Дэниэл стоял и смотрел вслед поезду до тех пор, пока тот не исчез. Едва замечая неровный тротуар под босыми ногами, боль в плече.

На что он рассчитывал? Неужели думал, что она бросит все, свою жизнь в большом городе и останется с ним?

Может, все-таки это не любовь? Может, он просто ревнует ее к тому, что она едет в новое, неведомое ему место. Может быть, его и влекло к ней потому, что она олицетворяет большой мир, все нездешнее; что девушка она редкая, необыкновенная, такая экзотическая и удивительная. Девушка, которая не боится наступления завтра. Да, может, это и не любовь вовсе.

Клео опять приснился сон. Не тот кошмар про тыкву. Тот она не видела с тех пор, как уехала из Египта. Нет, другой. Теплый, чудесный сон.

Снился ей Дэниэл Синклер. Высокое синее небо, трава под ногами такая зеленая и приветливая, как завтрашний день. Откуда-то издалека доносится рокот волн, бьющихся о скалы. Кричат чайки, парящие над водой.

В ее сне волосы у Дэниэла гораздо длиннее, они развеваются на ласковом бризе.

У нее есть тайна, чудесный секрет, который она сберегла до этого самого момента, такого подходящего для раскрытия тайны.

Она знала, что у нее не может быть детей, но Дэниэл все равно сильно любил ее. «Ребенка мы усыновим», — говорил он ей, но в глазах у него светилась печаль. Мелькнула всего на минутку, но Клео разглядела ее. Человек, когда любит, замечает много из того, что не видят другие. Поэтому она была уверена — новость ее принесет ему безумную радость. Она знала его.

Они шагали, держась за руки, пальцы их тесно переплелись. Клео остановила его, повернулась к нему лицом и заглянула в глаза. Ей хотелось увидеть в них счастье, когда она сообщит ему свою чудесную новость:

— У меня будет ребенок.

Он не разочаровал ее. Сначала взрыв радости, потом замешательство и снова радость.

— Но как?.. Ты уверена?..

Взяв его руку, Клео осторожно прижала ее к своему животу, еще совсем плоскому. И кивнула, улыбаясь ему сквозь слезы, хотя клялась себе, что проливать слез не станет.

— Меня уже проверили ультразвуком. Дэниэл заключил ее в объятия — сильные, теплые, надежные. Он пах морем, ветром, солнцем. Он пах Дэниэлом.

Она взяла его лицо обеими руками, притянула ближе.

Его губы — такие теплые, такие мягкие — коснулись ее губ.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Я так люблю тебя!

Громкий крик раздался ниоткуда, вырывая Клео из чудесного сна. Клео наполовину проснулась.

— Мама!

Откуда-то издалека, не из ее сна, раздавался звонкий детский голос:

— Я смотрела мультфильм, а Кармен переключила каналы. Мама! Папа!

Клео проснулась, как от толчка. Увидела, что лежит в кровати племянницы.

Сон. Он показался ей таким реальным. Прикрыв глаза, Клео перекатилась на живот. Ей хотелось заснуть снова. Иной раз, когда просыпаешься посередине сна, то, вспоминая его, можно вернуться в него снова.

— Мам!

Но только не в этот раз.

Клео снова перевернулась на спину, сбросила покрывало и посидела немного на краю кровати. Часы показывали 6.30 утра. Она потерла лицо. И почему это детям нравится вскакивать ни свет ни заря? Взрослых по утрам из постели не вытащишь. Почему так происходит? Может, потому, что дети каждый новый день предвкушают как чудесное приключение, а взрослым уже известна правда?

Босая, в клетчатой фланелевой пижаме, Клео вышла из комнаты, чуть не наткнувшись в коридоре на Адриана.

— Ступай поспи еще, — сказала она брату. Глаза у того едва смотрели, волосы торчали дыбом.

— Ты же вчера засиделся допоздна. Я позабочусь о девочках.

— Спасибо, — пробормотал он, разворачиваясь и шлепая обратно в спальню, которую делил с Мэвис.

Девочки в гостиной еще ругались.

— Ну, что тут у вас? — потребовала ответа Клео. Мейси, спрыгнув со стула, тут же принялась жаловаться на трехлетнюю Кармен. Малышка сидела, подложив под себя руки — точнее, пульт управления, в который вцепилась обеими ручонками.

— Мама с папой вчера поздно легли. Им нужно поспать, — упрекала девочек Клео. — Зачем вам этот телевизор, пошли лучше посмотрим, что у нас есть на завтрак.

Спорить никто не стал. Кармен, вынув пульт, выключила телевизор, и все отправились на кухню.

— Фруктовые колечки! Мне фруктовых колечек!

Клео уже делала замечание Адриану, чтобы не позволял детям есть столько сладкого. Не подумав, тот брякнул:

— Вот погоди, будут у тебя у самой дети! — Спохватившись, помрачнел. — Извини.

— Все нормально. То, что я не могу физически иметь детей, не означает, что их у меня не будет, — ответила Клео.

Но замужество, семья, дети, дом, хождения на родительские собрания — все это представлялось ей таким неправдоподобным. В своем будущем Клео ничего такого не предвидела. Но зато у нее есть племянницы. Она будет следить, как растут они. Будет помогать им одолевать школьную программу, водить их на каток, в зоопарк. А изредка они будут гостить у нее, чтобы Адриан и Мэвис могли выкроить время и для себя. Но это, конечно, не то же самое, что иметь собственных детей.

Девочки вытащили коробки с хлопьями, а Клео достала из холодильника молоко и апельсиновый сок. За те два месяца, что она жила у брата, Клео набрала десять фунтов. Теперь она уже могла смотреть на апельсиновый сок без отвращения, но пить его она вряд ли когда сумеет.

— Я налью сок! Я! — вызвалась Мейси и достала три стакана.

— Клео хочет молока, — поправила сестру Кармен. — Она не пьет сок.

— Без тебя знаю.

— А вот и нет!

— Знаю, знаю!

— А папа сказал, что это секрет. Это из-за ее проблемы.

— Перестаньте, девочки, — вмешалась Клео. — Не спорьте. Если будете вести себя хорошо, то попозже я свожу вас в парк.

И девочки моментально преобразились, чинно, будто маленькие монахини, занявшись едой. Подкуп, возможно, не самый правильный способ, но Клео наблюдала методы воспитания брата и невестки: подкуп играл в них немалую роль.

Позавтракав, девочки убрали после себя и с часок смотрели мультики. После чего переоделись, готовясь к прогулке в парк. Клео помогла Кармен надеть розовый свитерок с капюшоном и крохотные ботиночки.

— Ты с нами будешь жить всегда? — серьезно спросила Кармен, заглядывая в глаза Клео. — Я хочу, чтобы всегда.

— Нет, милая, я не могу. Мне бы хотелось, но не могу.

— А куда ты поедешь? — спросила Мейси.