелярия разрешила некоему иностранцу Гофману «лечить зубы и наружные болезни», но не внутренние, в Прибалтике («Остзейском крае»)[196].

Вся система подготовки зубных врачей основывалась на их ученичестве у дантистов-иностранцев, когда профессия передавалась «из рук в руки». Таким образом, исторически сложилось так, что подготовка стоматологических кадров изначально происходила вне государственных медицинских структур и находилась вне системы государственного медицинского образования. Государство оставляло за собой только функцию профессиональной аттестации зубных врачей.

По терминологии начала XIX в., всех, кто занимался зубоврачеванием, назвали дантистами. В «Российском медицинском списке», начиная с 1809 г., все медики, занимавшиеся зубоврачебной деятельностью, были объединены под этим названием[197]. Зубоврачеванием могли заниматься и выпускники Медико-хирургических академий и медицинских факультетов университетов. Но в основном зубоврачеванием на своем уровне занимались подлекари, фельдшера, цирюльники и знахари.

До 1808 г. экзамен на право зубоврачебной практики принимали только в С.-Петербургской Медико-хирургической академии и на медицинском факультете Московского университета. С 1808 г. Медико-хирургические академии (в Москве и Петербурге) и медицинские факультеты университетов всей России (Москва, Казань, Харьков, Дерпт, Вильно) получили право принимать экзамены и присваивать соответствующие медицинские звания, в том числе «зубной лекарь». В числе экзаменационных дисциплин сдавали анатомию челюстей, зубов, болезни зубов, десен и лекарственные средства, применяемые в зубной практике. Кроме того, соискателям необходимо было уметь делать некоторые зубоврачебные операции и вставлять искусственные зубы.

Юридическая база, связанная с государственной аттестацией зубоврачебных кадров, была заложена 16 июля 1810 г. в высочайше утвержденных «Правилах об экзаменах медицинских чиновников». Законодательно устанавливалось новое звание «зубной лекарь», взамен прежнего – «зубной врач». В документах указывалось, что зубной лекарь (Dentidicus) экзаменуется из анатомии о челюстях, зубах, болезнях десен и вообще о всех зубных болезнях. Особое внимание уделялось навыкам практических операций. Кроме этого, необходимо было показать свои знания в веществах, преимущественно употребляемых для лечения зубных болезней. В заключение кандидат обязан был сделать несколько зубных операций, а также уметь делать и вставлять искусственные зубы[198].

Видимо, эти требования оказались достаточно жесткими. Об этом свидетельствует то, что число дантистов росло в России крайне медленно. Если в 1809 г. их было 18 чел., то в 1826 г. – 44. Поэтому для привлечения как можно большего числа лиц к зубоврачебной деятельности в 1829 г., по ходатайству конференции Санкт-Петербургской Медико-хирургической академии, было высочайше утверждено положение о допущении женщин к испытанию на звание зубного врача. Поводом послужил прецедент о допущении к подобному испытанию варшавской уроженки Марии Назан[199].

В специальной литературе упоминается, что у варшавской уроженки Марии Назан была предшественница. В 1814 г. в Дерптском университете (ныне Тартусский университет) состоялся экзамен на право ведения зубоврачебной практики в России. Экзаменуемой была Жозефина Сэрре. Специальная комиссия признала, что Ж. Сэрре «не только сдала экзамены в полное удовлетворение факультету, но также продемонстрировала при выполнении зубочелюстных операций прекрасные практические навыки и искусность». Таким образом, не М. Назан, а Ж. Сэрре стала первой дипломированной зубной лекаркой на территории Российской империи. В 1829 г. звание зубного лекаря получила ее дочь – Мария-Луиза. Тем не менее именно М. Назан стала первой «зубной лекаркой», внесенной в официальный «Российский медицинский список».

В 1833 г. в Своде законов Российской империи появился новый закон о женщинах зубных врачах, где было сказано: «К испытанию на звание зубного врача допускаются и женщины, и если оказывается во всем знающими, то получают дозволение на практику и называются зубными лекарями»[200]. В выдаваемом свидетельстве указывалось, что они обучались «зубному искусству с хорошим успехом не менее трех лет и что производили разные зубные операции на живых людях с надлежащим искусством и знанием»[201].