Поэтому 9-й бригаде не посчастливилось найти северный фланг обороны Шарм-аш-Шейха неподготовленным к штурму. У неприятеля было все готово к отражению атаки как высадившихся парашютистов — чего и ожидал командир, — так и пехотной бригады, которая прошла 300 км (по вражеской территории) тропой, считавшейся (у египтян) непроходимой.

Единственным преимуществом, которым располагала 9-я бригада и которого не было бы у парашютистов, — наличие бронетехники. Десантная часть, принимая во внимание возможности транспортной авиации Израиля, не могла иметь бронетехники, в то время как легкие полугусеничные бронемашины бригады сыграли решающую роль в штурме неприятельских укреплений. (Четыре танка, которые предполагалось доставить на место на десантных судах для усиления 9-й бригады, прибыли уже после падения Шарм-аш-Шейха.)

Сложность и продолжительность пути наступления бригады делали ее крайне уязвимой для всякого рода засад и беспокоящих нападений. Я не сомневался, что колонна в конченом счете справится с противником, какие бы препятствия тот ни чинил ей по дороге. Но я также считал, что неприятель постарается всячески помешать продвижению бригады и в итоге задержит момент начала штурма Шарм-аш-Шейха.

Самым подходящим средством для нанесения ударов по 9-й бригаде, безусловно, являлись ВВС, но с началом англо-французской атаки у египтян больше не было авиации. Однако оставались и другие способы расстроить колонну, пока та находилась на марше. Вовсе не обязательно было бы копировать тактику Лоуренса на железной дороге в Хиджазе, но принцип «ударил — убежал» вполне годился, чтобы взять его на вооружение. Враг мог устроить засады и расстреливать из них медленно двигающиеся машины, мог начинить песок на пути у израильтян минами, взорвать скалы и сделать непроходимыми узкие проходы в горах, блокировать дорогу какими-то иными способами.

Однако выполнить такую задачу командование противника могло, только располагая данными разведки о том, каким путем пойдет бригада, и имея части военнослужащих, обученных технике ведения партизанской войны. У командира египетского контингента в Шарм-аш-Шейхе отсутствовали как необходимые сведения, так и специально подготовленные подразделения коммандос, поэтому, даже послав взвод для блокировки Вади-Кид, он ничего не выиграл.

Решение командования противника оставить Рас-Насрани и сосредоточить все силы на защите Шарм-аш-Шейха можно считать оправданным. Принимая во внимание имевшееся в его распоряжении количество войск, он не мог рассчитывать удержать оба опорных пункта и должен был решить, каким из них пожертвовать. Преимущество позиции в Рас-Насрани состояло в фортификационных сооружениях и более мощной, нежели в Шарм-аш-Шейхе, системе ПВО, но в Шарм-аш-Шейхе имелись порт и аэродром, представлявшие ценность не только для наступавших, но и для оборонявшихся. Египетский командир, разумеется, не мог не осознавать, что, попади эти объекты в наши руки, мы не преминем воспользоваться ими. Но он брал в расчет и другое, что, возможно, и определило выбор. Располагая аэродромом и портом, он мог надеяться через них эвакуировать свой контингент в Египет или в Саудовскую Аравию.

Приказ об отступлении прибыл в Шарм-аш-Шейх 1 ноября, когда египетский генштаб распорядился об отводе всех войск с территории Синая в Египет. Но в тот момент у командира отсутствовали средства для реализации указаний начальства. Поэтому, с его подачи, генштаб в Каире утвердил план, в соответствии с которым позиции в районе Тиранского пролива должны были удерживаться до тех пор, пока туда не прибудет транспорт, необходимый для эвакуации воинского контингента. Однако из-за быстрого продвижения наших войск ничего из этой затеи не вышло. 2 ноября был взят эт-Тор, вследствие чего сухопутный путь от Тиранского пролива в Египет оказался блокирован. По морю в Шарм-аш-Шейх смогли проникнуть только два парусных судна, которые увезли в Египет некоторое количество гражданских и раненых. (Среди них оказался раненый израильский летчик, капитан Аткес, которого сбили над Рас-Насрани и взяли в плен 2 ноября.)

Что же касается плана обороны Шарм-аш-Шейха, главный упор разработчики изначально сделали на подготовке города к длительной осаде, а не к отражению штурмов и организации контратак. Египтяне оборудовали подземные хранилища для запасов воды, провианта, горючего и боеприпасов, которых могло хватить на несколько месяцев. Неприятель построил глубокую гавань, соорудил взлетно-посадочную полосу, возвел электростанцию, а также обеспечил город всем тем, что необходимо для обороны изолированной крепости. Однако сравнительно незначительно внимание было уделено непосредственно боевой стороне организации обороны. Окопы, минные поля, заграждения и аванпосты на господствующих позициях на подходе к городу не годились для того, чтобы выдержать решительный штурм. Ни на южном участке, со стороны эт-Тора, ни на северном, со стороны Эйлата, укрепления египтян не были должным образом подготовлены к обороне. Совершенно очевидно, что разработчики плана беспокоились больше о том, удобно ли будет пережидать в Шарм-аш-Шейхе осаду, чем заботились об отражении натиска противника. Они мыслили категориями мясных пайков и амбаров, а не минных полей и тонн пошедшей на заграждения проволоки.

9-я бригада прошла через оставленный неприятелем Рас-Насрани, не останавливаясь и не встречая сопротивления, продолжила продвижение к горной цепи Цафрэт-эль-Ат, пролегающей примерно в пяти километрах к северу от Шарм-аш-Шейха. Египтяне покинули Рас-Насрани накануне ночью, когда командование узнало, что, помимо бригады, приближавшейся с севера от Дахаба, надо ожидать нападения израильских парашютистов, высадившихся в эт-Торе. Именно по получении этих сведений командир египетского контингента окончательно решил сосредоточить все силы в Шарм-аш-Шейхе, полагая, что не сможет защищать его и Насрани от одновременной атаки с севера и с юга.

Прежде чем покинуть Рас-Насрани, египтяне вывели из строя батарею береговой артиллерии — два 6-дюймовых и четыре 3-дюймовых орудия (152,4-мм и 76,2-мм, соответственно), — которые контролировали часть пролива между берегом и островом Тиран и блокировали израильским судам из Эйлата доступ в Красное море.

Первая оборонительная позиция противника на Цафрэт-эль-Ат была взята без осложнений. Корректируемые с земли самолеты («Мустанги») обстреляли аванпост реактивными снарядами и полили пулеметными очередями, а когда головное отделение разведроты бросилось на штурм укрепления, израильтяне нашли его оставленным. Убегая, египтяне бросили все вооружение — несколько пулеметов и противотанковых орудий.

Однако попытки израильтян развить успех и ворваться в «город» не удались. (У военнослужащих бригады Шарм-аш-Шейх считался «городом», а потому многие полагали, что кроме голых скал, колючей проволоки и огневых точек противника там найдется на что посмотреть.) Огонь, который открыл по ним неприятель с аванпостов на соседних горах, был плотным и прицельным, и без поддержки с воздуха — с приближением темноты самолетам пришлось вернуться на базу — продвижение стоило бы нам больших потерь. Поэтому командир разведроты решил отказаться от атаки и временно отступить. На обратном пути они окружили и взяли в плен оставивших позицию египетских солдат. Они стали первыми военнопленными на этом участке наступления, и начальник разведотдела бригады встретил их с распростертыми объятиями.