Рот злобно зарычал и ударил кулаком по реле, включавшему запрограммированный взрыв бункера на случай нештатной ситуации. Над головой завыли сирены. Отовсюду послышались сигналы необратимого отсчета времени.

Рот рассмеялся:

Господи, приятно осознавать, что вместе с собой я заберу тебя и практически весь Орден. Приятно видеть выражение твоего лица… на нем написано окончательное поражение, Райхен. Ужас, возмущение и боль — все это я вижу в твоих глазах. — Рот театрально вздохнул. — Очень жаль, что здесь нет Клер, мы бы все вместе взлетели на воздух через пять, нет, через четыре минуты и сорок пять секунд.

Клер хотела, чтобы все это было лишь сном. Ночным кошмаром. Она проснется, и все будет хорошо. Ей хотелось вернуться на три ночи назад, когда они с Андреасом были одни в доме в Ньюпорте, занимались любовью, гуляли по пристани, обнимались в тусклом свете луны.

Но искаженный злобой голос Вильгельма Рота, словно шелковая удавка, стянул ее горло. Она поняла, что он сделал с Андреасом, с воинами, с их подругами, которые через несколько минут будут убиваться по погибшим возлюбленным.

— Я больше не могу здесь оставаться, — пробормотала Клер, глядя в бледное лицо Дилан.

— Мы не можем выйти, Клер. Разве ты не слышишь стрельбу у входа в бункер?

Клер слышала. Рио ушел туда всего несколько минут назад. Он с Ренатой и Охотником вел бой с G1 Драгоша. Покидать машину было опасно, и Клер это знала. Она смотрела сквозь тонированное стекло в черноту леса, и сердце у нее разрывалось.

— Господи, только не это… Я не хочу, чтобы пророчество Миры сбылось.

Она открыла дверцу «рейнджровера» и выпрыгнула из машины, сама не зная, как сможет предотвратить пророчество, — у нее на это всего каких-то жалких пять минут.

Дилан выскочила вслед за Клер и схватила ее за руку.

— Клер, пожалуйста, сядь в машину. Ты не можешь…

— Это тот самый лес, который я видела в глазах Миры! — выкрикнула Клер на грани истерики. Она помнила то ужасное чувство безвозвратной потери, когда Андреаса поглотил огонь. — Взрыв, понимаешь, Дилан? Именно это показала мне Мира. Именно это должно сейчас произойти. Господи, нет!

Клер высвободилась и побежала вглубь леса, сердце бешено колотилось, как заклинание она повторяла имя Андреаса.

Каждая клетка тела Райхена кричала и требовала, чтобы он всю свою ненависть выплеснул на Вильгельма Рота. Превратить этого ублюдка в горстку пепла было для него секундным делом.

Но уничтожить Рота одним огненным плевком означало бы оказать ему великую услугу — проявить милосердие. Злодеи, подобные ему, заслуживали мучительной смерти, особенно после того, как он, выказав ничтожную трусость, разбил реле, привел в действие систему уничтожения и лишил воинов надежды выбраться из клетки живыми. Его противостояние с Ротом не должно стать причиной гибели кого-то из Ордена.

И потому Андреас нашел в себе силы сдержать ярость и не ударить огнем в панель управления, которая занимала целую стену. Он бросал маленькие огненные шарики в кнопки и реле, пока не раздался громкий хлопок и весь бункер не погрузился в темноту.

Андреас повернул голову и с облегчением увидел, что воины поспешно выбираются из клетки. Вместе с общим светом отключилось и ультрафиолетовое излучение. На короткое мгновение он отвлекся и не сразу заметил, что Рот сумел проскользнуть в боковую дверь.

— Райхен! — раздался громкий голос Тигана. — Уходим! Оставь этого сукина сына, ему здесь все равно крышка.

В голове Андреаса искрой вспыхнула и погасла мысль: «Он прав, надо уходить». Но его тело превратилось в раскаленную лаву, все мысли нацелились на одно — уничтожить. И он понял: момент, которого он так боялся, настал.

Он переступил черту. Огонь разгорался, не зная преград, и он уже не мог его контролировать.

— Андреас, черт тебя возьми! — крикнул, остановившись, Тиган, когда остальные воины побежали к выходу. — Оставь ты этого Рота, спасайся, пока здесь все не взлетело ко всем чертям!

— Ради меня позаботься о ней, — с трудом прохрипел Андреас, обдирая пересохшее горло. — Чтобы она была в безопасности… для меня сделай, Тиган.

И уже не слыша, как Тиган зло выругался, он направился следом за Ротом, храня надежду, что воин — его друг — выполнит эту просьбу. Знать, что Клер в безопасности, — это все, что Андреасу было нужно.

И еще знать, что Вильгельм Рот мертв.

Андреас шел по коридору в ту сторону, где исчез Рот. Он превратился в живой кокон обжигающей энергии и видел, как, протестуя под натиском жара, коробятся сталь и бетон, пустые металлические тележки, на которых перевозили грузы, корежились и плющились, когда он проходил мимо, дребезжали и плавились стекла кабинетов и маленькие дверные.

— Вильгельм Рот! — взревел Андреас вслед вампиру, убегавшему, как шакал, что вполне соответствовало его природе. И словно повинуясь его оклику, Рот вначале сбавил скорость, а затем остановился. Возможно, он наконец почувствовал неизбежность надвигающейся смерти — в лице ли Андреаса или в результате взрыва, который сам спровоцировал.

Рот медленно повернулся к Андреасу лицом:

— Ты меня удивляешь, Райхен, я думал, твоя любовь к моей неверной Подруге по Крови сильнее ненависти ко мне.

Андреас заворчал. Он не собирался обсуждать с этим подонком свои чувства. Рот должен знать, что через три минуты никто из них живым из бункера не выйдет.

Райхен сделал к нему несколько шагов, сдерживаясь, чтобы не испепелить мгновенно. Он хотел, чтобы Рот мучительно считал последние секунды своей жизни, сгорая медленно, по дюйму. Роту ничего не оставалось, как пятиться к концу коридора.

Андреас, продолжая надвигаться на него, видел, как начала краснеть кожа на лице Рота, как потекли струйки пота со лба, увлажняя шею и грудь. А он все надвигался, слыша шипение горящей плоти, обоняя запах опаленных волос.

Рот закричал, когда задымилась его одежда.

— Ну же, завершай свое дело, — брызгая слюной и задыхаясь, выпалил он и с трудом скривил обожженные губы в садистской ухмылке. — Ты разве забыл, что я связан кровью с Клер? И пока я жив, она будет испытывать ту же самую боль, что и я. Ты не меня, ты ее мучаешь!

Клер закричала и упала на колени. Она увидела, как впереди, за деревьями, Рената, Охотник и Рио расправились с последним G1 Драгоша, а из зияющего чернотой входа в бункер появились Кейд и Нико, за ними — Брок и Тиган. Но где же Андреас? Она хотела окликнуть воинов, но ее пронзила такая острая боль, что она задохнулась. Обжигающий жар охватил тело, словно она провалилась в горнило ада. Не она — Вильгельм Рот горел в адском огне. Это его боль отозвалась в ее крови.

«Андре».

Это он вершил суд над Ротом. А значит, он жив. Он жив и находится где-то в бункере, и у него еще есть шанс выбраться оттуда, пока не случилось непоправимое.