Хрущёв не любил десантников, а особенно — их правдивого героического Командующего. Маргелов В. Ф. настойчиво протестовал против сокращений в ВДВ. За это он был отстранён от должности Командующего. На эту должность назначили кавалерийского генерала Тутаринова, который оказался явно «не на месте»…

Тутаринов понимал, что без Маргелова ему не обойтись и добился возвращения того на должность заместителя командующего ВДВ.

Фактически В. Ф. Маргелов отстранялся от командования, а выполнял инспекторские обязанности по контролю за качеством боевой подготовки в оставшихся дивизиях, которые больше стали походить на кадрированные, т. е. неполного состава. […]

В 1959,1960 и частично 1961 году я был прикомандирован к В. Ф. Маргелову как офицер по обеспечению скрытого управления войсками. За это время пришлось летать с ним буквально во все уголки СССР, где оставались части и специальные подразделения ВДВ. Это Прибалтика, Белоруссия, Союзные республики на Кавказе, Казахстан, Средняя Азия и Приморье. […]

Маргелов был необычайно прост в обращении с подчинёнными, ценил юмор и не был злопамятен. Помню такой случай. Полковая столовая для тульских офицеров на улице Коминтерна готовила вкусные и дешёвые обеды. Офицеры, жившие далеко от расположения полка, обедали здесь. Командование полка не слишком строго относилось к тому, что в холодное время люди употребляли по 100–150 гр. водки. Обедавшие приносили водку с собой, водилась она и у симпатичной буфетчицы Зиночки. В один из зимних дней в полковую столовую 51-го полка внезапно вошёл Маргелов, который имел привычку не оповещать о своём прибытии.

Сначала он подошёл к раздаточному окну, поинтересовался, что готовят на обед, потом подошёл к буфету, сказал комплимент Зине, а потом подсел к столу, где трое офицеров полка готовились приступить к обеду. Пока Маргелов беседовал с поварами, офицеры успели вылить водку из своих стаканов в графин с водой, который стоял на каждом столе. Поговорив с офицерами о службе, Маргелов от обеда отказался, сказал что выпьет только водочки. Налил себе больше полстакана из графина, выпил до дна, поморщился и сказал: «Плохая столовая, даже командующего угощают разбавленной водкой». Никто наказан по этому поводу не был.

В другой раз в этом же Тульском полку Маргелов посетил солдатскую столовую в обеденное время. Ему принесли на пробу более половины котелка гречневой каши, где мясной гуляш преобладал по массе. Маргелов, прежде чем попробовать кашу, подошёл к окну раздачи, отобрал котелок с кашей у солдата. Поковырявшись в котелке и почти не обнаружив в нём гуляша, позвал старшего офицера и дежурного по столовой. В итоге наказали раздатчика пищи.

Рассказывают, что на зимних прыжках на тульском полигоне в районе деревни Хомяково один солдат отказался прыгать, хотя первый прыжок ранее он уже сделал. Маргелов подошёл к нему и спросил о причине отказа. Тот ответил: «Боюсь прыгать». «А ты со мной не побоишься прыгать?» — спросил генерал. Ему принесли парашют офицера. Вместе сели в самолёт Ан-2, поднялись в воздух. Первым прыгнул генерал, вторым — солдат-«отказник». Личный пример Маргелов ставил во главу угла».

Свидетельствует А. В. Кукушкин: «В управлении командующего в 60-е годы работали полковники Терещенко В. Н. и Реута С. Д., последний мастерски копировал голос и речь командующего. Они вместе воевали, были друзьями и частенько разыгрывали друг друга.

Однажды, будучи оперативным дежурным, как рассказывал Володя Терещенко, — зазвонил телефон. Сняв трубку, я услышал чёткий голос командующего, который начал распекать меня за плохое дежурство, даже пообещал наказать.

Расстроенный непонятно за что учинённым разносом, я повесил трубку.

Вдруг повторный звонок. Снимаю трубку телефона и слышу весёлый смех Сергея Реуты, который спрашивает — сухие ли у меня штаны после такого «вливания»?

Я понял, что это он разыграл меня и испортил мне настроение. Очевидно Сергей был «под мухой» и, зная его полагал, что на этом розыгрыше он не остановится.

Через некоторое время вновь зазвонил телефон. Беру трубку — и снова голос командующего, который потребовал записать указания на завтра… Приняв это за новый розыгрыш и разозлившись на Реуту, я послал его «по матушке» и добавил, чтобы больше не мешал мне работать. […]

Утром, с прибытием командующего, я доложил ему о состоянии дел в войсках, извинился за вчерашний поступок и попросил разрешения выслушать меня.

— Зайдите вместе с Реутой!

После того как мы доложили о прибытии, командующий, не глядя на нас, сказал:

— Шуты вы гороховые в звании полковников. Вместо дела занимаетесь ребячеством.

И, обращаясь к Реуте, сказал:

— Ну, хохмач, покажи, как ты копируешь командующего?!

— Да я, товарищ командующий… — замялся Сергей.

— Не крути жопой как проститутка, а говори, что я от тебя требую!

