Ладно. Сэлд вскарабкался наверх к Острому Когти. Орел трясся от возбуждения. Они бросились вниз, над ухом Сэлда просвистела стрела. Уф, неприятное ощущение.

Сэлд подал знак начинать бомбардировку. Войско его рассеялось в разные стороны, а сам он выбрал подходящую воздушную струю на почтительном расстоянии и занял наблюдательную позицию.

Первые два камня пробили лишь небольшие дырки, но до полусмерти напугали защитников замка. Третий булыжник задел угловую балку — крыша пошатнулась.

Еще пять ударов одновременно — прогнившие столбы с темной стороны гнезда не выдержали; крыша обрушилась, увлекая за собой большую часть стены.

Птицы скинули колпачки — и битва за Найнэр-Фон окончилась.

Но Принц Тень не чувствовал радости. Никогда, даже в Прежние Времена, ни на день не прекращалось сражение между людьми и орлами. Люди вытеснили птиц с средних высот на вершины, на которых не могли жить сами. И с тех пор, поймав безоружного человека, орел убивал его, а летуны убивали отбившихся от стаи орлов. Эта изнуряющая, беспощадная вражда не имеет конца. Им не жить в мире.

Теперь же может начаться настоящая война. Он выпустил джинна из бутылки. Никогда еще орлы не захватывали гнездо. Но на сей раз им помог летун.

Он изменил своему племени.

Бум!

Принц Тень шел по коридору. Три вооруженных мечами воина впереди, три сзади — он скорее похож на узника, а не на генерала-победителя. Каждый солдат был на голову выше его и в два раза массивнее. Сэлд не доверял гостеприимству Найнэр-Фона.

Бум!

Он невольно старался не сбиться с ритма.

Три шага левой ногой — удар огромного колокола. Звук эхом отдавался от каменных стен, разносился по замку, по городу и затихал лишь далеко внизу, на просторах Великой Соляной равнины.

Бум!

— Кажется здесь, — сказал Сэлд.

Стражники открыли дверь, осмотрели комнату. Лишь после этого он зашел внутрь.

Комната обставлена хорошей мебелью и завалена накопившимися за долгую жизнь безделушками: картины, статуэтки на полках, резные деревянные сундуки, с дюжину трофеев по стенам. Шторы наполовину опущены. Спертый воздух и странный противный запах. Запах смерти.

Бум!

Сэлд оставил стражу у двери, сам подошел к широкой кровати. Не опоздал ли он? Крошечное, как у мумии, личико совсем пожелтело, здоровый глаз закрыт; зато чуть приоткрыт незрячий, пустой и страшный.

Бум!

Веко чуть дрогнуло.

— Почему ты не заткнешь эту штуку и не дашь человеку умереть спокойно?

— прохрипел с кровати старческий голос.

Принц Тень коснулся безжизненной руки. Она была холоднее Верхнего Рэнда.

— Мне жаль, что вы больны, сэр Укэррес.

Глаз раскрылся и внимательно изучал его.

— А мне жаль, что ты здоров.

Бум!

— У меня много дел, — возразил Сэлд, — а вы пытались погубить меня. Вы указали мне Дорогу Мертвеца, но не упомянули, что со стороны Найнэр-Фона никто не ходил по ней.

Взгляд старика загорелся презрением.

— Должен же кто-то быть первым. Ступай, делай свои дела.

Принц Тень передернул плечами.

— Пф! — фыркнул Укэррес. — Ничего ты не сделаешь.

— Нет, наверное, — с улыбкой согласился Сэлд. — Мы провозгласим Виндакса королем и отправимся дальше, не станем вас беспокоить.

Укэррес облизал губы и указал на стол. Сэлд подал ему стакан с водой и поддержал старика, пока тот пил. Руки Укэрреса были холодны, а тело пылало. Но похоже, глоток воды немного оживил его. Погребальный звон прекратился.

Укэррес прокашлялся и снова откинулся на подушки.

— Итак, ты освободил двенадцать орлов? А сколько осталось?

Сэлд присел на краешек кровати:

— Понятия не имею. Только в королевских гнездах тысячи и тысячи птиц.

— Вонимор — болван, — просипел Укэррес. — Если б командовал я, тебе бы не справиться с нами так легко, с гнездом, может быть, но не с замком.

— Нам нужны лишь птицы, — сказал Принц Тень, — а то бы мы просто обогнули замок и полетели дальше.

Укэррес нахмурился:

— А потом придет Джэркадон и будет жечь и грабить город — за то, что Найнэр-Фон сдался Виндаксу. На войне как на войне. Ладно, меня-то здесь не будет.

— Джэркадон не придет, — отрезал Принц Тень. — Не вернется и герцог. Может, вы вообще никогда больше не услышите о столице, Укэррес.

— Ба! — Старик, похоже, перестал злиться. — Карэмэну случалось выигрывать битвы, но в конце концов он всегда отступает. Кстати, как поживает мой старинный приятель?

Так-то оно лучше.

— Нянчится с новым внуком. Он остался в Аллэбане, но со здоровьем все в порядке.

— Слава Богу, — с удивившей Сэлда искренностью вздохнул Укэррес. — А как твой принц — или король?

— Ему повезло еще меньше, чем вам, — мрачно ответил Принц Тень. — Он сюда не приедет.

Виндакс вылетел на несколько дней раньше. Короля привязали ремнями к носилкам; люди и птицы охраняли его. Они будут останавливаться только на уединенных фермах и продвигаться очень медленно — из-за его слабости. Виндакс пересечет весь почти безлюдный Рэнд незамеченным. Лишь птицы будут знать о нем.

Укэррес молчал. Заговорил Сэлд:

— Что с Элосой? Я слышал, она тоже отправилась ко двору?

— Герцог не взял ее с собой; нам пришлось чуть не в кандалы ее заковать. Но король требовал ее во дворец все настойчивее. — Зрячий глаз старика блеснул. — В последнем письме вообще было сказано, что, если девушку не доставят немедленно, Альво подвергнут страшным пыткам. Элоса, само собой, пришла в восторг. Сейчас она, наверное, уже на Рамо.

— Зачем? — задумчиво пробормотал Принц Тень. — Зачем она понадобилась Джэркадону?

Отблагодарить ее хочет, не иначе.

Укэррес приподнял редкие брови:

— Она будет порукой хорошего поведения герцога. Конечно, если его выпустят обратно.

Резонно. Измученная герцогиня отказалась отвечать на вопросы о муже и дочери. Сейчас она у ворот; слушает, как Виндакса VII провозглашают королем Ранторры.

Укэррес закрыл глаза; давая понять, что разговор окончен. Сэлд ждал. Не прошло и минуты — любопытство старика превозмогло. Глаз опять открылся.

— Ты научил птиц бросаться камнями? Опасное новшество, Что, если дикие орлы последуют их примеру?

— Какие еще дикие орлы! Карэмэн прав, и вам это стало известно много лет назад. Вы владели рабами, а не домашней скотиной.

— Ну и что?

— Вы не чувствуете раскаяния? — печально спросил Принц Тень.