На пятое утро, когда Пьемур отправился в просторную конюшню, чтобы покормить Дуралея, его ожидал сюрприз. На косматой спине его скакуна восседали Мийр и Талла; к лапке бронзового был прикреплен маленький свиток.

— Они даже могут доставлять письма? — удивленно спросила Ри.

— Да… Только файр должен знать место, куда его посылают… — ответ Пьемура был несколько рассеянным, ибо в записке сообщалось, что Джексом подхватил южную лихорадку и лежит в убежище, выстроенном в открытой Менолли бухте, дальше к востоку. Молодой арфист не мог понять, как Шарра нашла его. Но письмо пришло вовремя; он много слышал об этой бухте и горел желанием наконец до нее добраться.

Пьемур повернулся к своим хозяевам.

— Мне надо уходить… опасно болен друг, он нуждается в моей помощи.

— Заметив, как опечалились их лица, арфист добавил: — Ничего, теперь Фарли знает, где вас искать и я отправлю с ней весточку, как только доберусь до места. Вы снимете свиток, а потом просто прикажете ей возвращаться туда, где мы с Дуралеем.

Он дружески хлопнул Джейда по спине, осмелился обнять Ри, ущипнул Райдиса за тугую щечку. Малыш разулыбался.

Затем Пьемур двинулся на восток, размышляя, с какими новыми неожиданностями ему придется встретиться по пути.

Южный материк; восьмой — десятый месяцы пятнадцатого Оборота

Санетер никогда не ощущал себя таким беспомощным, хотя его опыт в общении с Ториком измерялся уже не одним Оборотом. Как ему хотелось сейчас, чтобы Пьемур не странствовал неизвестно где в восточных землях, а был рядом! Шарра, которая умела успокоить своего старшего брата, тоже отсутствовала в Южном; в неведомой бухте на неведомом побережье она ухаживала за молодым Джексомом, лордом Руата, подцепившем лихорадку. Только вчера ее бронзовый прибыл с сообщением, что она еще не может покинуть пациента. Торик раздраженно заметил, что руатанский лорд болеет подозрительно долго.

Очередное таинственное исчезновение из Южного Вейра добавило новый пункт к списку неприятностей!. На этот раз пропали Т'кул на Салте и Б'зон на Ранильте. Оставшиеся драконы, несмотря на свою дряхлость, ревели не переставая; эти звуки нервировали всех в холде, а Торика буквально вгоняли в ярость. Более того, огненные ящерицы в холде моментально исчезали — причем именно в тот момент, когда владетелю Южного требовалось куда-нибудь их послать.

— Как, — вопрошал Торик, пиная мебель в своем кабинете, — я могу передать сообщение в Бенден Вейр. когда нет ни одного файра? Куда подевались эти дармоеды?

— Они никогда не улетают надолго, — предположил Санетер голосом, полным надежды.

— Да, но именно сейчас они улетели, и именно сейчас мне надо информировать Бенден о том, что происходит! Возможно, случилось нечто важное! Это-то ты должен понимать! — с мрачным видом Торик отшвырнул с дороги стул. Он стремительно обернулся к пожилому арфисту и ткнул в его сторону толстым указательным пальцем. — Ты должен быть свидетелем, Санетер! У меня нет возможности послать срочное сообщение, а этот лентяй и бродяга, этот наш великий путешественник отсутствует как раз тогда, когда я больше всего нуждаюсь в нем! Существование моего холда зависит от того, сумею ли я вовремя информировать Бенден! Но как, Санетер? Как? — прорычал Торик.

В это ужасное мгновение Санетер услышал эхо произведенного холдером рева. Но в следующий миг он понял, что эти звуки не были откликом на вопли Торика. Этот тоскливый крик, заставлявший волосы встать дыбом, был слишком хорошо знаком арфисту: драконы возвещали о смерти одного из их рода.

— Кто? — вопросил Торик, резко разворачиваясь у стены. Он уставился на Санетера, потом, очевидно, вспомнил, что старый арфист — не мальчик на посылках, и выбежал из комнаты в поисках ответа.

Торик был на полпути вниз на дороге между холдом и Вейром, когда бронзовый дракон, издавая пронзительный клич, внезапно спикировал с небес и приземлился перед входом в главный зал Вейра. Холдер не узнал всадника; тот, стянув шлем, стоял во дворе, оглядываясь по сторонам. Вопли местных драконов, однако, перешли во вполне терпимый стон, когда незнакомый бронзовый просвистел им нечто успокоительное. По крайней мере, для Торика это прозвучало именно так.

Он подскочил к гостю.

— Господин мой, я Торик, холдер Южного. Что случилось? Погиб дракон?

— Южанин бросил оценивающий взгляд на пожилого всадника. Несмотря на бешенство и снедавшее его нетерпение, Торик начал успокаиваться; этот бронзовый всадник выглядел уверенным и спокойным.

— Д'рам, всадник Тирота, бывший Предводитель Вейра Иста, — с достоинством представился он. — Ф'лар попросил меня взять на себя руководство Южным. Многие молодые всадники вызвались помочь добровольно. Скоро они прибудут.

— Но кто умер? — опять спросил Торик, нетерпение которого пересилило учтивость.

— Салт. А Ранильт сильно истощен… но, может, еще оправится. Он остался в Исте вместе с Б'зоном. — Д'рам говорил с такой глубокой печалью, что Торик ощутил безмолвный упрек.

— Что случилось? — спросил он более спокойно. — Мы знали, что исчезли два бронзовых… Однако, — сквозь сжатые зубы добавил он, — то же самое случилось со всеми огненными ящерицами, которых мы могли бы послать в Бенден с предупреждением.

Д'рам кивнул, показывая, что представляет затруднительное положение Торика.

— Т'кул и Б'зон отправили своих бронзовых в брачный полет Кайлиты — открытый полет, который должен был дать Исте нового вождя. У Салта разорвалось сердце, когда он попробовал угнаться за молодой королевой… — Д'рам умолк, сильно взволнованный, затем тяжело вздохнул и продолжал, не глядя в глаза Торику. — Тогда Т'кул бросил вызов Ф'лару.

— И Ф'лар мертв? — Торик побледнел, предчувствуя, что все, над чем он так долго трудился, потеряно из-за глупости Т'кула.

— Нет, вождь Вейра Бендена был сильнее. Он оплакивает смерть Т'кула, как и все всадники. — Д'рам взглянул на Торика так вызывающе, что Торик виновато кивнул, одновременно с облегчением вздохнув. — Не могу сказать, что опечален смертью Т'кула, — заметил он, стараясь, однако, чтобы в его словах не прозвучал гнев, — или Салта. Они оба сошли с ума еще с тех пор, как умер Т'рон — и ушел в Промежуток его… его Фидрант. — Торик сделал усилие, чтобы припомнить, как звали дракона Т'рона. Он все уже понял и надеялся, что назначенный Ф'ларом новый вождь Южного будет способствовать всем тем переменам, которых он так долго добивался: открытой торговле с Севера, расширению его холда и прочим планам.

В этот момент на крыльце появилась Мардра, истерически рыдая и столь явно демонстрируя свое горе, что это вызвало у Торика отвращение. Он очень хорошо знал, как часто она ссорилась с Т'кулом. Извинившись — со ссылкой на неотложные дела — Торик заверил нового Предводителя, что готов оказать любую помощь.

— Скоро прибудут остальные всадники, старожилы Южного и молодежь. Ты увидишь, как расцветет Вейр, — уверенно сказал Д'рам и отправился успокаивать Мардру.