За Ренатом захлопнулась дверь. Потом она услышала, как отъехала машина. Все. Ренат свое дело сделает: догонит Лебедевых и обставит их гибель как несчастный случай. Ей же надо позаботиться о трупе сестры и о том, чтобы уничтожить улики. А наследила она порядочно.

И тут раздался телефонный звонок. Она не сразу сообразила: заливистая трель раздается с кухни. Это же мобильник Эли! Ангелина кинулась на кухню и схватила со стола телефон. Подумала вдруг, что это звонит Марат. Отвечать? Или нет? Но на дисплее высветился номер и под ним имя: Вадим. Вадим?! Он-то с какой стати звонит сейчас сестренке? Машинально Геля нажала на ОК и, поднеся телефон к уху, сказала:

– Алло.

– Эля? – раздался в трубке взволнованный голос, который она сразу же узнала. Потом сообразила: ведь и Вадим мог ее узнать! Что же она делает?! Геля тут же дала отбой и отключила мобильник.

Думать о том, что случилось, было некогда. Надо было действовать и как можно быстрее.

Первым делом она спустила в подвал труп Эли. Сестра была маленькой и хрупкой, Геля несла ее на руках, как ребенка, стараясь, чтобы ноги от волнения не дрожали. Что сделано, то сделано. Если бы Эля позвонила Марату, было бы хуже. Даже представить страшно, что бы случилось, если бы она позвонила…

Потом в подвале она освободила морозильную камеру. Вытащила полки, чтобы поместить туда труп. Быстрее, быстрее… Покончить с этим… Она еще раз подумала: хорошо, что Эля такая маленькая! Она, Геля, в морозильную камеру не влезла бы, это точно.

Какие страшные мысли лезут в голову! Не надо думать о смерти. Уже пристраивая Элю в морозильную камеру, она зацепилась взглядом за две заколки, которые тускло блестели в русых волосах сестры. Незадолго до свадьбы та перекрасилась в блондинку. Эти заколки были вчера в прическе невесты. Эля казалась такой хорошенькой! А теперь она мертва!

Гелина рука потянулась было снять эти заколки, но бессильно опустилась. Какая теперь разница? Господи, Эля, ну почему ты не уехала на юг со своим мужем! Ведь у тебя теперь медовый месяц! Медовый месяц…

Она закрыла дверь морозильной камеры. Продукты оттуда вывалила куда попало. Порядок здесь она наведет потом. Сейчас надо думать о другом.

Первое, что Геля сделала, вернувшись на кухню, это вымыла руки. Потом вытерла с пола следы крови. Посмотрела на свитер: надо бы сменить одежду, а этот свитер сжечь. Растопить камин? Нет, не пойдет. Соседи увидят дымок. Надо подумать, что делать со свитером.

Она поднялась по ступенькам на второй этаж. Толкнула первую по коридору дверь. Это была их спальня. Марата и Эли. Она сняла с себя свитер и бросила его на пол. Подумав, ногой запихнула свитер под кровать. С глаз долой. О том, что с ним делать, она придумает потом. Открыв дверь платяного шкафа, Геля долго рассматривала его содержимое. Они с сестрой примерно одной комплекции, но разного роста. На верхней полке лежит старый свитер, вытянувшийся, бесформенный. Свитер этот был Эле почти до колен, сестра ходила в нем на даче, когда наступали холода. Вот и решение проблемы.

Надев свитер, Геля почти успокоилась: ну, вот и все. Теперь остается только ждать. Да, ждать. Когда Ренат догонит Лебедевых, когда Марат убьет Костю… Ждать до вечера. Она упала на кровать и замерла.

И вот тут, когда делать уже было нечего, и пошли томительные минуты ожидания, Геля наконец-то поняла, что случилось ужасное, непоправимое: она убила свою сестру!

