— Прости меня, Песчаная Буря, я никогда не хотел причинить тебе боль! — голос его сорвался, и он прошептал одними губами: — Я люблю тебя!

Глаза Песчаной Бури вспыхнули.

— Я тоже люблю тебя, Огнегрив, — прошептала она. — Вот почему я так обиделась, когда ты попросил Синюю Звезду отдать Рыжинку на воспитание Бурому. Я решила, что ты не уважаешь меня.

— Я поступил, как последний дурак! — дрожащими губами пролепетал Огнегрив. — Сам не понимаю, как я мог так обидеть тебя! Песчаная Буря заурчала и потерлась носом о его нос.

— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, — прошептал Огнегрив в ее теплую шерсть. Впервые счастье было совсем рядом — нужно только остаться здесь и стоять, зарывшись лицом в рыжий бок Песчаной Бури.

Но Огнегрив знал, что это невозможно.

— Песчаная Буря, — сказал он, поднимая голову. — Я знаю, с чем нам предстоит сразиться.

Все оказалось гораздо страшнее, чем я думал. Я не могу приказать тебе идти, но я очень хочу, чтобы ты была рядом! Песчаная Буря заурчала так громко, что все тело ее загудело.

— Разумеется, я пойду с тобой. А ты как думал, глупый шерстяной комок?

На ночь Огнегрив оставил лагерь под удвоенной охраной, а сам улегся бодрствовать в центре поляны. Он лежал, прислушиваясь к завыванию ветра в верхушках деревьев, и тревога все сильнее овладевала его душой. Ему чудилось, что ветер доносит до него голос Пестролистой, которая снова и снова предупреждает его о не спящем воине — о Звездоцапе, о собаках или обо всех сразу. Враг приготовился обрушить на них свою ярость — и спасения не будет. Огнегрив не сомневался, что следующий день станет днем гибели его племени.

Он посмотрел на луну, еле заметно превращающуюся в месяц, и вдруг увидел Пепелицу. Целительница вышла со стороны своей поляны и медленно приблизилась к нему.

— Если хочешь повести завтрашний патруль, тебе нужно хоть немного поспать, — сказала она. — Ты должен быть сильным.

— Я знаю, — вздохнул Огнегрив. — Но я все равно не смогу уснуть. — Он снова поднял голову и нашел в небе сверкающую тропу Серебряного Пояса. — Там, наверху, все выглядит таким безмятежным! А здесь…

— Да, — ответила Пепелица. — Я чувствую, как зло набирает силу. Весь лес почернел, и Звездное племя не может прийти нам на помощь. Мы одни, Огнегрив.

— Так ты не думаешь, что Звездное племя послало свору, чтобы покарать нас? — спросил Огнегрив. «Ведь так считает Синяя Звезда!» — подумал он про себя.

Пепелица спокойно выдержала его взгляд, и глаза ее вспыхнули отраженным лунным светом.

— Нет, Огнегрив, я так не думаю, — она наклонилась и легонько коснулась подбородком его щеки. — Ты не один, глашатай. Я с тобой. И все племя тоже. Огнегриву очень хотелось в это верить. Он знал, что только единство и сплоченность могут спасти их от страшной беды. Воины Грозового племени поддержали своего глашатая в несостоявшейся битве, но захотят ли они быть с ним рядом в схватке со сворой?

Помолчав, Пепелица спросила:

— Что ты сказал Синей Звезде?

— Ничего, — ответил Огнегрив. — И не буду ничего говорить, пока мы не узнаем, что там такое. Зачем попусту тревожить ее? Она все равно ничего не сможет сделать, у нее уже не осталось сил.

Пепелица кивнула и молча улеглась рядом. Так они сидели до тех пор, пока луна не начала опускаться. Тогда Пепелица подняла голову и сказала:

— Огнегрив, я, целительница племени, приказываю тебе отдохнуть. От того, что случится утром, зависит судьба и жизнь всего племени, поэтому нам будут нужны сильные воины.

Огнегрив вынужден был согласиться. Он лизнул Пепелицу в ухо, поднялся, добрел до пещеры и свернулся в своем гнездышке рядом с Песчаной Бурей. Но сон его был тяжел, а сновидения тревожны. В какой-то миг ему почудилось, будто он видит приближающуюся Пестролистую, и сердце его затрепетало от радости, но целительница вдруг обернулась огромной собакой с глубокими провалами глаз и огромной пастью, извергающей пламя. Огнегрив проснулся, весь дрожа, и увидел, что небо сереет в приближении рассвета. «Возможно, это будет последний рассвет в моей жизни, — подумал он. — Смерть ждет меня у Змеиной Горки».

Подняв голову, он увидел, что Песчаная Буря сидит рядом и молча смотрит на него. Любовь, светящаяся в ее глазах, придала ему сил. Огнегрив сел и нежно лизнул подругу.

— Пора, — сказал он.

Резко поднявшись, он разбудил воинов, которых еще с вечера выбрал для похода к Змеиной Горке. Белохвост птицей выпорхнул из своего гнезда и остановился, угрожающе помахивая хвостом. Видно было, что он полон решимости встретиться с теми, кто искалечил Безликую.

Чернобурка, спящая возле своего приемного сына, встала и проводила Белохвоста до выхода из пещеры.

— Да пребудет с тобой Звездное племя, — напутствовала она, стряхивая пушинки мха с его белоснежной шубки. Белохвост потерся щекой о ее щеку.

— Не тревожься, мама, — сказал он, — я все расскажу тебе, когда вернусь.

Огнегрив разбудил Бурана и подошел к Крутобоку, сопящему на куче лилового вереска. Похлопав серого воина лапой, он тихо сказал:

— Вставай!

Крутобок открыл глаза и уселся.

— Как в добрые старые времена! — пробормотал он, пытаясь приободриться. — Ты да я, и снова впереди опасность! — Он боднул Огнегрива лбом в плечо. — Спасибо, что берешь меня с собой, Огнегрив. Я умираю со страху, но обещаю, что не подведу Грозовое племя!

Огнегрив дружески толкнул его в бок и пошел будить Долгохвоста. Светло-серый воин весь дрожал, когда выбирался из своего гнезда, но в глазах его горела мрачная решимость.

— Я докажу, что достоин твоего доверия! — негромко сказал он.

Огнегрив смущенно кивнул, ему все еще было невыносимо стыдно за то, как он вчера обошелся с Долгохвостом.

— Ты нужен своему племени, Долгохвост, — твердо сказал он. — Ты нужен нам гораздо больше, чем Звездоцапу и Частоколу, можешь мне поверить!

Долгохвост просиял и вслед за Огнегривом и остальными воинами выскочил из палатки. Наскоро перекусив в зарослях крапивы, воины собрались вокруг Огнегрива, и он коротко повторил им рассказ Долгохвоста.

— Мы идем на разведку, — предупредил он. — Мы не сможем придумать, как избавиться от этой напасти, пока не узнаем точно, что за лихо там поселилось. Мы не будем нападать на них, по крайней мере, сейчас. Ты хорошо меня понял, Белохвост?

Белохвост ответил ему испепеляющим взглядом, но промолчал.

— Ты никуда не пойдешь, Белохвост, если не пообещаешь, что будешь беспрекословно повиноваться моим приказам.

— Ладно, ладно! — с досадой махнул хвостом молодой воин. — Я хочу порвать их всех в клочья, но буду слушаться, обещаю.

— Вот и хорошо, — Огнегрив обвел глазами остальных. — Есть вопросы?