– Я не думаю, а знаю. Два факта. Первый – этот тип не остановился. Даже не притормозил. А второй – он понимал, что делает. Черт побери, я пнул корпус его автомобиля, а он продолжал спокойно ехать. У меня ботинки со стальными носками, представляете? Он не мог не слышать удара. Он знал, что сбивает меня.

– Вы видели водителя? – спросил Босх и хотел достать фотокопию из кармана.

– Нет, окна машины были затонированы гораздо сильнее, чем это допускается.

Босх знал, что во многих подразделениях полицейского управления любят максимально затемнять стекла автомобилей, невзирая на установленные нормы.

Фотокопию он доставать не стал.

– Что за машина у них была?

– «Камаро». Темно-оранжевого цвета с черными колесными дисками и желтыми суппортами. Колеса я рассмотрел хорошо, будьте уверены. Познакомился с ними близко.

– А номер вы, как я понимаю, не запомнили.

– Нет, был слишком занят тем, чтобы сохранить свою жизнь. А что у вас в кармане? Вы хотели показать мне что-то.

Босх вынул снимки:

– Это те типы, которые подкараулили Холлера. Я думал, может, вы узнаете кого-нибудь из них, но вы их не видели.

Сиско развернул лист и всмотрелся в лица. Фотограф снимал только головы, но воротники полицейской формы тоже были видны.

– Вы хотите сказать, что это копы? – спросил он.

– Похоже на то, – кивнул Босх.

– Господи помилуй. Оборотни в погонах. Куда мы идем?

– Только держите этот факт при себе. Холлеру это известно, но больше никто пока не должен знать. Если информация просочится дальше, то испортит все дело.

– Это вы могли бы и не говорить.

– Да, конечно. Прошу прощения. Так вернемся к вашему несчастному случаю. Он произошел…

– Я говорю, это был не несчастный случай.

– Да-да, простите. Неудачно выразился. Это нападение на вас было совершено сразу после того, как Холлер взялся за дело Фостера. Вы успели что-нибудь разузнать?

– Почти ничего. Мы вели подготовительную работу, но факт насчет ДНК еще не открылся, и мы ждали, чтобы окружная прокуратура выдала нам отчет следователей.

– То есть вы фактически не начали работать.

– Фактически не начали. Хватались за соломинки, пока не добыли эти записи. Только после этого и включаешься по-настоящему, понимаете?

– Понимаю. А под соломинками вы что подразумеваете?

– То, что рассказал клиент. Из этого поначалу и исходишь. Наш клиент сказал, что у него есть алиби, я стал проверять это и увидел, что мы на минуту опоздали и на цент не дотянули. Парень, с которым Фостер, по его словам, был в ту ночь, уже сыграл в ящик.

– Джеймс Аллен.

– Да, так его звали.

– Насколько глубоко вы успели вникнуть в это дело?

– Да совсем неглубоко. Парень переселился в мир иной, и связаться с ним было невозможно. Точка. Я пробовал поговорить кое с кем из УПЛА, но они – вот странно! – не пожелали раскрывать мне свои секреты.

– Может быть, в ходе расследования вы сделали что-то такое, из-за чего они и наехали на вас на своем «камаро»? Что бы, по-вашему, это могло быть?

Сиско на миг задумался, но затем покачал головой:

– Нет, не знаю. Если бы что-то было, то сразу стало бы ясно.

– Да, пожалуй.

Босх подумал, что существование связи между Эллисом и Лонгом и наездом на Сиско можно проверить иным способом.

– Сожалею, что не смог сообщить вам ничего ценного, – сказал Сиско.

– Сообщили – точные данные об их машине.

– Плохо, конечно, что не догадываюсь, какие мои действия всполошили их. Только договорился с Микки, а к работе толком даже не приступил.

– Все же вы сделали или, как они боялись, могли сделать что-то. А может, они просто хотели помешать Холлеру, выведя из игры его следователя. Возможно, мы никогда не узнаем это.

– Возможно.

– Вы сообщили об этом наезде полиции?

– Сообщил, но без толку. Пустая трата времени.

– Почему?

– Посмотрите на меня. Копам стоит бросить на меня взгляд, они скажут «байкер» и махнут рукой. По их мнению, тот, кто сшиб меня, сделал одолжение обществу. Я рассказал, что произошло, но им это было до лампочки. Мое заявление было отправлено прямиком в корзину для бумаг. По страховке я получил деньги, а копы так и не стали ничего делать.

Прежде Босх, возможно, стал бы защищать честь мундира от подобных обвинений, но теперь он снял мундир и потому лишь понимающе кивнул. Они обменялись номерами телефонов, и Босх ушел, а Сиско остался сидеть на скамье. Он сказал, что колену надо еще отдохнуть, прежде чем он поползет на автостоянку.

Не то чтобы Босх ждал, что Сиско признает в Эллисе или Лонге напавшего на него водителя «камаро», но надеялся, что разговор со следователем как-то подтвердит, что именно они главные злодеи расследуемой им драмы.

Хотя встреча не оправдала этих надежд, Босх не был обескуражен, ибо мог найти доказательства другим путем. Первым пунктом он обозначил Голливудский спортклуб и, поехав туда прямо из Вествуда, по дороге позвонил Холлеру.

– Доброе утро! – приветствовал тот Босха бодрым тоном. – Я как раз собирался звонить тебе.

– Я уж подумал, придется диктовать автоответчику. Вчера ты говорил, что у тебя сегодня суд.

– Суд был, но я уже освободился.

– У тебя очень довольный голос. Попробую отгадать. Ты разгромил еще одно дело, заведенное прокуратурой, и еще один наркодилер выпущен на свободу.

– Я доволен не результатами сегодняшнего суда, а полученной новостью. Но ты говори первым. Ты мне позвонил.

– Хорошо. Я только что встречался с Сиско. Он не видел водителя, который сбил его, зато описал автомобиль, включая желтые тормозные колодки. Это темно-оранжевый «камаро» с черными колесными дисками. Я хотел тебя спросить, не говорит ли тебе все это о чем-нибудь?

После небольшой паузы Холлер ответил:

– Нет. А должно?

– Это не тот автомобиль, в котором были типы, задержавшие тебя?

– Нет, там был «додж», а не «камаро». Марка не то «челленджер», не то «чарджер» – я не приглядывался. Но точно не «камаро».

– Ты уверен?

– Дорогой мой, я адвокат с «линкольном». Я знаю автомобили. И он был не оранжевым, а черным как уголь. Как души тех негодяев, что сидели в нем.

– Ну вот. Сначала Сиско разбил мои надежды, теперь ты. А больше у меня ничего нет. Подними мне настроение своей новостью.

– Сегодня получил нашу ДНК.