10

Из кемпинга высоко в горах к западу от Сайдуайндера она приехала на «тойоте-такома» (старой, но надежной машине), и как только оказалась в кабине, достала из сумочки сотовый телефон и нажала кнопку быстрого вызова. На звонок ответили после первого же гудка.

– Как дела у крошки Роузи? – спросил Папаша Ворон.

– У меня возникла проблема.

Впрочем, не только проблема, но и, вероятно, потрясающая перспектива. Ребенок, вырабатывавший достаточно пара, чтобы выкинуть подобный трюк – а она не только засекла Роуз, но и устроила чуть ли не взрыв, едва не сбив ее с ног, – был не простой «парилкой», а находкой столетия. Она чувствовала себя капитаном Ахавом[15], впервые увидевшим своего огромного белого кита.

– Рассказывай. – Шутки в сторону.

– Ребенок в Айове. Пару лет назад. Помнишь тот случай?

– Конечно.

– А помнишь, я тогда сказала, что за нами подглядывали?

– Да. С восточного побережья. По-твоему, это была девочка.

– Это действительно оказалась девочка. Она только что снова разыскала меня. Я заехала в «Сэмс» за покупками, занималась своими делами, никого не трогая, и тут внезапно возникла она.

– С чего бы? Ведь прошло столько времени.

– Не знаю и знать не хочу. Мы должны заполучить ее, Ворон. Мы просто обязаны завладеть ею.

– Ей известно, кто ты такая? И где мы находимся?

Роуз успела поразмыслить над этим, пока шла к своему пикапу. Дерзкая девчонка не видела ее лица. В этом она была уверена. Ребенок проник внутрь ее и смотрел наружу. И в таком случае что же она могла видеть? Проход между стеллажами в супермаркете, и все. А сколько таких в Америке? Вероятно, миллион.

– Не думаю, – ответила она Ворону, – да это и не так важно.

– А что важно?

– Помнишь, я говорила, что она дает много пара? Огромное количество пара? Так вот, я даже недооценила ее тогда. Стоило мне попытаться проникнуть к ней в голову, и она легко вышвырнула меня, сдула как одуванчик. Со мной никогда в жизни не происходило ничего подобного. Раньше я бы не поверила, что такое вообще возможно.

– Она потенциальная Истинная или потенциальная еда?

– Пока не знаю, – сказала Роуз.

Хотя все уже прекрасно знала. Им был нужен пар, большие запасы пара, а в новых членах семьи они пока не очень нуждались. Не говоря уже том, что Роуз совсем не хотелось, чтобы ряды Истинных пополнил некто обладавший такой мощью.

– Хорошо. Как нам ее разыскать? Есть идеи?

Роуз перебрала в памяти то, что успела увидеть глазами девочки, прежде чем ее так бесцеремонно вышвырнули обратно в супермаркет в Сайдуайндере. Немногое. Но был там магазин…

– Подростки называют его «Дурной головой».

– Что?

– Ничего. Пока это не имеет значения. Мне необходимо хорошенько обо всем подумать. Но мы ее захватим, Ворон. Она нам очень нужна.

Наступила пауза. Когда Ворон снова заговорил, чувствовалось, как осторожно он подбирает слова:

– Тебя послушать, так она может дать пара на дюжину канистр. При условии, что ты действительно не хочешь попытаться Трансформировать ее.

Роуз издала неприятный, тявкающий смех.

– Если я окажусь права, у нас никаких канистр не хватит, чтобы собрать весь пар этой девчонки. Она подобна огромной горе пара. Это целый Эверест.

Ворон молчал. Роуз не было нужды видеть его или проникать в его мысли, чтобы знать: ее слова произвели впечатление.

– А быть может, мы поступим совсем иначе.

– Не понял.

Естественно, не понял. Стратегическое мышление никогда не входило в число достоинств Ворона.

– А что, если мы не станем ни обращать ее, ни убивать? Подумай о коровах.

– При чем здесь коровы?

– Ты можешь забить скотину и получить месячный запас бифштексов и гамбургеров. Но если оставишь ее в живых и позаботишься о ней, она сможет давать тебе молоко шесть лет. А то и все восемь.

Наступило молчание. Долгое. Она позволила ему продлиться, сколько нужно.

Когда же Ворон снова подал голос, то звучал он еще более осторожно:

– Никогда ни о чем подобном не слышал. Мы их убиваем и получаем необходимый пар, а если кто-то обладает полезными для нас способностями и достаточно силен, чтобы пережить Трансформацию, обращаем его в одного из нас. Как Энди в восьмидесятых. У Дедушки Флика может быть другое мнение на этот счет, если ты веришь, что он действительно помнит те времена, когда Генрих Восьмой убивал жен одну за другой, но я не думаю, чтобы за всю свою историю Истинные когда-либо оставляли «парилку» в живых. Если она обладает такой мощью, как ты говоришь, это может быть опасно.

Скажи мне что-нибудь новое. Если бы ты испытал то же, что и я, вообще назвал бы меня сумасшедшей. И может, я действительно рехнулась. Но все же…

Но все же следовало признать, что она попросту устала от необходимости тратить столько своего времени, да и времени каждого члена семьи, на постоянные поиски пищи. Как устала и от средневекового цыганского образа жизни, который им приходилось вести, вместо того чтобы царствовать и повелевать в роли владык этой жизни, венца творения.

– Поговори с Дедушкой, когда ему станет лучше. С Толстухой Мэри – она прожила на этом свете почти столько же, сколько Флик. Со Змеючкой Энди. Она из новеньких, но голова у нее работает хорошо. Короче, с кем угодно, кто может дать полезный совет.

– Боже праведный, Роуз! Я даже не знаю…

– Вот и я пока ничего не знаю. Меня до сих пор трясет. Все, о чем я сейчас тебя прошу, – это проделать подготовительную работу. В конце концов, ты же у нас антрепренер.

– Хорошо.

– Да, и обязательно побеседуй с Грецким Орехом. Пусть назовет снадобье или наркотик, который поможет нам держать ребенка-лоха в подчинении сравнительно долгое время.

– Мне эта девочка не кажется похожей на лоха.

– И тем не менее она всего лишь лох. А мы сделаем из нее большую, толстую корову, чтобы доить по мере надобности.

Не совсем точное определение. Гигантский большой белый кит – вот чем она станет.

Роуз закончила разговор, не дожидаясь ответа. Она босс, и, с ее точки зрения, обсуждать больше было нечего.

Девчонка – белый кит, а я хочу загарпунить ее.

Но как капитан Ахав охотился на своего кита не только ради тонн ворвани и множества баррелей масла, так и Роуз хотела заполучить девчонку вовсе не ради одной только возможности – при правильном сочетании наркотиков и необходимой психологической обработке – превратить ее в почти неиссякаемый источник пара. Теперь дело приобрело гораздо более личный характер. Обратить ее? Сделать частью Истинного Узла? Никогда! Девчонка вышибла Роуз из своей головы, прогнала, как какого-нибудь назойливого бродячего проповедника, который шатается от дома к дому, рассовывая всем свои трактаты о неизбежном конце света. Еще никто не осмеливался так унижать и оскорблять Розу-в-Шляпе. И как бы сильна девчонка ни была, следовало проучить ее, преподать ей хороший урок.