litbaza книги онлайнФэнтезиПраво на поединок - Мария Семенова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 148
Перейти на страницу:

– Ты сегодня дрался с Тормаром… У тебя на рубашке кровь проступила… Совсем чуточку, незаметно… Больно тебе?

– Терплю, – сказал Волкодав.

Йарра исчез на кухне, чтобы скоро появиться с большой ложкой постного масла. Мамино средство, много раз помогавшее ему самому.

– Дай помажу…

– Рубашка запачкается, – отказался венн. Кровь с полотна кое-как ещё отстирывалась, масло же…

– А я вотру, чтоб не пачкалось, – пообещал Йарра. – Я тихонько… Тебе больно не будет…

Волкодав полагал, что и так не умрёт из-за нескольких разошедшихся швов, но обижать мальца не хотелось.

– А где твой друг? – осторожно смазывая располосованную спину, спросил Йарра. – Он знает, что ты здесь устроился?…

Волкодав обернулся и внимательно посмотрел на мальчишку.

– Нет, – проговорил он медленно. – Пока не знает.

Он рад был бы известить Эвриха и остальных, но бросать трактир не годилось. Про себя он рассчитывал, что слухи о происшествии в «Сегванской Зубатке» достигнут ушей его спутников как раз к завтрашнему утру, и Эврих немедленно прибежит узнавать, во что ещё ввязался неотёсанный варвар.

– Я всё ему передам… – по-прежнему шёпотом предложил мальчик. – Ты мне скажи только, где его разыскать…

– А не обидят на улице? – спросил Волкодав. Солнце уже село, а до казённых светильников, вроде тех, что ночь напролёт горели в саккаремской столице Мельсине, здесь ещё не додумались. Или додумались, но денег отвалить никто пока не желал.

– Не обидят, – ответил Йарра. – Раньше нападали, но нынешний Сонмор… Он не велел нападать по ночам и грабить прохожих… Я сам слышал, Тормар рассказывал.

Волкодав объяснил ему, как добраться до «Нардарского лаура» и кого там спросить. Йарра помялся немного, потом раскрыл ладошку и протянул ему свой драгоценный четвертак:

– Пожалуйста… подержи у себя…

И подумал, уже убегая по улице, что более надёжного хранилища ему точно не выдумать.

Проводив Йарру, Волкодав принёс из камина горящее полено и утвердил посередине двора. Назавтра предстояли новые испытания. Венн отступил на положенные девять шагов и медленно обратил к головне развёрнутую ладонь, направив внутреннюю силу вперёд. Пламя метнулось, фыркнуло и погасло, точно задутое ветром. Волкодав глубоко вздохнул несколько раз, сосредоточился и резко толкнул перед собой воздух, мысленно вообразив, как взлетает с земли и кувыркается прочь обугленная деревяшка…

Головня осталась торчать. Ещё горячие угли рдели в потёмках, по ним пробегали волны, и казалось, что венну подмигивало большое красное око.

Волкодав закрыл глаза, представил на месте головни надсмотрщика Волка, возненавидел его всей силой души и метнул вперёд свою ненависть, повторяя попытку.

Ничего не получилось.

«Бою дай! Бою!…» – ревели снизу, из-под высокого обрыва, мужские низкие голоса. Женские, чистые и высокие, вторили им отчаянным, весёлым и воинственным визгом. Девки и мужатые бабы тоже вышли на лёд Светыни. В праздничных кожушках, в расшитых боевых рукавицах стояли они чуть-чуть в стороне от мужского тяжеловесного строя. Кому не охота потешиться в великий день Корочуна, погреть кулачным искусством душу и плоть, да хоть мало помочь светлому Богу Солнца в его ежезимнем борении с Темнотой?…

