Мне пришло в голову, что мои ноги больше не касаются земли. Краем глаза я увидела то место, где раньше был пол, но его там больше не было. Я посмотрела вниз. Пол исчез. На его месте зияла черная дыра, и я парила над ней в невесомости.

О, замечательно. Просто отлично.

Я раскрыла ладонь, показывая пергамент. Перышко света смахнуло его с моей ладони и подняло в воздух на уровень моих глаз.

Магия поддалась. Длинные прожилки цвета индиго протянулись сквозь Ара и вонзились в пергамент. Он задрожал, запутавшись в паутине голубых нитей.

Хорошо, что храм был огражден защитным барьером, иначе любой, у кого есть хоть капля силы, смог бы почувствовать этот фейерверк.

Нити, сжимавшие пергамент, стали темно-синими. Круг подхватил магию пергамента, и теперь она распространялась по свету.

Мощный магический импульс прошел внутри Ара.

Середина пергамента стала гладкой. Потертые линии, сминающие грубую бумагу, исчезли. Чернила появлялись медленно, как проявленная фотография. В углу образовался магический квадрат. Ассорти геометрических фигур: спирали, круги, кресты…

Магия пульсировала снова и снова, как звон большого колокола. Все мое тело гудело от этого эха. Поторопись, черт тебя побери.

Рваные края бумаги росли по мере того, как на нем накапливалась паутинка. Пергамент, должно быть, был всего лишь маленьким кусочком оригинального свитка, его верхним левым углом, и теперь круг восстанавливал его таким, каким он был прежде.

Появились слова, написанные на иврите. Между ними проходили строчки поменьше, написанные на английском.

Ну, давай же, давай. Откуда это взялось? Почему это застряло в моей голове? Слова продолжали появляться, все быстрее и быстрее. Я пробежала глазами строчки.

О нет.

Слова впились в меня. Я позволяю злу войти.

О нет, не может быть. Я вспомнила, откуда я знала эти строки — это была часть древней Вавилонской поэмы, использовавшейся как амулет против того, кому когда-то поклонялись как богу мора и войны. Он сеял панику и ужас в Древнем Мире и истреблял его население эпидемиями. Его гнев был хаосом, его темперамент — огнем, и древние вавилоняне боялись его настолько сильно, что не решались даже строить ему храмы.

Я прочла о нем все, когда мне было десять лет. Его звали Эрра.

Но Стальная Мэри была женщиной. Я была абсолютно, совершенно, на сто процентов уверена, что это женщина. Я видела ее собственными глазами. Крупная, она была ростом шесть футов шесть дюймов, но, несомненно, женщина. У меня была четкая зацепка, и как бы вселенная ни пыталась меня запутать, этого не произойдет.

Зачарованные нити откинулись назад, втягиваясь в круг. Свиток туго натянулся и рассыпался облаком сверкающих искр. Кусок пергамента, снова старый и пустой, приземлился мне в руку. Поток энергии круга исчез, и я упала на каменный пол.

Дверь скользнула в сторону, и я увидела бледное лицо Питера. Он захрипел, пытаясь отдышаться:

— Нас атакуют.

Максимально ускорившись, я неслась через узкие проходы и коридоры синагоги. Питер бежал рядом со мной.

— Что вы имеете в виду, говоря, что нет никакого способа скрыть магию круга? Вы говорили, что держите круг в секрете.

Он фыркнул.

— Важные сведения о круге держатся в строжайшей тайне. Но его сила — нет. Силу Божью не скрыть. Свет познания должен сиять.

О, он сиял отлично. Он сиял просто изумительно. Сиял так хорошо, что Стальная Мэри почувствовала пергамент и послала свою кавалерию на разведку.

Глухой удар сотряс стены старого здания. Я помчалась вверх по лестнице через холл, к парадному входу. Перед дверью собралось несколько человек.

На заснеженной лужайке окровавленный шестифутовый человек схватил голема за заднюю ногу. Он поднял его одним рывком, размахнулся и ударил о землю, взметнув в воздух снежные брызги. Голем соскользнул, вскочил и поскакал прочь, перепрыгивая через изломанное тело своего двойника. Вокруг храма повсюду валялись раздавленные глиняные тела. Как минимум, десять, а может, и больше. Это было похоже на зону боевых действий, где только одна сторона понесла потери.

От неизвестного исходила красная аура, ярко рубиновая на фоне белого снега. Солнце бледно светило за облаками. Было уже почти пять, скоро наступит вечер. Я не хотела бы сражаться с ним в темноте.

— Он один?

Никто не ответил.

— Он пришел один?

— Да. — В поле зрения появился раввин Вайс. — Что было на том пергаменте? Кто он такой?

Вы бы не хотели это знать.

— В Древнем Вавилоне жил бог по имени Эрра, также известный как Нергал. Он был богом мора и войны. — И ужаса.

За исключением того, что на самом деле он не являлся богом. Я бы предпочла божество, потому что Эрра был чем-то гораздо, гораздо хуже.

Из-за спины агрессора прискакал еще один голем и метнул в него копье. Тот, поймав его на лету, отбросил копье в сторону.

— В распоряжении Эрры было семь воинов. — Я переворачивала рукоятку Погибели, разогревая запястье. — Тьма, Факел, Зверь, Тремор, Шторм, Потоп и Чума. Потоп мертв. Царь Зверей убил его три дня назад.

Голем бросился на кровавого человека, встав на дыбы и лягаясь копытами.

Я наблюдала за этой атакой.

— Это, должно быть…

Мужчина топнул ногой. Гром прокатился по двору, словно удар гигантской кувалды. Земля разверзлась. Он схватил голема и кинул его в образовавшееся отверстие. Тот погрузился по пояс, продолжая брыкаться. Человек взмахнул своим огромным кулаком и ударил голема в грудь. Глиняное туловище разлетелось вдребезги, как яичная скорлупа. Голова голема упала на землю.