камней и сухой промозглой земли были вытащены три мумии, завернутые в какой-то тряпичный балахон. Мумии были откопаны из места, внешне напоминающего ритуальное захоронение. Рядом с мумиями членами экспедиции были найдены 35 предметов из золота, серебра и раковин, остатки материй, украшенные орнаментом и вышивкой, мокасины и керамическая посуда. В ней кое-где еще сохранились остатки еды. Мумии — тела двух девочек и мальчика в возрасте от 8 до 13 лет — относятся к доколумбовому периоду, то есть насчитывают порядка 600 лет. „Эти мумии, — заявил журналистам профессор Рейнхард, — наиболее сохранившиеся из всех, которые мне довелось видеть за всю мою карьеру. Они были заморожены, в то время как другие мумии были забальзамированы. У меня есть подозрения, что они были заморожены, будучи еще живыми“. По словам американского профессора, девочки и мальчик, судя по всему, были принесены в жертву богам инков в ходе какого-то религиозного ритуала, совершавшегося, похоже, один раз в год. „Мы также намерены выяснить, — продолжал ученый, — как были умерщвлены дети, поскольку на черепах нет следов ударов, которые, как правило, обнаруживаются на трупах тех, кто приносился в жертву своим богам“. В сентябре прошлого года около города Арекипы на юге Перу в вулканической зоне были найдены шесть замороженных мумий, правда, не в таком совершенном состоянии, как аргентинские. Они тоже, как полагают эксперты, были принесены в жертву богам инков, и на черепах их обнаружены характерные отметины от удара, которые свидетельствуют о том, что они прошли обряд жертвоприношения»[377].

Итак, важнейшая проблема языческих религий — это вопрос о том, какие жертвы люди должны приносить богам. Когда надо приносить жертву. Кто должен их приносить. В чем должна состоять эта жертва. По какому ритуалу она должна быть принесена. Какому из многочисленных богов…

Но в Евангелии мы видим нечто противоположное. Если язычники говорят о том, какую жертву люди должны принести богу, то Евангелие говорит о том, какую жертву Бог принес людям: «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мф. 20, 28); «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16).

Понимаете, Бог Библии настолько превышает всю вселенную, что не может быть и речи о том, что Он слабеет при творении мира. Да, Бог Своей силой, Своей энергией поддерживает существование космоса. Но Его бесконечная мощь от этого нисколько не убывает. А потому и не нуждается в восполнении со стороны людей.

Поэтому библейские жертвоприношения нужны не Богу, а людям. Люди просто должны научиться быть благодарными. Люди должны научиться хотя бы часть своей жизни, своего имущества и своего времени (вспомните заповедь о субботе) уметь отставлять от себя и предлагать пред лице Господне. Не потому, что Богу нужна эта уделенная Ему часть. А потому, что люди тем самым учатся жертвенной любви.

Лишь на десятую или сотую часть религия состоит из того, что в нее вносят люди. Главное в религии то, что привносит в нее Бог. Главное не то, что люди делают ради Бога, но то, что Бог делает ради людей. Главное в религии не то, что люди приносят в храм, а то, что они износят из храма.

То, что мы можем принести Богу, мы можем принести Ему в любом месте. Все, что есть в мире, и так принадлежит Ему. Но есть такая частичка бытия, в которой Бог позволил царствовать не Себе, а другому. Это моя душа. Это та комнатка в бесконечном здании Вселенной, куда Зиждитель не входит без спроса. И от нас зависит, на службу чему мы поставим свою свободу, дарованную нам Богом. Будем ли мы служить Богу, или себе самим и своим прихотям и похотям. Единственное, чем мы можем обогатить беспредельную власть Господа, — это если мы и свою свободную волю предадим Ему. Поэтому — «жертва Богу дух сокрушен» (Пс. 50, 19). И эту жертву может принести любой из нас. И в этом смысле любой из нас — священник, жрец. В этом смысле надлежит понимать слова ап. Петра о том, что христиане — это народ, состоящий из священников (1 Петр. 2, 9)[378]. Как священники — мы имеем право входить в храмы, а не просто собираться перед ними (в язычестве храмы были только обителью божества, а не местом собрания верующих, и потому только особо посвященные жрецы имели право доступа внутрь[379]). Мы — священники, потому что сами можем призывать освящающую силу Божию в любой момент нашей жизни («Царю Небесный!.. Прииди и вселися в ны»). Мы — жрецы, потому что можем принести Богу ту жертву, которая единственно угодна Ему. Никто не сможет вместо меня принести Богу в жертву мою волю. Только я сам владею ей, и я сам могу принести ее ко престолу Божию. Поэтому и призываются православные на каждой службе: «Весь живот наш Христу Богу предадим». Принести же присягу на верность и сказать: «Господи, воля Твоя, а не моя да будет! Благодарю Тебя за все, что Ты пожелаешь привнести в мою жизнь! Дай мне возможность послужить Тебе каждым моим дыханием!» — можно в любом месте.

Итак, то, что мы можем принести в жертву Богу, всегда с нами. И потому всегда мы можем сказать своему «Я» те слова, которыми философ Диоген некогда ответствовал на предложение властелина мира Александра Македонского исполнить любую просьбу мудреца: «Отойди и не заслоняй мне солнце!»

Для того чтобы христианин мог принести жертву Богу, он не нуждается в храме. Но в религии есть не только то, что мы даем. Важнее то, что мы получаем. Важно не то, зачем мы ищем Бога. Важнее то, зачем Он ищет нас.

Зачем мы чаще всего приходим в храм и обращаемся с мольбой к Богу — хорошо известно…[380] А вот зачем Бог ищет нас? Он хочет у нас что-то забрать? Или дать?

Зачем призывает Его Слово: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии» (Мф. 11, 28)?.. Нет у этого призыва продолжения вроде: «И вы отдадите Мне то-то…» Иным предвестием кончается это приглашение; оно говорит о том, что Бог сделает ради отозвавшихся: «И Я успокою вас… найдете покой душам вашим».

Итак, Бог зовет нас к Себе, чтобы что-то вручить нам. Что же? Знание — «Научитесь от Мене…» Дух — «Примите от духа Моего…» Любовь, мир и радость