– Ноль Четвертый, меняй позицию!.. Этот гад от тебя через пару минут мокрое место оставит, отползай помаленьку.

– Понял, Ноль Первый, отхожу вправо пять. Не зацепите…

– Понял тебя. Отбой.

Короткими перебежками мы с Андроном двинулись влево, огибая холм. Картина теперь прояснилась: наш метатель гранат залег возле кучи щебня, заросшего травой и напоминавшего очертаниями сгорбленную человеческую фигуру метров трех ростом. Умелец уже смекнул, что его напарнику не улыбнулось заполучить Денисов скальп на пояс, и вот уже темный силуэт ворохнулся впереди, справа от меня. До вражины было метров сто. Повернувшись в сторону сектора, где заметил движение, я три раза быстро нажал на спуск. Сгусток темноты отделился от общей массы холма и осел на землю. Дав отмашку напарнику, я зигзагом двинулся вперед: мы огибали с левого фланга порядки противостоявших нам ряженных под «сичевых», и оказались у них в тылу, имея развалины свинофермы по левую руку. Но добивать оказалось некого: преследователей больше не осталось. Пискнул ПДА, и в наушнике на резервном канале раздался голос Норда:

– Командир, все чисто. Вторая группа идет на сближение курсом северо-северо-восток. Они будут здесь через сорок минут.

– Сиди на месте. Группе – общий сбор. Ориентир два. Доложить о потерях.

– Здесь Ноль Второй, группа потерь не имеет, по секторам чисто.

Сейчас можно было хоть орать в эфире на открытой частоте: звуки боя были достаточно громкими, да и те, кто шел на подмогу побитым нами наемникам, тоже не дураки – догадались, что к чему.

Собравшись у недостроенного здания, артельщики построились в колонну, я отдал Норду его ПДА, и мой зам на рысях ушел вперед, в головной дозор. На наручных часах было без пяти два, бой длился ровно десять минут. Теперь следовало быстро уходить, осматривать трупы времени не было. И так ясно, что это сектанты или те, кому они платят. Всего нападавших оказалось одиннадцать, считая разведчика, которого Юрис заколол как раз в тот момент, когда незадачливый скаут закончил докладывать своему начальству, что в секторе чисто. Это были обычные наемники, судя по экипировке, из какой-то не слишком многочисленной группировки. Вряд ли они входили в структуры «Сiчi», поскольку «западники» предпочитали американское либо немецкое оружие, а тут был такой разносол, что в глазах рябило. Что бы там ни декларировали лидеры «сичевых», но натовский оружейный стандарт они блюли неукоснительно. Более того, стволы и амуницию им доставляли с завидным постоянством, и, как правило, это были излишки со складов американской или английской армий. Цены тоже не соответствовали мировым, оружие было часто вдвое дешевле, чем за «колючкой». Так могло быть только в одном случае – группировку кто-то серьезно дотировал, плюс постоянный костяк клана состоял в основном из украинских военных, уроженцев западных областей страны, и подозрительно много присутствовало иностранцев из Канады, США и Евросоюза. Ребята были с боевым опытом, и скоро выяснилось, что работают боевые подразделения «Сiчi» по натовским, а точнее, чисто амеровским стандартам. Слизали все, вплоть до кодовых обозначений и структурных схем.

Оставив после себя трупы и испорченное оружие, мы продолжали быстро удаляться на северо-восток, чтобы обогнуть территорию армейских складов и к рассвету выйти к первому блокпосту внешнего периметра обороны «альфовской» базы. Не успели уйти метров на четыреста вперед, как с места схватки послышались визг и чавкающие звуки – псевдоплоть за много километров чует падаль, отдавая особое предпочтение человечине. Трусливые твари дожидались конца боя где-то неподалеку и накинулись на трупы, как только поняли, что нам мясо покойных наемников не сгодится.

Остановок до рассвета мы не делали, стараясь как можно дальше уйти на север, чтобы по темноте проскочить сквозь патрули «сичевых». В последнее время они почти открыто наращивали численность своих ударных групп, восполняя потери, понесенные во время последнего штурма УРа сектантов, когда в угоду американским друзьям штурмовали хорошо укрепленный форпост «Братства Обелиска». Но на этот раз людей на базу «Сiчi» прибыло втрое против прежнего, и почти никто из них не владел «державной мовой», преимущественно это были поляки, чехи и прибалты. Однако приказы новичкам отдавали крепкие ребята в годах, говорящие исключительно по-английски со стальным германским акцентом. Судя по тем данным, которые мне передал Василь, характер тренировок, проводимых на обширных полигонах «Сiчi», предполагал отработку взаимодействия небольших штурмовых отрядов в городских условиях. Как я и говорил особисту, амеры решили больше не миндальничать и, задействовав свои связи, внаглую готовили новый штурм Припяти. Скорее всего, они спелись с военными, и это будет выглядеть как скоординированная с войсками Особого Чернобыльского района войсковая операция. Военным отводилась роль пугала, как, впрочем, и большей части «сичевых». Думаю, под шумок амеры снова попытаются силами нескольких групп спецназа проникнуть в подземный комплекс «Братства Обелиска», сорвать банк и не делиться с остальными. Их просчет состоял в том, что не только они решили поиграть в войнушку. Наверняка «Альфа» и ее спонсоры из России тоже решили не ждать милостей от судьбы, и на штурм со своего направления они ринутся едва ли не раньше своих западных коллег. Теперь все они будут, толкаясь локтями и мешая друг другу, рваться к заветной черте… Где их наверняка уже ждут. Что на этот раз приготовили сектанты охотникам до чужого добра, предсказать не берусь, но вряд ли они бездействовали все это время. Мой прогноз был неутешителен для всех трех группировок. Их всех ждет смерть.

Шаг за шагом, километр за километром наш маленький отряд преодолел расстояние до блокпоста, где меня уже ждали, и встреча эта не была приятной. К полудню следующего дня мы вошли на территорию «Альфы» и почти сразу были препровождены до шлагбаума, где, вопреки обычному столпотворению, было малолюдно. Точнее, там стояли трое патрульных и… Богдан Лесник. Дашин отец был почти неузнаваем: правая рука лежала в лубке на перевязи, а в левой он держал тяжелую сучковатую трость, на которую опирался. О гибели дочери он, скорее всего, уже знал: Юрис связывался со Слоном, тот заказал пропуска только на нас пятерых. Пока мы еще были метрах в двухстах друг от друга. Я окликнул Норда:

– Юрис, веди ребят на базу: мойтесь, чиститесь и отдыхайте до завтра. Я… мне надо переговорить с Лесником. Дело, сам понимаешь, почти семейное.

– Ага! Да он тебя пристрелит, хоть и калеченный теперь, а ты… – Друг внимательно посмотрел мне в глаза. – Ты хочешь помереть побыстрее, бросишь нас?!

– Юрис! – Я развернулся и схватил почти на голову возвышавшегося надо мной латыша за верхний край комбеза. – Я виноват в смерти его единственного ребенка, для него она больше чем дочь, больше чем… Короче, он вправе сделать со мной все, что захочет. Я ВИНОВАТ!

Орать я никогда особо не был горазд, поэтому говорил, не повышая голоса, так, чтобы слышал только один Юрис. Вопреки всем байкам про некую тормознутость прибалтов, он был иногда вспыльчив. Справедливости ради надо отметить, что вывести из себя этого внешне невозмутимого парня было очень непросто. Рычать он начинал, только когда чувствовал свою беспомощность, например, в споре со своим непосредственным командиром. Норд злился оттого, что его друг вот так просто может отдать себя в руки ополоумевшему, по его мнению, старику.