— Если вам угодно. Если это вам поможет. — Он снова взглянул на бумагу в своей руке. — Ваше имя?

Узник сглотнул.

— Гофред Хорнлах.

— Вы являетесь старшим членом гильдии торговцев шелком?

— Да.

— Фактически одним из помощников магистра Каулта?

— Да!

— Верно ли, что вы вместе с другими торговцами шелком составили заговор, чтобы причинить ущерб интересам его величества короля? Верно ли, что вы наняли убийцу, чтобы умышленно лишить жизни десятерых подданных его величества? Верно ли, что вам отдал соответствующее распоряжение сам магистр Костер дан Каулт, глава гильдии торговцев шелком?

Хорнлах в отчаянии обвел взглядом пространство вокруг себя. Иней смотрел на него, и Секутор смотрел на него.

— Ну? — настаивал Глокта.

Купец закрыл глаза.

— Да, — прошептал он.

— Что-что?

— Да!

Глокта улыбнулся.

— Превосходно. Итак, скажите мне… Ваше имя?

— Прекрасная страна, не правда ли? — сказал Байяз, оглядывая холмистую равнину по обеим сторонам дороги.

Копыта лошадей неторопливо стучали по мягкой земле, их размеренный звук противоречил тревожному настроению Логена.

— Разве?

— Ну, страна, конечно, суровая — для тех, кто не знает ее законов. Непокорная и ничего не прощающая. Но в ней есть особое благородство. — Первый из магов обвел рукой вокруг себя, с удовольствием вдыхая холодный воздух. — В ней есть честность, цельность. Лучшая сталь — не та, что сияет ярче всех. — Он обернулся на Логена, мягко покачиваясь в седле. — Уж ты-то должен знать.

— Я не могу сказать, что вижу здесь что-то красивое.

— А что же ты видишь?

Логен обежал взглядом крутые травянистые склоны, где чередовались пятна осоки и бурого утесника, серые скалы и группы деревьев.

— Я вижу хорошее место для сражения, — ответил он. — При условии, что ты придешь сюда первым.

— Правда? Как это?

Логен указал на бугристую вершину неподалеку:

— Если разместить лучников там, на утесе, их не будет видно с дороги, а в этих скалах можно спрятать пехоту. Легковооруженных воинов можно оставить на склонах, чтобы заманить врага дальше, на крутые вершины. — Он кивнул в сторону колючих зарослей, покрывавших нижнюю часть склона. — Надо подождать, пока они пройдут немного вперед, а как только начнут продираться через кусты, накрыть их стрелами. Никому мало не покажется: сверху лучники стреляют быстрее и дальше, стрелы вонзаются глубже. Они разобьют строй противника. Когда враги доберутся до скал, они будут вымотаны как собаки, и их дух ослабеет. Вот тогда и пора нападать. Отряд карлов внезапно появится из-за этих камней — свежие бойцы, полные сил, азартные, вопящие как черти.

Логен сощурил глаза, рассматривая склон холма. Ему доводилось и участвовать в таких внезапных атаках, и отражать их. В обоих случаях воспоминания не были приятными.

— Если у них все же останутся силы на сопротивление, конники вон в тех деревьях закончат дело. Когда на тебя неожиданно налетают несколько отборных воинов — это страшная штука. Враги обратятся в бегство. Но поскольку к тому времени они устанут, то не сумеют бежать быстро. Значит, можно будет захватить пленных, а пленные — это выкуп или по меньшей мере враги, которых легко убить. Здесь будет побоище или победа, достойная хорошей песни. Зависит от того, на чьей стороне окажешься. Вот что я здесь вижу.

Байяз улыбнулся, кивая головой в такт медленному движению своей лошади, и заметил:

— Кажется, Столикус сказал, что если место сражения не станет военачальнику лучшим другом, оно станет его худшим врагом?

— Я никогда не слышал о таком человеке, но он был совершенно прав. Здесь хорошее место для битвы при условии, что ты придешь сюда первым. Прийти первым — вот в чем штука.

— Именно так. Впрочем, войска у нас все равно нет.

— Спрятать среди этих деревьев нескольких всадников проще, чем большой отряд, — отозвался Логен и искоса глянул на волшебника. Тот беззаботно покачивался в седле, ссутулив плечи, наслаждаясь приятной прогулкой на природе. — Я не думаю, что Бетод последует твоему совету. К тому же у нас с ним много старых счетов. Затронуто самое больное его место — гордость. Он захочет мести. Он захочет ее очень сильно.

— Ах да, месть. Это ведь самое распространенное развлечение у вас на Севере. Похоже, оно вам никогда не надоедает.

Логен хмуро оглядел окрестные деревья, скалы, складки в склонах долины и множество мест, где можно укрыться.

— Скоро в этих холмах появятся люди, и они будут искать нас. Маленькие отряды опытных воинов, хорошо вооруженные, на хороших лошадях, знающие местность. Теперь, когда Бетод покончил со всеми своими врагами, на Севере не осталось недоступных для него мест. Может быть, они уже ждут нас вон там. — Логен указал на группу скал возле дороги. — Или в тех зарослях, или вон в тех. Они могут быть где угодно.

Малахус Ки, ехавший впереди с вьючной лошадью, нервно огляделся по сторонам.

— Это тебя пугает? — спросил Байяз.

— Меня все пугает, и хорошо, что так. Страх — хороший друг для того, за кем охотятся: до этих пор он сохранял мне жизнь. Лишены страха мертвые, а я не жажду присоединиться к ним. В библиотеку Бетод тоже пошлет людей.

— Ах да, помню — чтобы сжечь мои книги, и так далее.

— Это тебя пугает?

— Не особенно. На камнях у ворот начертано слово Иувина, а это не такая вещь, чтобы ею можно было пренебречь. Даже теперь. Никто, замысливший насилие, не сможет подойти к ним близко. Представляю себе, как люди Бетода будут блуждать вокруг озера под дождем, пока у них не кончится еда, и удивляться: как странно, почему же они не могут найти такую большую вещь, как библиотека?.. Так что, — весело сказал волшебник, скребя свою бороду, — я предпочитаю сосредоточиться на нашем собственном положении. Как ты думаешь, что произойдет, если нас схватят?

— Бетод нас убьет, причем самым жестоким способом, какой только придумает. Если, конечно, ему не придет в голову проявить милосердие, предостеречь нас и отпустить на свободу.

— Но это не кажется особенно вероятным.

— В точности так я и подумал. Лучшее, что мы можем сделать, — это добраться до Белой реки и попытаться перейти в Инглию, положившись на удачу и на то, что нас никто не заметит, — проговорил Логен. Он не любил полагаться на удачу, и само это слово оставило у него во рту плохой привкус. Он задрал голову, глядя в покрытое облаками небо. — Для нас было бы хорошо, если бы погода испортилась. Хороший ливень укрыл бы нас.

Небеса поливали Логена целыми неделями, однако теперь, когда дождь был очень нужен, отказывались выдавить из себя даже каплю.