изделий из кожи, деревянных поделок: дужек и обручей от ведер, гробов, остатков челнов и т. д. Некоторые отрасли поименованной промышленной деятельности еще длительное время органически входили в круг хозяйственных работ любой крестьянской семьи, и выделение специалистов-ремесленников в данных отраслях хозяйственной деятельности менее характерно, хотя и среди ткачей, кожевников, плотников и других к тому времени могли появляться не связанные с сельским хозяйством ремесленники, дающие продукцию высокого качества, о чем свидетельствует могильный инвентарь богатых захоронений и сожжений, заключающих в себе ценные украшения, сбрую, оружие, дорогую одежду, обувь и т. п. Летописный переяславец Ян Усмошвец является типичным примером подобного рода кожевника.

На развитие ремесла указывают и письменные источники, и в первую очередь — «Русская Правда», говорящая о «ремественнике» и «ремественнице» и устанавливающая за их убийство, как и за убийство княжего сельского или ратайного старосты, пеню в 12 гривен, в два с лишним раза большую, чем за убийство смерда, холопа или рядовича.

По свидетельству летописей и «Жития Феодосия Печерского», в городах живут, очевидно, целыми улицами кузнецы, как это имело место в Курске и Переяславле, где стояли Кузнечные ворота. В Новгороде были Гончарный и Плотницкий концы и на юге, в Киевской земле, за новгородцами закрепилось прозвище «плотники»[272].

Выделение ремесла способствует разложению соседской общины и имущественной поляризации ее членов. Развитие и обособление ремесла являются, таким образом, вторым фактором, способствующим разложению первобытно-общинных отношений. Рост ремесла естественно влечет за собой развитие обмена, развитие внутренней и внешней торговли.

Внутренняя торговля была развита еще очень слабо, но тем не менее общественное разделение труда неизбежно приводит к установлению обмена. Предметами внутренней торговли были железо и железные изделия, соль, добываемая в «Червенских городах» у Карпат, и скот.

Скот Русского Севера отличался мелким ростом. Слабосильные мохнатые северные лошади не удовлетворяли ни земледельцев, ни тем более воинов-дружинников. Скот шел с юга, а южные русские племена покупали его у кочевников-степняков. Константин Багрянородный указывает, что «руссы стараются жить в мире с печенегами: они покупают быков, коней и овец и от этого живут легче и привольнее…»[273].

В еще более древние времена, когда лишь начиналось накопление в родовых общинах древних славян, накопление богатств выражалось прежде всего в увеличении стад скота. Скот был главным богатством того времени. Он переходил из рук в руки в результате войн и обмена. Поэтому-то древний русский язык сохранил следы этой эпохи в названии денег «скотом», а казны «скотницей». В древнерусских религиозных верованиях бог Волос выступает и как покровитель скота, и как бог торговли. Мы не знаем, было ли время, когда скот был товароденьгами, но нет никаких сомнений в том, что в торговле древних славян скот занимал немаловажное место, выступая в роли мерила стоимости.

Соляные копи Галиции снабжали чуть ли не всю Русь солю. На северо-западе, у Новгорода, сосредоточивалось железноделательное ремесло.

Некоторые ремесленные изделия, например поделки из шифера и в частности шиферные пряслица, распространялись по всей Руси, так же как и некоторые украшения: пряжки, лунницы, изделия с чернью и эмалью и т. д., и некоторые виды оружия.

По рекам и речкам, гораздо более полноводным в те времена, чем теперь, о чем свидетельствуют находки древнерусских челнов на таких ныне несудоходных реках, как Остер, Супой, Трубеж, Альта и др., по сухопутным дорогам тянулись купеческие караваны. Они шли из Киева на запад, «в ляхи», через Дорогобуж, в Чехию и Венгрию через «Червенские города» и Карпаты, на север, в Курск и дальше на Оку, в верховья Днепра и через волоки на Ловать и Волхов, по Западной Двине, на юг, в Переяславль, в Крым, куда вел «Соляной путь», в Византию, по «Греческому пути», на восток, по «Залозному пути», Оке и Волге. Не все эти торговые пути-дороги сложились сразу, одновременно, но постепенное их оживление и появление все новых и новых, о чем говорят и археологические памятники, и древние русские источники (летописи, «жития» и т. д.), свидетельствуют о растущей из столетия в столетие внутренней торговле, разлагающей натуральное хозяйство патриархальных общин русских племен.

В городах собирается на торг окрестный люд. Сюда везут для продажи, здесь покупают, тут центр общественной жизни окрестного населения. На торгу «закликают» о бежавших челядинах, заключают сделки, слушают решения суда и т. д. Но торги эти, обслуживающие местное население, эмбрионы районных рынков, слабо связаны друг с другом: «а из своего города в чюжю землю свода нетуть». Так рисует нам зарождающийся древнерусский торг «Русская Правда»[274].

Еще большего развития достигает внешняя торговля. Как показывают многочисленные клады восточных монет, древнерусские племена рано втянулись в торговлю с Востоком. Заметное влияние Востока начинает наблюдаться в вещественных памятниках славянских племен Восточной Европы еще с конца VII в. Восьмое и начало девятого столетия проходят под знаком воздействия на древних русских восточной культуры. В это же время они втягиваются в торговлю с Востоком, расцвет которой падает на VIII–IX вв., но которая продолжается и в течение всего X столетия. В кладах монет конца VII и начала VIII в., обнаруженных в Восточной Европе, встречаются восточные диргемы и византийские солиды, причем в VIII и в первой половине IX в. превалируют арабские монеты. Постепенно со второй половины IX и с начала X в. все чаще и чаще встречаются византийские монеты, хотя и в течение X в. клады восточных монет повсюду в большом количестве зарывались в землю.

Большинство исследователей, специально занимающихся вопросом о торговых связях Древней Руси, отмечает, что великий водный путь «из варяг в греки» — сравнительно поздний эпизод в истории Восточной Европы. Гораздо более древним путем был торговый путь, шедший из земли славян на Восток. Торговля русских с Востоком, и прежде всего с арабами, имела немаловажное значение в истории Древней Руси. Восточное влияние, отразившееся прежде всего на русском ремесле, обусловленное установлением в Восточной Европе хазарского господства, не могло не привести к бурному развитию торговых связей Востока с Русью, а через нее — с европейскими Севером и Западом. Расцвет торговли с арабскими странами Востока падает на VIII–X вв., т. е. как раз на время владычества Хазарского каганата.

Важнейший и древнейший путь арабской торговли шел из Азии и побережья Каспийского моря по Волге на север, к ее верховьям. Отсюда уже системой волоков купеческие суда попадали либо на север, в Ладожское озеро, древнее озеро Нево, и Невой в Финский залив, либо по другому ответвлению, также через волоки, в Западную Двину и оттуда уже в Балтийское море к острову Готланду. По всему этому пути с его важнейшими ответвлениями встречаются многочисленные клады арабских