Силы у нее кончились. Гелю охватила паника. Что она наговорила Ренату? Пасынок-то обдумывал свой план не один день, она же действовала в горячке. Не поспешила ли? Все ли рассчитала правильно? О господи!

Ей показалось вдруг, что внизу кто-то ходит. Она обхватила голову руками и замерла. Неужели Эля ожила? Чушь! Надо бы спуститься, проверить.

Нет! Мертвые не оживают!

Ей вдруг стало страшно. Зубы застучали. А вдруг Элин призрак теперь будет являться к ней по ночам? Какой кошмар!

Потом ей показалось, что хлопнула входная дверь.

– Ренат! – закричала она.

Неужели Ренат вернулся? Струсил и вернулся. Зачем ему впутываться в эту историю? Ведь Ренат запросто может позвонить хозяину, и… Он получит поощрение, а она лет десять за убийство. Нет, меньше. Не предумышленное, в состоянии аффекта. Если попадется хороший адвокат, срок можно скостить. Но где взять денег на адвоката?

А если позвонить и все рассказать Косте? Простит ли ее муж? Они три года прожили вместе. Ничего плохого она от него не видела. Напротив. Женился на стриптизерше, и каждый мог его этим попрекнуть. Может быть, и попрекали, но муж никогда, ни словом не дал ей этого понять.

И зачем только она связалась с Ренатом? Ей вновь показалось, что где-то хлопнула дверь. Нет, не дверь. Калитка! Кто-то идет по тропинке к дому! Геля вскочила с кровати и кинулась к окну. Спрятавшись за занавеской, посмотрела: кто бы это мог быть?

К дому двигался черный мужской зонт. Она не видела, кто там, под этим зонтом. Мужчина? Женщина? Геля в ужасе замерла. Может быть, соседи что-то заметили? Как это не вовремя!

Раздался звонок внизу, на первом этаже. Кто-то хотел войти в дом. Неужели Эля собиралась с кем-то встретиться? Как это некстати! «Зонт» все еще стоял на крыльце. Она уже начала терять терпение и взмолилась: уйдешь ты, наконец?!

И вот тот, кто звонил в дверь, понял, что хозяев нет дома, и начал спускаться вниз по ступенькам. Кажется, это была женщина, хотя зонт был черный, мужской.

Вновь хлопнула калитка. Геля без сил упала на кровать. Нервное напряжение никак не спадало. Она посмотрела на часы. Подумать только, скоро уже час дня! Ренат, где ты?

… Звонок раздался, когда она уже начала терять терпение. В половине четвертого.

Она в волнении схватила мобильник и, услышав голос мужа, похолодела. Неужели переговоры закончились и он теперь возвращается в Москву? Она постаралась говорить спокойно:

– Костя? Ты где?

– У Сидоренков на даче, где же еще? А ты никак ревнуешь?

– Да, ревную! – кокетливо сказала она. – У вас там что, шашлыки, девочки?

– Какие там девочки? – тяжело вздохнул муж. – Наши девочки – автоматизированные линии по производству моющих средств, с ними и милуемся. Но теперь, кажись, все, пришли к соглашению. Я вот чего звоню. Переговоры закончились, переходим к торжественной части. То есть за стол садимся. Ты бы, родная, скакнула в свой «Мерседес» да к нам, на дачу, а? Шашлычки – пальчики оближешь! Баранинка, осетринка. Ну и водочки можно выпить. Я знаю – ты любишь. А то сидишь там одна, скучаешь. Или не скучаешь?

– Я… Да, скучаю, конечно. – «Скакнула в свой «Мерседес»!» Знал бы он, где сейчас ее машина!

– Так приезжай! Хочешь, позвони Ренату, он тебя отвезет. – Знал бы он, где сейчас Ренат! – Машину мою оставим у Сидоренков. Ренат потом отгонит. Вот и Серега тебя приглашает. Рядом стоит.

Она услышала в трубке бас Сидоренко: «Жена у тебя мировая…» Гелю прямо пот прошиб. Что делать?