Далее, он совершенно безосновательно записал и меня в число «культурных людей», после чего размечтался, что я буду решать возникшую проблему «цивилизованными методами». Вернее, он недоучел, что у нормального человека этих самых «цивилизованных методов» гораздо больше, чем у «культурного». По отношению к людям у нормального человека одни методы, по отношению к скотам – другие, причем в средствах он себя не ограничивает, если их оправдывает цель.

И, наконец, самая распространенная ошибка, присущая всем: мы всех равняем по себе. И он уравнял меня по себе, между тем если у него и было сотрясение мозга, то это только вследствие его мечты обсудить со мною поведение моей жены.

Теперь о второй стороне конфликта – о «некультурном человеке», который не освоил всех «достижений общественной и духовной жизни» и до сих пор считает, что драться полезно и нужно.

Ну, предположим, что я пошел бы путем, который «культурные люди» считают единственно правильным, то есть отдал бы жену для обозначения полезной деятельности юридических и партийных крючкотворов и на потеху праздных зевак. Причем, учитывая писучесть того урода, шоу растянулось бы на годы. А так один удар, но сколько преимуществ!

Во-первых, и это главное, клевета о моей жене сразу потеряла актуальность даже у сплетников: донесет кто-нибудь Мухину, что ты трепался о его жене, и что будет? Предположим, что обком по жалобе старлея заставил бы горком разобрать его клевету, так горком бы ответил обкому: ага, мы разберем, а потом Мухин всем морды понабивает. Шутки шутками, но ведь я в этом деле был главным судьей. По сути и в глазах всех, если я рассмотрел дело, вынес приговор и привел его в исполнение, то дело закончено и потеряло всякий интерес. А доказать инстанциям и миру, что я действительно это дело рассмотрел, можно было только так – дать в морду, наплевав на последствия для себя. Ничему другому люди не поверили бы.

Второе. Конфликт закончился очень быстро, причем обошелся мне всего в 30 рублей, не считая нервов. Но нервы человеку для того и даны, чтобы их расходовать, а то помрешь с полным запасом нервов, а кому это надо?

В-третьих. Я об этом совершенно не думал и начал догадываться только тогда, когда увидел разницу отношений к моему поступку мужчины-директора и женщины – помощника прокурора: на мою сторону неожиданно для меня встала лучшая половина населения. А если учесть, что эта половина умеет задолбать оставшуюся половину, то это не только приятно, но и кое-что.

И, наконец, в прокуратуру обращался не я, и это в глазах подавляющего числа людей было большим плюсом, поскольку дела частной жизни должны решаться частным порядком, а моя решительность показала мою правоту. Напротив, мой противник, не ставший со мною драться и вместо этого пытавшийся достать меня сквалыжными способами, в глазах людей четко определился в то, чем он и был, – в дерьмо. Посему он начисто лишался каких-либо перспектив в этом деле.

Поэтому удар по морде подонка – это хорошее достижение в области «общественной и духовной жизни», т. е. по сути – очень культурное решение вопроса.

Мне могут сказать, что начал я за здравие, а кончил за упокой – начал с хулиганских драк в студенчестве, а окончил даже не дракой, а реализацией тщательно разработанного плана. Естественно! А кто сказал, что драться нужно без мозгов? Где-где, а в этом деле они очень нужны. А то, что в студенческие годы драки были по пьяному делу, так что же тут поделаешь, надо думать, что по трезвому мы не всегда на них решались. Но я не уверен, что пошел бы на описанный выше поступок, если бы никогда не знал боли и последствий от синяков и шишек, если бы никогда до этого не находился в ситуации, когда страх требует удрать, а чувство долга – присоединиться к дерущимся товарищам.

Мы же поколение без войны, в чем нам было испытать себя?

О сексе

Есть еще вопрос, который раньше никто не стал бы обсуждать, но сегодня его сделали главным мерилом счастья в жизни. Помню, где-то в середине 90-х, когда очень активно рекламировали виагру, показали репортаж из США, и там какой-то древний пенсионер на восьмом десятке, захлебываясь соплями от восторга, сообщал всему миру, что теперь у него «стоит, как гвоздь». Это же надо, какой овощ – прожить всю жизнь и иметь в этом единственную радость! То, что он к своим годам плохо может творить (если творил когда-нибудь), его не волнует; что не может одерживать побед, его не волнует; то, что он никому не нужен, его не волнует, а вот то, что он снова может делать возвратно-поступательные движения – вот это для него вся радость и весь смысл жизни. И вот такие убогости называют себя людьми!

В мои студенческие годы как до, так и после перестройки, недопустимо было обсуждать вопросы секса открыто, публично. Никакого запрета на это не было, как никто и не разрешал эти вопросы обсуждать в пору «гласности», просто выпустили в прессу и на ТВ субъектов с умственным развитием обезьяны, а этим обезьянам и говорить-то больше было не о чем. Ну о чем бы депутатка Лахова в Думе говорила, если бы не было секса? Она что, что-то знает о том, как управлять народным хозяйством, как защищать свое государство или как воспитывать детей? Если бы знала, то об этом бы и говорила, но за всю жизнь она научилась понимать толк только в этом, вот отсюда и ее революционные идеи в сексуальном воспитании. О таких и о таких, как он сам, в те годы очень точно написал журналист Радзиховский – не люди, а «двадцать метров кишок и немного секса». Эти двадцать метров ни о чём понятия не имеют и тупо повторяют модные мысли, а в сексе и жратве они и сами кое-что смыслят, посему это их любимая тема. Раз уж выпустили обезьян, чтобы они вели нас в «цивилизованное общество», то не стоит и удивляться, что у этих убогих всё счастье ограничивается сексом после той жратвы, в модности которой их убедила реклама.

Повторю, что у нас это было не так, и секс не был вопросом публичного обсуждения, но, что поразительно, мы в вопросах секса знали все, что необходимо для счастья. Меня не так давно и самого это удивило. Случилось так, что мы с товарищем моих лет похвалили замужнюю женщину лет 30 за то, что она все же родила ребенка, посетовав, что в наше время это было обязательной целью брака. Неожиданно состоялся диалог, который она начала довольно заносчиво.

– Это потому, что у вас презервативов не было, а в сексуальном плане вы были неграмотны, вот и штамповали детей, – безапелляционно заявила она, и мы рты открыли от удивления «достижениями» нынешнего сексуального воспитания.

– Во-первых, презервативы у нас были, они в каждой аптеке валялись по 4 копейки, но мы действительно ими не пользовались. Но, послушай, если бы дело было в отсутствии презервативов, то у нас бы дети рождались каждый год, между тем у нас рождалось всего по 2–3 ребенка и только тогда, когда мы этого хотели.

– Ваши жены делали аборты.

– Было и такое, куда же денешься, 100 % гарантии и презервативы не дают, но аборты – это несчастные случаи, и только. А практика в целом гарантировала контроль беременности. Неужели вы, молодые, сегодня уже не умеете ее контролировать так, как мы?

– Да кому нужно ваше высчитывание дней, когда нельзя забеременеть?