Врач иногда с удовольствием поверял инженеру некоторые профессиональные тайны. Особенно в тех случаях, когда они оставались одни за бутылочкой хорошего вина или за полновесной рюмкой водки. Когда они сидели в кафе и обсуждали проходящих мимо курортных красавиц, доктор обращал внимание инженера то на одну, то на другую и давал каждой подробную характеристику. Инженер хлопал себя по коленям, удивлялся и восхищался.

Как-то вечером, когда они почти прикончили вторую бутылочку муската, инженер, которому нравилась супруга соседа по столу, спросил врача его мнение о женщине. Тот вначале не хотел отвечать. Но инженер сыграл на тщеславии, он начал говорить о гениальности врача и его талантах. И доктор сдался, но предупредил, что это врачебная тайна. И рассказал инженеру, что она не получает оргазма, потому что, бедняжка, имеет особенность, в которой сама ему призналась. Дело в том, что эта очаровательная женщина – мазохистка: если ее побить или очень сильно, прямо-таки жестоко, схватить за ягодицы, то она теряет над собой контроль и сразу отдается насильнику. И только в этом случае испытывает оргазм. Такие вещи часто бывают. Не в столь явной форме, но бывают. И доктор еще раз предупредил соседа, что эта информация абсолютно закрытая. Инженер ответил, что он как могила и что беспокоиться абсолютно не о чем.

Тем не менее мысль о возможной близости с очаровательной соседкой не покидала его. Он начал продумывать коварный план, но ничего оригинального в голову не приходило. А что могло быть оригинального в такой ситуации? Ну, зайти и, в соответствии с указаниями врача, дать ей как следует. Только вот беда: инженер никогда не поднимал руки на женщину. Все же надо как-то себя преодолеть! Схватить ее посильнее за ее чудный зад, сжать ей ягодицы и… услышать стон страсти. Боже мой, это же чистая поэзия! Инженер решился. Однажды, когда мужчины расположились с рюмками в бильярдной и начали увлекательную игру, инженер под каким-то предлогом оставил на минуту компанию. Ни врач, ни супруг этому никакого значения не придали.

Пока они вели бой, укладывая сложные шары в лузу, и делали глотки из своих рюмок, инженер постучал в номер женщины, спросил разрешения войти и, конечно, такое разрешение получил. Хозяйка комнаты даже не успела поинтересоваться причиной его визита. Тот властно повалил ее на кровать и яростно схватил и сжал ее ягодицы.

Обезумевшая от этого поступка, а также от страшной боли, женщина начинает орать благим матом. Игроки в бильярдной слышат этот крик и бросаются в номер. Муж, не говоря ни слова, снимает инженера с жены, бьет его смертным боем, врач пытается его остановить, впрочем, без особого успеха. Женщина заливается слезами от стыда и боли. На крик сбегается половина пансионата, все кричат. Наконец мужчин растащили, женщину увели в медпункт. Появилась милиция, начали разбираться. Инженер был помещен в свою комнату под охраной молодого милиционера. Другой, постарше, начал дознание. Муж подробно рассказал, как они пошли играть в бильярд, как инженер ушел от них на минутку, как они услышали крики его жены и как они с врачом влетели в комнату.

Попросив супруга написать на листочке подробные показания, милиционер перешел в соседний номер и начал допрашивать инженера, который трясся от страха и побоев. Тот мялся, путано объяснял, что ему показалось, что у женщины возникли к нему взаимные чувства, но, оказывается, он ошибался. Инженер всячески обходил вопрос жестокого обращения, помня слова доктора о врачебной тайне. Милиционер абсолютно ничего не понимал и вновь и вновь задавал одни и те же вопросы. «Вместе играли на бильярде? Ушли от компании на минутку? Зашли к женщине и садистски ее избили? О каких взаимных чувствах вы говорите? Не было ли у вас психических расстройств?» Инженер отвечал на каждый вопрос, уверял, что он психически абсолютно здоров, никакой злобы против женщины не таил, просто так вот, несуразно, все получилось.

Милиционер оставил инженера под охраной и пошел в медпункт опросить женщину. Та, вновь заливаясь слезами, рассказала, как инженер попросил разрешения войти, как вошел и бросился на нее. Больше от нее добиться было ничего невозможно. Она не помнила, что говорил инженер, и говорил ли он вообще что-либо, она не помнила выражение лица инженера.

Успокоив женщину, расстроенный милиционер вернулся к ее супругу, который в это время выражал негодование в кругу других отдыхающих. Попросив извинения, милиционер увел его в номер и начал снова расспрашивать об этом непонятном поступке. Он выяснил, что супруг никогда не замечал никаких ненормальностей со стороны инженера: обычный человек, немного говорливый, ухаживал за его женой, но за ней все пытаются ухаживать. В общем, ничего особенного он не замечал. И нападения на его жену ни понять, ни объяснить не может.

Совершенно обалдевший милиционер возвращается в номер, где под охраной находится инженер, и сообщает ему свое решение взять его под арест и направить на психиатрическую экспертизу. Инженер в ужасе просит его не арестовывать, обещает немедленно уехать, сулит милиционеру всякие блага и прочее. Милиционер устало объясняет, что дело открыто и так просто закрыть его невозможно. Если инженера признают психически здоровым, он пойдет под суд. Если он болен, его ждет принудительное лечение. Но по мнению милиционера, он явно болен, поскольку его поступок абсолютно не мотивирован. Тут инженер ломается и, умоляя милиционера сохранить в тайне все, что он расскажет, лихорадочно выкладывает врачебную тайну. Милиционер крякает, задумывается и спрашивает, где сейчас доктор.

Тут инженер еще раз умоляет милиционера сохранить эту тайну, поскольку она доверена только врачу, а врач – это известный на всю страну гинеколог. И так получилось, что он, инженер, узнал эту тайну и хотел ею воспользоваться. И вероятно, врач очень расстроился из-за этой истории и, видимо, уехал. Во всяком случае, в комнату он не возвращался. Более того, исчезли все его вещи. Вот, пожалуйста. Инженер раскрывает отделение шкафа, которое занимал врач. Там стоит простенькая матерчатая сумка, в которой лежат только спортивные штаны с пузырями на коленях. Рядом с сумкой в шкафу стоят домашние тапочки. И все.

Тут милиционер говорит протяжно «Так!» и выскакивает из номера в поисках супруга. Тот оказывается в медпункте рядом со своей женой. Милиционер отрывает его от жены и просит рассказать о враче. И супруг, удивляясь вопросу, подробно рассказывает, как врач сохранял инкогнито, как жена вычислила, что этот человек – виднейший гинеколог, и как призналась врачу в том, что его разгадали. И все прочее в таком же роде.

Милиционер выслушал весь рассказ с улыбкой и спросил, не пропало ли что-либо в номере. Мужчина подошел к стенному шкафу, открыл его, сунул руку в карман пиджака, недоуменно пожал плечами, стал лихорадочно шарить по другим карманам, затем повернулся к милиционеру и сказал:

– Нет бумажника со всеми деньгами и кредитными карточками.

– Вот, – поднял указательный палец милиционер, – что и требовалось доказать.

– Батюшки, – воскликнула хозяйка, – столько рыбы! И все из нашей речки?

– Из нее, – ответил Федор.