«Красивая, – подумал мальчик. – И глупая. Зачем так вопить? Прямо уши заложило».

– Ложись и не шевелись, дура! – рявкнул что есть сил.

Кажется, подействовало. Шлепнулась на спину, все так же хлопая ресницами. И что ее так удивило? Неужели ругань? Наверное, редко перепадает на орехи.

Наконец ему удалось подползти к ней и схватить за руку.

– Ты кто? – сдавленно спросила незнакомка.

Ой, да время ли сейчас для представлений. Спасаться надо, пока не поздно.

– Обопритесь о меня и медленно и мягко, попеременно освобождайте то руку, то ногу.

– Кто ты? – не слушая его, продолжала твердить красавица.

Наверное, контузило при падении. Такое бывает.

Вздохнув, Кар попытался подтянуть даму к себе. Та с силой вцепилась пареньку в руку, больно оцарапав его кожу длинными, острыми ногтями.

Проклятье! Хоть бы кто уже подоспел да помог!

И как бы в ответ на его мысли сверху донеслись мужские и женские голоса:

– Кар, держись! Мы уже тут!

– Сиятельная, крепитесь!

Так она еще и «сиятельная». Ох, куда ж это ты собралась, прелестная?! Полетела птичкой по склону воронки.

– А-а-а!

Ни секунды не раздумывая, мальчик ринулся вдогонку за истерически вопящей дамой. Снова поймал и, не удержавшись, перекувыркнулся через голову, очутившись внизу. В рот, глаза и уши набился песок. Не соображая, что делает, Кар принялся отплевываться, отфыркиваться и протирать глаза руками. Потом почувствовал, что погружается в песок. Глубже, глубже…

Уже нечем стало дышать. В голове распустились удивительно яркие цветы…

Последнее, что он услышал перед тем, как погрузиться в темноту, был надсадный женский крик:

– Потифар, спаси его! Заклина-а-а-ю-у-у…

Леший, понурившись; вышел из шатра августы.

Орланда с надеждой подалась навстречу ему, но жалкий, какой-то затравленный взгляд козлорогого толстяка словно толкнул девушку в грудь, и она застыла на месте.

Вслед за Варениксом появился и высокий статный мужчина в жреческих одеяниях. Потифар, как называли его люди из окружения императрицы. И тоже насупившийся.

– Цо? Цо? – рыдая, хватал лесного князя за руки Будря. – Цо с моим хлопчиком?

Египтянин сухо молвил:

– Все в руках богов! Видимых повреждений нет, но мальчик не приходит в себя.

– Он как будто спит, – добавил леший. – Дышит глубоко и ровно и даже чему-то улыбается. Лекарь говорит, что стоит подождать, не тревожа парня до времени. Авось и сам опамятовеет.

– Я хочу туда, к нему, – твердо заявила христианка и, не обращая внимания на предостерегающий жест Потифара, откинула полог шатра.

Навстречу ей со злобным рычанием разъяренной тигрицы вскочила молодая красивая женщина с растрепанными волосами. Сама августа Клеопатра Семнадцатая Селена.

– Тебе чего?! – рявкнула, закрывая собой ложе, на котором распростерся бледный Кар. – Выйди вон, немедленно!

– Это мой… братец! – ничуть не испугавшись, заявила Орланда.

– Я сказала, пошла вон!

– Выйди, выйди, – легонько, но настойчиво потащил ее кто-то сзади за руку.

Это был Потифар.

Девушка вскинулась, намереваясь дать достойную отповедь. Но жрец смотрел на нее так ласково и кротко, что экс-послушница не решилась ему грубить. Скрепя сердце, покорно поплелась следом.

– Дай им побыть вдвоем, – сказал египтянин. – Они достаточно настрадались. И сегодня, и вообще…

– Но… – начала Орланда и не договорила, прерванная властным жестом руки Потифара.

– Смирись. Тебя ведь этому учили, не так ли? Сейчас у нее больше прав на малыша, чем у кого-либо из вас.

К ним подскочили Орландина и Эомай.

– Что? Ланда, что?!

– Не беспокойтесь, – ответил за нее египтянин. – Думаю, все будет в порядке. Он юноша крепкий и обязательно выкарабкается.

Внимательным, цепким взглядом окинул весь их небольшой отряд, особенно задержавшись на Стире и лешем, которому неожиданно для всех низко поклонился. Вареникс не остался в долгу и отвесил жрецу не менее церемонный поклон. Потифар сделал знак, предохраняющий от сглаза. И снова повернулся к сестрам. Игнорируя Мечехвоста, пригласил их пройти к нему в шатер.

Свитские на удивление быстро справились с разбивкой лагеря прямо здесь, в пустыне. Даже для друзей спасителя августы были поставлены два отдельных шатра. По распоряжению все того же Потифара.

Едва жрец и близняшки вошли в палатку, как расторопные слуги накрыли переносной стол, уставив его кувшинами с прохладительными напитками и блюдами со свежими и засахаренными фруктами.

Хозяин приветливо пригласил девушек разделить с ним трапезу. Они не стали чиниться.

Тут же, словно из ниоткуда, возник Ваал и пристроился около самого крупного и сочного персика. Египтянин только усмехнулся, но прогонять незваного сотрапезника не стал. Даже был столь любезен, что порезал облюбованный кусиком плод на дольки.

Пушистик благодарственно хрюкнул и занялся угощением.

То, как повел себя жрец с ее питомцем, расположило Орланду к этому суровому на вид человеку.

– Ты хотела мне что-то сказать? – обратился мужчина к амазонке.

Орландина кивнула и сняла с пальца перстень.

– Вы ли херихеб Потифар из Фив, жрец премудрого Тота?

Хозяин улыбнулся:

– Да, когда-то я носил такой титул. В молодости.

– Тогда, может быть, помните, кому подарили вот это.

Передала кольцо, врученное ей при расставании в Сераписе Смоллой Смолёной.

Потифар бережно взял и стал пристально рассматривать тяжелый перстень старинной работы из бледного низкопробного золота, со вставленным в него зеленоватым опалом.

Снова улыбнулся, но теперь гораздо приветливее и с долей грусти.

– Она меня еще помнит?

– Да, – подтвердила воительница, вспомнив, с какой нежностью говорила о старом дружке подруга ее матери.

– Все воюет? Или уже успокоилась?

– Куда там, – хихикнула Орландина. – Правда, мы уже давненько бежали из Сераписа, и я не знаю, что там да как.

– Немного успокоилось. Как ни странно, Ланселат оказался неплохим градоначальником. Навел порядок. И с казнями не стал перебарщивать. А почему бежали-то?

– Вот от него и спасались, от нового правителя. Он, конечно, тогда еще не был им, правителем-то… Еле ноги унесли.

– Был повод? – Потифар как-то сразу весь подобрался, будто кот, учуявший добычу.