Беловодская Светынь впадала в море великим множеством рукавов, среди которых главенствовали два: Большая Светынь и Малая. Люди жили по матёрым берегам и на островах, и все, кого разделяли хотя бы узенькие протоки, величали друг дружку «зареченскими». Поселение в устье реки считалось городом, но это была простая дань памяти, обычай, возникший ещё до обособления миров и сохранённый доселе, ибо не дело покидать установления предков. Никакого города, то бишь неприступного укрепления от врагов, со стеной и всякими воинскими приспособлениями, здесь так и не выстроили. От кого огораживаться?… От добрых людей?…

Зуйко, правда, рассказывал Волкодаву о замшелых развалинах крепости, ещё различимых в лесу на скалистом острове в нескольких вёрстах от города: Варохова внучка успела сводить туда местная ребятня. Руины, по единодушному мнению горожан, помнили Великую Тьму. И самых первых поселенцев, бежавших в эти места от потопов и разрушений, случившихся после падения небесной горы. Те люди ещё не знали, что им придётся бояться только дикого зверя, и первым долгом возвели на острове кром. Теперь от него остался лишь глиняный вал, добротно прокалённый огнём и оттого ещё не до конца расплывшийся от снегов и дождей.

Зимние сражения стенка на стенку испокон веку устраивали на Светыни, в самом широком месте, где Малая расставалась с Большой. Там было спокойное, ничем не нарушенное течение и надёжный лёд до самой весны.

«Бою дай! Бою!…»

Почтенные старейшины концов со своими большухами уже прошли между готовыми сдвинуться потешными ратями, строго напоминая нерушимый закон: рукавиц не снимать, гирек и монет в кулаках не таить, по лицу и голове не охаживать, лежачих не трогать. Иначе получится уже не бой во славу Богов, а драка без толку и красоты, достойная бессмысленных пьяниц. Бойцы величаво кивали, но каждый отлично знал: в этом году, как и в прошлом, и в позапрошлом, и вообще всегда, у кого-нибудь непременно возобладает лихой задор. Придётся скопом ловить, вразумлять и, спустив для сраму портки, выпроваживать с поля долой.

Волкодав любовался сходившимися кулачниками с высокого берега, где стояли и сидели на припасённых скамеечках небойцы. Венн жадно глядел вниз: происходившее на льду напоминало ему дом. Как же любили Серые Псы побаловаться потешным боем с ближними и дальними соседями – Барсуками, Синицами, Снегирями! Особенно по весне, в светлый день Рождения Мира, когда растущий день становится равен ночи!… Такой бой – услада Богам и людям добро. Парни с восторгом следят за отважными и ловкими девками, девки усматривают могучих и сметливых парней. Дедушка Волкодава рассказывал маленькому внуку, как впервые встретился с бабушкой…

«Бою дай! Бою!…»

Глядя сверху, венн помимо собственной воли начал переминаться с ноги на ногу, поводить плечами… Резкая боль почти сразу остановила его, вынудила нахохлиться в уютном тепле негнущейся овчинной шубы до пят. Волкодав только-только оправлялся от ран и был совсем ещё слаб. Выздоравливал он медленно, и нынче ему всего второй или третий раз позволили выйти из дому. Куда уж тут кулаками размахивать…

Потеху всегда начинали подростки и молодые девчонки. Для затравки они кидались снежками, потом сходились вплотную. И уж за ними, раззадорившись и раскачавшись, с утробным гулом сшибались взрослые стенки.

Эврих сидел рядом с венном и, прикрыв глаза, подставлял лицо яркому зимнему солнцу. Вниз он не смотрел. По его глубокому убеждению, битва, затевавшаяся на льду, не могла быть предметом любования для образованного человека. Просвещённые арранты признавали кулачные схватки только один на один, в благородной наготе и с руками, обмотанными ремнём. Вот где поистине было чем восторгаться! Город, вскормивший знаменитого атлета, гордился земляком. Имена героев, отошедших от дел, высекали на каменных плитах… Но биться не ради состязания, не до непременной победы, – просто ради красоты схватки да ещё для того, чтобы якобы помочь божественному светилу, никак не зависящему от людей?… Ну уж нет. Соплеменники Эвриха давно выросли из младенчества.

1 ... 57 58 59 60 61 62 63 64 65 ... 148
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?