солнца. И только кривая, пестрящая глубокими провалами дорога, ветрами очищенная от большей части снега, встретила путников. Было совсем пусто. Ветерок лениво качал свалившиеся ставни окон, пытался открыть подгнившие двери, попасть в брошенные дома.

Машины заглушили моторы, затихли.

— Так, — Егерь посмотрел на Граля, — дальше командование я беру на себя. Ты не против?

Сталкер пожал плечами и быстро вышел из грузовика, не в силах больше терпеть недовольных рыков Зевса.

Даня, сидевший рядом, наконец, нормально уселся, унимая затёкшие суставы. Осмотрелся, дрогнул.

— Эй, — Егерь хлопнул пепельноволосого по плечу, посмотрел на него., — Всё будет впорядке. Вряд ли здесь будут твари.

— Тогда мы тоже так думали, — буркнул Даня, пряча записную книжку за пазуху.

Егерь посмотрел на Никиту, который споткнулся о крыльцо Шестьдесят шестого и рухнул лицом в снег, усмехнулся и сказал:

— При случае, теперь ты сможешь дать отпор. Не зря ведь я тебя тренировал?

Даня вздохнул.

«Действительно, — подумал он, — после тренировок я научился многому: владению рукопашным и ножевым боем, стрельбе… Стал сильнее, ловчее, умнее, проворней, хитрее. Я знаю как убивать, куда стрелять, как бить, в общем говоря всё то, что мне пригодится дальше. Но… Хватит ли у меня духа, чтобы не испугаться? Хватит ли силы оставаться холодным и расчётливым, смогу ли я, по крайней мере, защитить хотя бы себя? К черту! Как говорил Корсар: «Не забивай голову хернёй пока есть патроны, а когда все выйдут, уже можно и пораскинуть тем, что от головы останется». Да и вовсе не факт, что случится что-то страшное. Может, я просто надумываю?»

— Эй, уснул что ли? — перевозчик ткнул подмастерье под бок. — Выходим, нас только и ждут.

Все стояли у свалившейся таблички, где на выцветшем фоне, еле виднелась понурая надпись: «Пустовье».

— Ну что? — весело крикнул Корсар столпившимся вокруг людям. — Ай да искать сокровища, а?

Егерь, спустившись с КРАЗа, недовольно хмыкнул.

— Что такое, мистер зануда? — иронично спросил сталкер, кривя детскую гримасу.

Все сухо посмеялись.

— Надо обмыслить ещё кое-чего, — спокойно ответил Егерь, приближаясь к табличке. Перевозчик открыл новую пачку сигарет, закурил. Столпившиеся ждали.

— Нас много, деревню обшерстим быстро. Значит, нужно разбиться по группам и пойти в разные направления.

— Нас пятьдесят бошек, — ответил Корсар. — Можно разойтись по десять человек и одного командующего к каждой группе приставить.

Егерь кивнул, сбил пепел с сигареты.

— Предлагаю так: первая группа — левая часть, первый сектор, вторая — левая часть, второй сектор и так далее. Пятая группа идет в самый конец деревни, к вон тем зданиям, — перевозчик пальцем ткнул в одиноко стоящие далеко от остальных дома. — Я отвечаю за первую группу, Корсар — за вторую, Граль держит третью… Остальные две?

Из толпы смутившихся лиц показались две руки. Желающими оказались Крастер — толстопузый мужичок, уверенно размахивающий РПК-74 и Булат с «Печенегом» на плече.

После, командиры стали пополнять ряды добровольцами.

— Жгут ко мне!

— Иди сюда. Да, ты!

— Чибис, Руппер, — гаркнул Корсар. — Ко мне!

— Ты, ты… И ты. В первую.

Скоро суета закончилась, сталкеры распределились. Даня, на удивление, предпочёл быть с Булатом, Крюком и новенькими знакомыми, чем с Егерем. Впрочем, кавказец только одобрил такую инициативу.

— Отлично, — перевозчик выбросил окурок, поправил разгрузочный жилет, проверил готовность своего семьдесят четвертого АКСУ и одернул медвежью шубу. — Отряд! Разбиться и рассредоточиться по периметру деревни! Связь держать постоянно. Начали!

