Когда Елюй Дэгуан прочитал письмо, он был так счастлив, что даже не смог закрыть рот, сказав: «Да, я сам пойду и помогу Ши Цзинтан». Он немедленно взял 50 000 всадников и отправился на юг, прибыв в Цзиньян через несколько дней. Танская армия под командованием Чжан Цзинды была беззащитна и попала в засаду во время первого сражения. Когда Ши Цзинтан услышал, что прибыло войско киданей, он вывел своим людям поприветствовать их и сказал с улыбкой на лице: «Отец проделал долгий путь, войска измотаны, но он победил в одном сражении. Это божественная воля!» Елюй Дэгуан похлопал его по спине и сказал: «Наша армия имеет большой импульс, как мы можем не победить в битве?» Ши Цзинтан многократно кивнул. На следующий день обе армии объединились и атаковали танские войска, окружив их у крепости Цзиньаня (современный Тайюань, Шаньси) и усилив атаку.

Ши Цзинтан услышав, что армия кидана прибыла, вывел людей и поприветствовал ее

Ли Цункэ был проинформирован и послал своего генерала Чжао Дэцзюня спасти Чжан Цзинду. Но Чжао Дэцзюнь, как и Ши Цзинтан, хотел присоединиться к киданям и захватить власть. Когда он прибыл в окрестности Цзиньаня, он остановился и не стал связываться с Чжан Цзиндой, а послал много сокровищ Елюй Дэгуану, чтобы наладить отношения. Чжан Цзинда продержался несколько месяцев, но у него закончилась еда и припасы. Когда его подчиненный Ян Гуаньюань хотел сдаться, он нашел возможность убить Чжан Цзинду и сдать свою должность. Это был конец танской армии.

Когда две армии еще воевали, Елюй Дегуан сказал Ши Цзинтан: «Я вижу, что ты высокий и большой и похож на императора. Я сделаю тебя императором срединной равнины». Ши Цзинтан был вне себя от радости, и после нескольких ложных отговорок был назначен день его воцарения. После этого Чжао Яньшоу, крестник Чжао Дэцзюня, пришел к Елюй Дэгуану и сказал ему: «Мой отец велел мне передать, что если вы сделаете его императором, то он сможет провести вас в Лоян. Что касается Ши Цзинтан, просто дайте ему должность губернатора провинции». Елю Дегуан колебался, когда прибыл доверенное лицо Ши Цзинтан, Сан Вэйхань. Он сказал: «Что толку от Чжао Дэцзюня? Не слушайте его глупости, пусть наш князь будет императором!» Когда Елю Дегуан ничего не сказал, он опустился на колени и продолжал вытирать слезы до темноты. Только тогда Елюй Дегуан сказал: «Не плачь, я не буду слушать Чжао Дэцзюня!»

Таким образом, в 936 году нашей эры, под присмотром Елюй Дегуана, Ши Цзинтан стал императором под именем «Цзинь», которое исторически известно как Поздняя Цзинь. Ши Цзинтан был человеком слова, называл себя вассалом киданей и называл Елю Дегуана отцом, хотя на самом деле он был старше Елю Дегуана более чем на десять лет, но он ничуть не покраснел, когда назвал его «отцом». Помимо того, что он отдал киданам все шестнадцать княжеств (в северной части Хэбэй, провинция Шаньси, а также Пекин и Тяньцзинь), он также обещал выплачивать ежегодную дань в размере 300 000 кусков шелка.

Затем Елюй Дегуан и Ши Цзинтан повели союзные войска к Лояну. Танская армия продолжала отступать, и Чжао Дэцзюнь и Чжао Яньшоу сдались. Когда они достигли гор Тайхан, Елюй Дегуан сказал Ши Цзинжую: «Мои воины не могут умереть за тебя, поэтому иди дальше и сражайся сам. Если ты не сможешь победить их, я спасу тебя. Если ты сможешь победить Лоян, я вернусь в свое место». Ши Цзинтан повел свои войска к городу Лоян. Ли Цункэ не хотел сдаваться, поэтому он поджег башню Сюаньу и сам сгорел в огне. Династия Поздняя Тан просуществовала пятнадцать лет.

Ши Цзинцзянь перенес столицу в Бяньчэн и стал императором-сыном. Многие из его генералов чувствовали стыд и восставали против него. Его эмиссары отправились в Кидан, чтобы заплатить дань, были оскорблены, поэтому они вернулись и пожаловались. Елю Дегуан был еще более недоволен и часто посылал людей, чтобы домогаться его. Ши Цзинтан был так расстроен, что заболел и умер через несколько лет. Его племянник, Ши Чунгуй, занял трон.

Сначала Ши Чунгуй был очень жесток, называя себя внуком Елюй Дегуана, но не вассалом, и запирая посланников. Было ясно, что он не хотел быть вторым Ши Цзинцзянем. Елюй Дегуан был в ярости и привел 50 000 солдат, чтобы вторгнуться в страну, с Чжао Яньшоу в авангарде. После капитуляции Чжао Дэцзюня и Чжао Яньшоу, вскоре Чжао Дэцзюнь умер, а Чжао Яньшоу был коронован князем, ответственным за охрану Нанкина (в Пекине), и стал авангардом кидайской армии. Елю Дегуан сказал ему: «Если ты сможешь победить Ши Чунгуя, я сделаю тебя императором». Чжао Яньшоу повел свои войска на юг и быстро, как по часам, захватил несколько территорий. Ши Чунгуй тоже был не промах и отправился на встречу с ним лично. Когда две стороны встретились, Елюй Дегуан стоял на холме и наблюдал за битвой, увидев плотную армию Цзинь, он вдохнул холодный воздух и сказал: «Я слышал, что половина воинов Цзинь умерла от голода. Почему их до сих пор так много?» Этот страх привел к поражению. Армия Цзинь отправилась за ними и сражалась с большим рвением. Местные жители также вышли и погнались за ними. Оказалось, что жители шестнадцати княжеств Янь Юня не хотели, чтобы ими управляли кидайцы, поэтому они собрались вместе и назвали себя «социальными солдатами», нападая на киданьскую армию повсюду. Народ и солдаты династии Поздняя Цзинь сражались вместе и отбросили врага назад.

В следующем году Елюй Дегуан во второй раз повел свои войска на юг, чтобы напасть на Позднюю Цзинь, с Чжао Яньшоу в авангарде. Когда Ши Чунгуй заболел, он попросил своих генералов Ду Чунвэя (позже переименованного в Ду Вэя) и Ли Шоужэня возглавить атаку. Ли Шоучжэнь защищал Янчэн (современный Анго, провинция Хэбэй) и добился хороших результатов. Когда Ши Чунгуй оправился от болезни, он также принял командование передовой линией. Боевой дух цзиньской армии был поднят, и киданьская армия снова потерпела поражение.

Не успокоившись, Елу Дегуан вернулся и усилил свои тренировки, чтобы сразиться в третий раз. На этот раз он решил сам стать императором срединной равнины. Перед отъездом он рассказал об этом своей матери Шужупин, которая покачала головой и сказала: «Если бы ханьский китаец стал князем Кидана, ты бы согласился на это?» Елу Дегуан сказал: «Конечно, нет». Вдовствующая императрица сказала: «Это одно и то же. Если