Подумав немного, взял и рукопись – те клочки, что читал перед тем: рисковать ими тоже не следовало. Наташиных кассет не было: видно, если они и оставались у нее, то они лежали не в столе и не в шкафу под бельем: в этом я не преминул убедиться. Может быть, расшифровав, она возвращала их старику. Возможно, там они и окажутся в большей сохранности. Но прочитать это будет, я думаю, очень интересно.

С этой мыслью я спустился, не забыл внимательно осмотреть машину, сел и на этот раз поехал, никуда не отклоняясь, на заседание съезда. По дороге гадал: Бретонский будет читать свой содоклад сегодня? Или сперва дадут слово алексеевцу? Интересно, как у них выстроилась иерархия, по какому признаку: как в обезьяньей стае, или как-нибудь иначе?

В подъезде я предупредил охранника насчет Наташи и затопал вверх по лестнице, окончательно настраиваясь на серьезное слушание и одновременно обдумывая план надежного сохранения новых материалов: у меня возникли кое-какие идеи по этому поводу.

Но додумать до конца мне не удалось.

– Виталий! – услышал я и оглянулся. То был Северин. Я не ожидал увидеть его здесь, и невольно остановился; он поспешно подошел. Он был один, охраны я не заметил, хотя она наверняка была.

– Здравствуй, – сказал я вежливо. – Не знал, что ты увлекаешься политикой.

– Без этого в России даже и сегодня бизнес не делается.

– Похоже на то, – согласился я. – Тебе нужен совет?

Он покосился на мой кейс. И чего все они боятся?

– Совет нужен тебе, – ответил он очень серьезно.

– Коля, я же не торгую компьютерами…

– Чем бы ни торговать, законы бизнеса остаются одними и теми же. Так что не пренебрегай моим опытом. Отойдем-ка в сторонку. До начала заседания еще есть времечко.

Мне стало интересно.

– Что ж, будь по-твоему.

– Пойдем к администратору, там сейчас никого нет…

Он оказался не совсем прав: там были его телохранители. Но их он, надо полагать, не стеснялся, меня же их присутствие сдерживало.

– Так что ты хотел мне сказать?

– Сперва – поделиться информацией. Потом – посоветовать.

– Давай первое.

Он помолчал секунду.

– Значит, так. Сегодня на съезде большинство партий выскажется за поддержку Александра. Это уже известно.

– Приятно слышать.

– Не думаю. Это единственное, чего до сих пор не хватало для взрыва. Для серьезного выхода на улицы. Для крови. Александр, ваш Претендент, уже приговорен. И вся команда – тоже. Ты в том числе. Потому что – к твоему сведению – в городе полно неучтенного оружия. Сейчас его не видно, но в нужный миг оно окажется на улицах.

Это я и без него понимал. Но меня интересовали подробности.

– Откровенно говоря, Коля, я просто ума не приложу: что такого страшного происходит? Мусульман от этого ни в Москве, ни в стране меньше не станет, и никто с ними ничего не сделает – слишком дорого это нам обошлось бы.

– Нам еще дороже обойдется, если он воцарится!

– Ничуть не бывало. Дороже всего России обходится то, что есть сейчас. Президент и его команда все еще глядят на Запад, через океан, не понимая, что искать там нечего. Он – провинциальный политик, не более того. Весь в прошлом. Но Западу мы нужны не как великая держава, но как конгломерат удельных княжеств, всего лишь. И не потому, что они такие бяки: просто мировая политика – это область математики, а не этики. Точная наука. Поэтому в ней не бывает ни любви, ни ненависти, ни добра, ни зла. Ты ведь в курсе готовящегося тройственного раздела? Историческая Россия, Сибирь, Дальний Восток – независимые государства!

– Ерунда. Китай нам поможет…

– Да; в обмен на, самое малое, Забайкалье… Ну почему вы не понимаете: единственный, кому наши территории не нужны, – это мир ислама. Исламида, как говорит один знакомый. Им нужна торговля, а прежде всего – политический флагман, представитель ислама в Совете Безопасности, – и так далее. А вы несете какую-то чушь. Да и не будет никакой крови – поверь моему газетному чутью.

– Будет, будет. Ты ничему не поможешь – только погибнешь сам. Собственно, у меня нет даже права говорить с тобой об этом. Пойми, мы не допустим такого перелома, мы – большой бизнес. Нам все еще нужны западные технологии… Мы не можем их лишиться.

– И не лишимся.

– Как же это?

Я чуть было не сказал ему: да потому, что контрольные пакеты фирм, обладающих этими самыми технологиями, давно уже у шейхов – непосредственно или через третьих и четвертых лиц… Но знать это было ему не обязательно. И я сказал лишь:

– Уж поверь мне. Я больше твоего поездил по миру. Так что если хочешь и в дальнейшем благоприятствия в делах, отойди в сторонку лучше сам.

– Вот еще!

– Не веришь. Ладно. Сегодня в три часа у тебя встреча с представителем «Интель Супертекнолоджи». Собираетесь подписать контракт. Не подпишете. Они попросят отложить на начало июня. Твердо обещаю. Тогда поверишь?

Северин, по-моему, слегка опешил.

– Ты… Откуда ты…

– У меня – своя информация. А в начале июня они могут подписать с тобой, но могут и вообще отказаться. И зависеть это будет от твоего поведения…

Я и действительно мог повлиять на это дело: шейх Шахет абд-ар-Рахман, занимавшийся в России не одной только нефтью, уже прибыл на заседание, и я найду возможность переговорить с ним. Такая операция у меня не планировалась, все получилось экспромтом – но, кажется, могло принести какую-то немедленную пользу.

– А если хочешь, – сказал я, взяв его за пуговицу и глядя ему в глаза, – чтобы все обошлось, то ответь мне на пару вопросов. Первый: ты знаешь, кто подлежит устранению – по плану, о котором ты говорил?

– Многие…

– Меня интересуют люди из числа главных азороссов. Шестерки не нужны.

– Погоди, погоди… – Он, похоже, всерьез растерялся. – Я не очень хорошо помню. Значит, так… Этот – Лепилин… Потом – тот фашист, не помню, как его. Дальше – Веревко, фамилия запоминается. Пахомов…

– А Бретонский? Генерал Филин? Священник – как его там? Отец Николай?

– Н-нет… Точно, нет.

– Ясно. А Долинский?

– По-моему, не упоминался…

– По-твоему – или точно?

– Ну, я же не заучивал специально!

– Вот и напрасно, Коля. Я не знаю, есть ли у кого-нибудь списки людей из вашего лагеря. Однако учти одно: террор России надоел хуже горькой редьки. Но до сих пор мы управиться с ним не могли. Выход один: сперва прибрать к рукам, а потом уже решать – как с ним и что. Сперва заиграть в дудочку – как Гаммельнский крысолов, а куда их вести – решится впоследствии. Но до того они еще успеют пошуметь. Ты ведь не хочешь, чтобы твою фамилию увидели в черной рамочке?