И Вернер тоже увидел Федора, но не потому, что тот был высоким, а потому что его сопровождала прекрасная блондинка. Через мгновение он оказался рядом.

– Дорогой Карл, ты даже не можешь представить, как я рад тебя видеть в здравии, да еще с такой спутницей! – вместо рукопожатия обнял своего молодого друга Вернер. – Ты не представишь?

– Кристина, моя сестра…

– Как?! У такого большого парня такая хрупкая и прелестная сестра?! Разрешите представиться: барон Вернер фон Браун. Но для вас, обворожительная Кристина, просто Вернер. О! Меня зовут… Извините, я ненадолго оставлю вас.

Как только полковник СС удалился, удивленно сдвинув брови, Кристина спросила:

– Кто это?

– Профессор Браун. Именно с ним мы оказались в переделке, где я получил ранение. Думаю, что из-за него и меня наградили Железным крестом, – высказал предположение Федор.

Молодые люди прошлись по залу. Все выглядело как-то неестественно, театрально: и генералы, важно о чем-то беседующие, и дипломаты, расположившиеся отдельной стайкой, и офицеры в черном, истуканами застывшие возле каждой двери, выходившей в зал.

– Почему в зале так много офицеров гестапо? – поинтересовалась Кристина.

– В раздевалке я услышал, что будет их шеф – рейхминистр Генрих Гиммлер, а возможно, даже и сам фюрер. Потому-то всех так тщательно и обыскивали.

– Ты знаешь, Карл, зря я надела это платье… – погрустнела Кристина. – Не к месту. Все это мне напоминает пир во время чумы: русские подошли к границам Германии, города и даже столица рейха в руинах, народ голодает, а элита военная и гражданская празднует… Или я не права?

– Конечно, права! Только давай этот разговор оставим до возвращения домой.

Из-за громко игравшего оркестра они прослушали, что всех пригласили пройти в следующий зал. Потому прошли одни из самых последних. Зал был полукруглым, также полукругом стояли стулья, уже занятые. Кому не хватило мест, стояли вдоль стен. Но тут Федор увидел Вернера, который махал ему рукой, показывая на два свободных места рядом с ним.

– Я-то уж не первый раз здесь, знаю порядки. Потому занял вам места. Присаживайтесь. Это надолго…

Неожиданно все повскакивали со своих мест. Это в зал вошел рейхсканцлер Германии Генрих Гиммлер в сопровождении толпы высших чинов СС. Кто-то выкрикнул «Heil Hitler!», и зал отозвался трижды: «Sieg Heil!»

Речь Гиммлера была традиционной, состоящей из лозунгов и призывов. Началась процедура награждения. Фамилия Карла Фишмана оказалась почти в самом конце списка. Но тем не менее и он получил частичку славы. Пожимая руку, рейхсканцлер спросил:

– Почему вы не в мундире? Вы большой, сильный и не в армии…

– Я служу Германии на ином попроще, – нашелся с ответом Федор.

Возвращаясь на место, подумал: «Расскажи кто деду, не поверит! Внук получил из рук врага орден! Смешно и прискорбно! Жаль, что своих наград не видел, хотя уже дважды награжден!..»

Первым, кто поздравил «героя», была Кристина. Вернер же крепко пожал руку со словами:

– Поверь, самое запоминающееся – это первое награждение, и самая ценная – первая награда! Но если награду хорошенько не обмыть, заржавеет! Вы останетесь на фуршет? – обратился он к Кристине. – Нет? А жаль! Карл, я надеюсь, ты помнишь…

– Конечно, – не дав Вернеру договорить, заверил Федор. – Очередь моя принимать друзей. Тем более что повод значительный. А как с твоим обещанием?

– О чем речь? – поинтересовалась Кристина.

– Мой друг Вернер пригласил меня посетить свое логово ученого. Ты знаешь, сестричка, он ведь не просто полковник СС, он еще и профессор, доктор наук. И все эти награды на его груди не за военные подвиги, а за научные открытия.

– Вот это сюрприз! – воскликнула Кристина. – Что же вы молчали? Вернер, вы обязательно должны мне о них рассказать. Это, наверное, очень важные открытия?

– Конечно, важные, – ответил за фон Брауна Федор. – Не о всех и рассказывать-то можно. Но о некоторых Вернер обязательно поведает, когда будет у нас в гостях, а главное, о своих планах на будущее.

– Вы приедете к нам?

– Обязательно, милая Кристина, если вы меня тоже приглашаете…

– Конечно же. Друзья Карла – мои друзья. Я буду очень рада вас принять. Вы только предупредите, когда вас ждать.

– Обязательно позвоню. Где-то сразу после Рождества. Итак, до встречи!

– До свидания, – подала руку для рукопожатия Кристина, но Вернер фон Браун ее со значением поцеловал.

На следующий день по цепочке пошла информация, что с «Профессором» связь возобновлена и появилась возможность после католического Рождества выполнить приказ. Федор представил подробный план его реализации, но указал, что для этого нужны люди. Через несколько дней пришла ответная радиограмма: «Проведение акции в собственном доме запрещаю. Неизбежна засветка. Даже «Профессор» не стоит того, что ты сделал за эти годы. Ищи другую возможность. Отец».

«Вот тебе и раз! Ищи другую возможность… Какую?! Можно бы было Вернера вывезти на корабле, тем более что это последний фрахт: «Фишман и К°» прекращает сотрудничество с «Фокке-Вульф» и возвращает транспортный корабль владельцу. Можно бы было, взяв Кристину, и самому выехать в Португалию… Однако, знать, не судьба! Но Кристину однозначно отправлю, а самому придется остаться».

Взвесив свои возможности, Федор пришел к выводу, что одному приказ не выполнить… Нужны люди!

Можно бы было привлечь Зигфрида, тем более что он и Марта изъявили желание покинуть Германию, но, несмотря на его преданность, в которой Федор не сомневался, слуга может подвести: тут нужна воинская выучка…

Уже второй день Федор ходил задумчивым и рассеянным, что не укрылось от Кристины. Ночью, прислушиваясь к его вздохам, она не выдержала и вызвала мужа на разговор.

– Что тебя мучит? Я же вижу, ты себе места не находишь…

После затянувшейся паузы Федор, запинаясь, ответил:

– Понимаешь… я не хочу тебя в это впутывать… Это мои дела…

– С недавних пор все твои дела стали моими! Так в чем дело? – настоятельно потребовала ответа Кристина.

– Мне нужен Вернер!

– Этот чопорный эсэсовец? – удивилась Кристина.