Из сотни прибывших придирчиво отобрали два десятка вождей Разделенных разной знатности, пятерых шаманов, белесым мехом способных соперничать с цветом мха на скалах. Последним в колонну непривычно примолкших орков поставили Хмурого, который ощущал себя подобно барану, ведомому на жертвенное заклание. Вдоль медленно засеменившей цепочки сгорбленных фигур пробежал оставшийся у входа страж с огромным бубном в одной лапе и дымящимся пучком трав в другой.

– Молча идти, только молча! Не следует нам беспокоить зря Хранителей! Кто пасть без дела откроет – будет обратно пешком до самого дома степь топтать!

Хмурый с тоской бросил взгляд на мрачное облачное небо над головой и шагнул следом за скрывшимися во мраке.

Извивающийся змеей проход медленно опускался в глубины скалы, выдерживая общее направление на север. Дикий орк успел насчитать уже больше четырех сотен шагов, ориентируясь в кромешной тьме в основном на запах идущих перед ним. Изредка мелькающие впереди отблески факела вырывали куски грубо обработанных стен. Когда путь пролегал через небольшие пещеры, заросшие сталактитами, колеблющийся свет окрашивал мир в кроваво-красные цвета. Хмурому казалось, будто идущие в голове колонны вот-вот будут залиты сочащейся со стен кровью. Но проходило несколько минут, и они продолжали путь под нависающим над головой сводом.

Однако больше всего воинов степи пугала не тьма, с легкостью пожирающая слабый огонь единственного факела. С осторожностью бредущим оркам не хватало звука степного ветра вокруг, запахов травы и коней. Тишина мягкими невидимыми щупальцами опутала каждого, с жадностью ловя любой звук, глуша его в себе и не возвращая ничего взамен. А ноздри медленно и неотвратимо забивала вездесущая пыль, покрывающая пол на пару ладоней толщиной. Идущему последним Хмурому с огромным трудом удавалось не чихнуть. Он до отчаянной дрожи в загривке не хотел побеспокоить местных хозяев столь непочтительным поступком. Лишь с трудом справившись с этим порывом, осознал, что путь закончен и вся делегация сгрудилась на дальнем конце огромного зала.

Серые от многовековой пыли плиты зала стремились вдаль, обрывая бег у подножия чудовищного по размерам трона, высеченного все из того же полированного черного камня. На сиденье грубого очертаниями монумента легко могли бы состязаться в скачке десяток конных орков. Спинка трона вздымалась ввысь и терялась во мраке у невидимого снизу потолка. Слабый свет пары десятков чадящих в нишах факелов с трудом отвоевывал у тьмы контуры колоссальных колонн, выстроившихся вдоль стен. Слева между колоннами, считая от трона, стояли семь небольших кресел, в трех из которых кто-то сидел. Размеры этих укрытых пыльным саваном присутственных мест казались насмешкой по сравнению с громадой центрального трона.

Осторожно оглядываясь по сторонам, орки медленно дошли до средины зала и остановились, развернувшись фронтом к каменной громаде. Опустившись на колени, медленно поползли шаманы, оставляя за собой дорожки в пыли. Через пять прорех в серых хлопьях мерцающей чернильной ночью проблескивали плиты пола. Стараясь избавиться от ощущения буравящего затылок взгляда, Хмурый осторожно встряхнул головой, скосил глаза в сторону и подавился глотком затхлого воздуха. Справа от него, буквально в паре шагов, застыл их проводник. Только сейчас орк смог рассмотреть это существо, замершее рядом и буравящее всех глубоко посаженными глазами.

Размером оно напоминало кошку, вставшую на задние лапы. Вот только кошки не гуляют без шкуры, распугивая окружающих бугристой голой плотью, и не носят тонких перепончатых крыльев, торчащих за спиной. Кроме того, даже облезлая кошка не сможет похвастаться длинным гибким хвостом, украшенным несметным количеством мелких шипов и раздраженно подергивающимся на весу в паре сантиметров над полом. Череп животного туго обтягивала отсвечивающая желтизной кожа, уши, обтянутые лохматящейся перепонкой, казались маленькой копией крыльев, а в глубоко посаженных глазницах метались непропорционально большие глазные яблоки, украшенные широким вертикальным зрачком.

С трудом переведя дух, Хмурый вспомнил, как в детстве клановые шаманы заставляли его заучивать наизусть дошедшие из глубинных времен легенды. Среди множества промелькнувших в голове строк всплыла короткая фраза: «…А когда пришли незваные гости к Владыке, встретили их сначала жители побережья, что собой ужасны и хвостами награждены, а к магии нечувствительны. А затем стояли гонцы в дали дальние и заживо пожирающие любого, кто осмелился без зова приблизиться. У самых же ног Повелителя копошились без счету жители Тени, что способны возникнуть из ниоткуда и уйти в любой клочок тьмы…» Точно, это колонг, за магические умения названный еще Братом Теней. Тварь, способная появляться и исчезать везде, где можно найти хоть крупицу Мрака, верный шпион и слуга древнего мага. Тысячи этих созданий заполонили во времена великой битвы окружающие земли, разом пропав после свержения Владыки. И вот это порождение неведомых сил разглядывает сейчас застывших перепуганными грудами меха орков.

Колонг закончил осмотр и опять уставился на Хмурого. Хрупкая лапа взметнулась к груди молодого воина, и тонкий палец требовательно указал на его грудь. Затем недвусмысленным жестом тварь показала на замерших на полу шаманов, уткнувшихся лбами в пол в десятке шагов от подножия трона, ловящего отблески огня. Тяжело вздохнув, Хмурый медленно побрел вперед. Остановившись в шаге от застывших почтительно фигур, он бросил взгляд назад, и второй раз за пару минут у него перехватило дыхание. В неверном свете на полу четко выделялись пять длинных дорожек и широкие отпечатки лап, черными кляксами тянущиеся по пыли к его ногам.

«Кажется, я все же нарушил неведомые мне правила», – успел усмехнуться про себя воин Дикого народа.

Замершие в центре зала племенные вожди услышали нарастающее бормотание и завывание увешанных амулетами колдунов, которые так и не сменили принятую позу на более удобную. Через несколько мгновений стоящая шестой фигура покачнулась и как подрубленная рухнула головой по направлению к трону, подняв над собой тучу серых хлопьев. Сквозь закружившуюся пыльную метель лишь пробивался нарастающий пятиголосый хор, рокочущий звуками древних заклятий, веками не беспокоивших старые земли Майдмана.

Дикий орк с трудом разлепил налитые кровью глаза. Над ним медленно угасало все так же затянутое бесконечными облаками небо. Сквозь шум в ушах пробивались треск горящего рядом костра и неспешный говор ужинающих. Попробовал повернуться на бок и замер от накатившей слабости.

– Лежи, рано тебе еще вставать. – Старший из шаманов бережно приподнял голову лежащего на подстилке и влил пару глотков бурого варева. – К утру полегчает, сейчас надо просто отлежаться.

– Что это стряслось со мной? – просипел Хмурый.

– Мы позвали Хранителей. Они говорили с нами. Помнишь?

– Смутно. Помню только глаза, огромные глаза надо мной и боль. Везде. А голову будто выжигали изнутри.

– Тебе повезло. Не подготовленные к беседе умирают быстро. Ты выжил. Я верю, что шаманы твоего клана не зря учили тебя.

– Я – воин.