Делать было нечего. И Сергей выдал два наиболее расхожих экспромта из «репертуара» Василия Филипповича.

Выслушав, Маргелов слегка улыбнулся и, выдохнув порцию табачного дыма, объявил нас мудаками и выгнал из кабинета. На этом всё и закончилось».

Следующий эпизод, показывающий характер Василия Филипповича Маргелова во всю его ширь, воспроизводит B.C. Краев: «В июне 1978 года командующий позвонил командиру 7-й воздушно-десантной дивизии генерал-майору Краеву и сказал, что завтра он прилетает в Каунас с очередной комиссией. «Готовься серьёзно, это опаснее, чем комиссия по анонимке полтора года назад». Сказал и положил трубку. Комдив, естественно, не спал всю ночь, терзаясь в догадках, с чего бы вдруг взялась эта очередная комиссия. Самолёт приземлился в первой половине дня. Встречая прибывших у трапа самолёта, генерал Краев обратил внимание, что вслед за командующим из самолёта выходит невысокого роста мужчина в гражданском костюме, возрастом лет за 50. Командующий доклад командира дивизии о состоянии дел прервал словами: «Я тебе заместителя редактора газеты «Правда» привёз, чтобы написать о «румынском бардаке», который ты здесь развёл. Вот ему и докладывай». Владимир Степанович представился этому человеку по всей форме, а тот в ответ протянул руку и сказал только одно слово — Гайдар. Комдив сразу понял, что перед ним капитан 1-го ранга Тимур Аркадьевич Гайдар, работавший в то время редактором «Правды» по военному отделу. Когда комдив и Гайдар обменялись рукопожатиями, Василий Филиппович объявил о своём отъезде в учебную 44-ю дивизию в Гайжюнай, а Гайдар до пятницы остаётся у Краева. «Сегодня вторник, вот вам четыре дня. Покажи ему все гарнизоны и обязательно сбрось его с парашютом, а то он подводник — нырял только в подводную пучину, а вот в бездну пятого океана не прыгал, хотя собирается писать о десантниках. В пятницу доложить мне в твоём учебном центре. Не теряйте времени». С этими словами командующий уехал.

Генерал Краев, зная характер командующего, не исключал, что тот приготовил какой-то сюрприз, например, мог в отсутствие комдива поднять штаб дивизии или часть полков по тревоге с целью внезапной проверки боевой готовности. Поэтому сопровождать Гайдара по отдельно стоящим гарнизонам дивизии он поручил своему заместителю, а сам остался в штабе дивизии. Что же касается требования командующего бросить Гайдара с парашютом, то этому Краев серьёзного значения не придал — решил, что командующий просто пошутил, чтобы попугать Гайдара. Тем более что Тимуру Аркадьевичу уже было за пятьдесят, и рисковать в таком возрасте, чтобы прыгать с парашютом, вряд ли кто решится. Утром в пятницу Гайдар и заместитель комдива вернулись из ознакомительной поездки по частям дивизии. Тимур Аркадьевич был полон впечатлений и не переставая выражал восхищение десантниками. Время приближалось к 16 часам, отлёт командующего в Москву планировался на 17.00. Генерал Краев с Гайдаром выехали в учебный центр для доклада командующему. Василия Филипповича они нашли в кабинете начальника учебного центра, кроме него там находился заместитель начальника оперативного отдела штаба ВДВ полковник Булатников. Войдя в кабинет и поздоровавшись, Тимур Аркадьевич начал рассказывать командующему о своих впечатлениях. Выслушав его, Василий Филиппович сказал: «Спасибо, подводник, за комплименты десантникам, я об этих войсках, как ты догадываешься, знаю не из уст журналистов. Ответь мне честно, сколько раз ты прыгнул с парашютом?» Гайдар смутился, генерал Краев насторожился. Тогда командующий спросил Краева: «Сколько раз он прыгнул с парашютом?» Пришлось ответить, что ни разу. Василий Филиппович рассвирепел, в гневе повернулся к полковнику Булатникову и приказал вылет самолёта перенести на субботу на 12 часов. Затем повернулся к комдиву и сказал: «В вашем распоряжении 20 часов времени. Уложить два парашюта, провести тщательную предпрыжковую подготовку и завтра с утра совершить с Гайдаром по два прыжка с парашютом!» Владимир Степанович с Тимуром Аркадьевичем поняли, что шутки кончились. Выйдя из кабинета, генерал Краев спросил Гайдара, занимается ли он физзарядкой. Журналист ответил, что не только физзарядкой занимается, но и регулярно играет в большой теннис — на уровне 2-го взрослого разряда. У комдива отлегло от сердца — значит, и сердце и ноги крепкие, а это очень важно для парашютиста. Он сразу же позвонил своему заместителю по воздушно-десантной подготовке полковнику В. А. Ляхову и поставил ему задачу: к 17 часам подготовить парашюты, собрать лучших спортсменов-парашютистов, провести укладку парашютов, провести наземную предпрыжковую подготовку Гайдара и к исходу дня доложить о готовности к совершению прыжков; прыжки назначить на 8 часов утра. […]