Сага уже начала замерзать, когда они наконец остановились. Она погладила уставших собак. У Эллы в углах черной пасти собралась пена, но она все размахивала хвостом. Билли, разнервничавшись, настороженно косила глазами и поскуливала.

…Сага выключила душ, вытерлась, заклеила пластырем самые глубокие раны, надела чистые трусы, свободные велюровые штаны и застиранную футболку. Закрепила наплечную кобуру с пистолетом.

Собрала сумку: нож, несколько коробок с боеприпасами и бронежилет.

В прихожей Сага положила на пол мотоциклетный шлем и комбинезон, поставила рядом тяжелые ботинки.

Надо быть готовой на случай, если отца обнаружат. Или если вдруг в полицию поступит звонок от кого-нибудь, кто видел Бобра или Юрека.

Из оружейного сейфа Сага достала маленький “зиг-зауэр Р-290”, убедилась, что он заряжен, отправила патрон в ствол, сняла пистолет с предохранителя и накрепко приклеила его серебристым скотчем под столешницу кухонного стола.

Отложив моток скотча, Сага заставила себя постоять неподвижно.

Она начала вести себя, как Йона.

Если бы кто-нибудь увидел ее сейчас, то решил бы, что она скатывается в паранойю.

Надо собраться и мыслить ясно.

Пеллерина в безопасности.

Сага несколько раз повторила это себе.

Пеллерина в безопасности, а сама она не сдастся, пока не отыщет отца.

Ситуация тяжелая, но она справится.

Настанет день, когда все это станет воспоминанием, сказала себе Сага. Просто мучительным воспоминанием, которое с каждым годом будет бледнеть.

Достав из буфета пакет красного вина, Сага налила бокал, посмотрела, как дрожит темная поверхность, и сделала глоток.

Сев за кухонный стол, она выпила еще немного, достала подержанный телефон и позвонила Пеллерине, хотя они сегодня разговаривали уже дважды. Сага не стала говорить сестре, что не приедет к ней, потому что это слишком опасно. Она не хотела пугать Пеллерину, но сама-то знала, что одна-единственная поездка могла бы раскрыть адрес убежища.

Сага очень скучала по сестре, ей хотелось обнять Пеллерину, повозиться с ней, но она не могла себе этого позволить.

– Сабрина такая хорошая! – Пеллерина как будто слегка запыхалась.

– Как думаешь, ты сможешь там уснуть, если она побудет с тобой?

– А ты почему не приедешь?

– Мне нужно работать.

– Ночью?

– С тобой все нормально?

– Мне двенадцать лет!

– Я знаю, ты уже большая.

– Тогда давай, если тебе нужно работать, пожелаем друг другу спокойной ночи, – сказала сестра.

– Я могу еще с тобой поболтать.

– Да все нормально.

– Спокойной ночи, Пеллерина, моя любимая девочка, – сказала Сага.

– Сага?

– Да?

– Я хотела спросить…

– О чем?

– Мне надо жить здесь, чтобы меня не нашли девочки-клоуны?

Сага проверила, заперта ли входная дверь, и положила кобуру с пистолетом под вторую подушку на двуспальной кровати.

Понадобился почти час, чтобы успокоить Пеллерину настолько, чтобы та смогла пожелать сестре спокойной ночи. Сначала они говорили, что девочки-клоуны – просто выдумка, потом Сага перевела разговор на “Холодное сердце”, но, когда она уже собралась прощаться, Пеллерина стала упрашивать Сагу приехать и забрать ее домой.

Когда они заканчивали разговор, сестра все еще плакала.

Сага потушила свет, повернулась на бок и положила голову на подушку.

Папа вторую ночь в могиле.

Температура опустится ниже нуля, земля затвердеет, трава заблестит от инея.

Надо найти папу.

А потом она выследит и убьет Юрека. Где-то же он прячется. Она вытащит его на свет божий и закончит то, что когда-то начала.

Сага начала погружаться в глубокий сон. Ей снилось, что жесткая рука погладила ее по щеке.

Это мама, мама, которая состарилась. Сага поняла, что мама все-таки жива, и ее переполнила благодарность.

Она пыталась объяснить, как счастлива.

Мама, пристально глядя на нее, покачала головой и стала пятиться через комнату, наткнулась спиной на подоконник со шторой-экраном на окне, и ее шея случайно угодила в шнур, свисавший вдоль окна.

Сага резко проснулась и открыла глаза. В спальне было темно. Она проспала всего час.

Сага сморгнула, спрашивая себя, что ее разбудило. Телефон заряжался, экран был темным.

Надо попробовать уснуть, сказала себе Сага. И вдруг заметила тощую фигуру, сидевшую у окна в кресле с высокой спинкой.

Сага успела было подумать, что это папа вернулся, и тут страх накрыл ее, и адреналин мощной волной плеснул в кровь.

Сага поняла, кто перед ней.

С бешено бьющимся сердцем она медленно сунула руку под подушку, но пистолета там не оказалось.

– Маленькая сирена, смертельно опасная, как и прежде, – проговорил человек в кресле.

Ей никогда не забыть этот голос. Она столько раз слышала его в своих кошмарах.

Кресло скрипнуло – сидевший потянулся вбок и включил напольную лампу.

– И все так же красива, – договорил он.

Сага увидела перед собой светлые глаза Юрека Вальтера, его морщинистое лицо.

Вальтер сидел, выпрямив спину и держа на коленях кобуру с пистолетом Саги. По щеке тянулся глубокий шрам, одного уха не было. На Вальтере была клетчатая рубашка. Блестящий пластмассовый протез походил на кукольную ручку по сравнению с более крепкой правой рукой.

Сага осторожно села. Сердце билось так быстро, что дыхание стало прерывистым. Надо успокоиться, надо играть в игру, чтобы добраться до пистолета на кухне.

– Я думал, что убил тебя в тот раз. Я поторопился, недоглядел.

– Я думала, что убила тебя, – ответила Сага и с трудом сглотнула.

– Почти убила.

– Да, я читала, что сделала Корнелия. – Сага сосредоточенно дышала. – Не понимаю, зачем тебе все это понадобилось. Поехал бы в больницу, там тебе помогли бы по-настоящему, избавили бы от боли.

– Боль меня не пугает, она – часть жизни, – спокойно заметил Вальтер.

– Когда же ты закончишь, когда все это прекратится? – спросила Сага и ощутила, как по спине прошел холод – Вальтер снова уставил на нее свои светлые глаза.

– Закончить? Я живу, чтобы восстановить порядок… и я неутомим. Меня обокрали, и образовалась дыра, которую следует заполнить.

– Понимаю, – едва слышно отозвалась Сага.