Дальше всё как по плану: группы двинулись в разные стороны, опустошая деревню, словно саранча. Тащили все, что видели: консервы, запчасти от автомобилей, мотоциклов и тракторов, баллоны с горючим газом, оставшиеся в домах, удавалось найти даже целые снегоходы, пусть и порядком потрепанные временем. Всё грузили в рюкзаки, мешки, притащенные с собой, мелочи пихали в карманы, а самое крупное и тяжелое сразу уносили в машины. Несмотря на опасения, что помимо сталкеров в Пустовье кто-то есть, было подозрительно тихо. И пусто. Жители, будто испарились: ни трупов, ни костей, ни брошенных в спешке вещей. В один момент все будто исчезли. Это настораживало.

— Жуткое место, — бормотал Саша, осматривая занесенные снегом крыши домов. — Прям не по себе.

— Пф! — фыркнул Никита, поправляя шапку-ушанку на голове. — Трус. Чего ж тут бояться? У-у-у! Призраки!

— Хорош уже, — буркнул Миша, сильнее сжимая калаш, — клоун недоделанный.

Даня отмалчивался, но был готов в любую секунду сорвать АК или новенький дробовик «Рысь», полный жекана, и изрешетить незнакомцев свинцом. Но только ветер недружелюбно свистел им в спины.

Шли они к дому, стоящему на небольшом холмике, невдалеке от подобных ему отшельников. Словно старый мудрец он щурился сваленными друг к другу ставнями окон, хмурился заваленными набок бревнами, скрипел единственной оставшейся от забора калиткой.

— Да правда, чего ж бояться? — повторял Никита. — Булат, Крюк и остальные совсем недалеко, вон в той гнилушке шарахаются. Чего ты разнылся, Саш?

— Незнаю, — отвечал он, — жутковато здесь…

Саша съежился, с трудом поправил свалившийся с плеча калаш. Его трясло, хотя одет он был в теплые рыжие лисьи шкуры.

Наконец, они подошли. От забора дома осталось лишь название, торчала только треснувшая, горбатая калитка, окна, съехавшая на бок крыша, грозящая вот-вот свалиться, пустые, на удивление сохранившиеся окна, по которым плясали солнечные блики.

Небо вновь стало затягивать свинцовыми тучами.

— Вот же срань, — Миша хлопнул по колену, — сколько ж можно? Только солнышко выглянуло и вот те, на!

— Хорош уже на звезды жаловаться, — хмыкнул Никита. — Пойдем в дом.

За грязным, покрытым пылью окном что-то дёрнулось. На мгновение. Даня моментально выхватил автомат, прицелился, даже не успев подумать.

— Стой! Не ходи туда.

Никита посмотрел на дуло автомата, засмеялся.

— Ха-ха! Что, пепельноволосый? Испугался, небось? Пукалку уже высунул, куда стрелять-то собрался?

— И правда, Дань, — Миша посмотрел на напряженное лицо боевого товарища, — что такое?

— Ребят, может не пойдем? — Саня попятился назад, чувствуя, как атмосфера накаляется.

Никита, усмехаясь, демонстративно обернулся к Саше, затем к окнам дома.

— Да там же никого нет, придурки! Ты ведь, согласен, Мих…

Он замолк, как только увидел тёмный, расплывчатый силуэт, что стоял за окнами домика.

— Вы… это видите? — спросил Никита, теряя дыхание. — Черт бы побрал, что…

Все замерли. В доме кто-то был.

— Нет-нет-нет! — испуганно лепетал Саша, дрожащими руками стягивая автомат. — Кто это?!

Даня снял предохранитель. Щёлк.

— Стреляем насчет три, — пытаясь унять дрожь в голосе, говорил он. — Раз.

— Стоять! — Никита усилием двух рук отвел дуло автомата. — Может это выживший? Может ему нужна помощь?

Резко потемнело. Тучи сомкнули солнечный шар.

— Идиот, — прошипел Даня, всматриваясь в силуэт, — кто там, мать твою, может быть?

— Эу, ребятки! — раздался из дома приятный старческий голос. — Шо вы там мерзнете?