– Абсолютно, – холодно кивнул мужчина.

Плюхнулась на диван и закрыла лицо руками, понимая, что больше не могу бороться с подступившими слезами.

Владимир

Приехали. Красавица с порога накричала на меня, а затем расплакалась. С ума сойти. Я опять что-то сделал не так? Или виноват тот рыжий пройдоха? Надо было забрать его? Конечно, придётся провести уйму ветеринарских обследований и вакцинаций, но…

Ай. Махнул рукой на кота и подлетел к Свете.

Боже, что мне с тобой делать-то, а?

Светлана

Разревелась, как идиотка на груди у Владимира. Ну, вот зачем ему нищая, да ещё и истеричка? Погуляет и бросит, как надоем.

– Успокойся и объясни мне, что случилось! – уже требовательно заявил хозяин дома. Кажется, он начинал терять терпение.

– Вов… – еле выговорила, потому что опять возникло желание назвать его полным именем. – Ну вот зачем тебе такая, как я?

Подняла на него зарёванные глаза. Было ужасно стыдно, но такую реакцию не ожидала увидеть. Он оторопел, рассматривая меня глазами шесть на девять.

– Какую «такую»? – наконец, осторожно спросил он. – Такую красивую, добрую, милую, любящую, умную? Мне продолжать?

– Нет, – оборвала его, хоть и мне было приятно всё это слышать. – Истеричку, да и, к тому же, ещё и нищую.

Владимир шумно и облегчённо выдохнул.

– Так вот в чём причина! – хохотнул он.

– Прекрати! – не выдержала я, и легонько толкнула его. – Не смешно. Такие, как ты, долго не встречаются с такими, как я.

– Ага. А Сергей и Мила? – хмыкнул мужчина, поведя плечами.

– Исключение из правил. Богачи женятся на таких же, как они сами, чтобы приумножить капитал, – с умным видом отметила я, вновь осмотрев просторы кухни. Она была слишком огромной.

– Стереотипы, навязанный обществом, – хмыкнул мой собеседник. – Ты знаешь, как устаёшь от того, что все в округе видят в тебе кошелёк с деньгами? Знаешь, как вдвойне неприятно, когда все считают тебя папенькиным сыночком, богатеньким мажором и совершенно не понимают, какой ты на самом деле? – похоже его взорвало.

И теперь оторопела я. Не ожидала услышать такой тирады и такого откровения. Вова всегда был закрытым и услышать от него подобную браваду являлось для меня чем-то более значимым и важным.

– Выкинь дурь из башки. Хватит судить людей по кошельку и по состоянию, – сурово добавил он.

– Прости… Я не хотела тебя обидеть, – тяжело вздохнула, не зная, что и сказать. Пока я мариновала свою истерику, я совершенно не заметила потребности и чувства близкого мне человека.

– Отец поднялся уже до моего рождения, и я с детства ни в чём не нуждался. Но, в отличие от Глеба, меня не баловали. Я знал цену деньгам, и как их нужно зарабатывать. Лет в шестнадцать я даже раздавал флаеры, потому что мне было интересно, каково это, заработать своё. И в школе разница не чувствовалась. Проблемы начались с университета, – не ожидала, что Владимир продолжит свою историю, поэтому слушала, не перебивая. – Я учился в престижном университете столицы. В первый раз влюбился, а потом выяснил, что девушка была со мной сугубо из-за денег, статуса и связей. Это был ужасный удар по самооценке. Я уже тогда уверился, что любовь – не для такого, как я. Все во мне будут видеть деньги моего отца, – он тяжело вздохнул, а я покачала головой. – И всё это привело ещё к одному. Ровесники видели во мне только деньги, а старшее поколение считало, что я сынок богача, мажор. Человек, ни на что не годный и не способный. И я так устал доказывать обратное всему грёбанному миру, который живёт устаревшими стереотипами!

Владимир вскочил, сжал кулаки, тяжело вздохнул, а затем молча отправился к балкону. Застыла, наблюдая за его молчаливой истерикой. Для меня это стало настоящей неожиданностью.

Вот я идиотка! Какая же я дура!

Поспешила к нему, приобняв. Не стала смотреть на красоты столицы, и не стала оценивать высоту. Сейчас для меня был важен только мужчина.

– Вов, прости меня пожалуйста… Я… не хотела обидеть, – было трудно подобрать слова, чтобы выразить всё то, что я испытывала и чувствовала.

Он повернулся ко мне и печально улыбнулся:

– Свет, для меня отношения – это не просто слова. Это уже серьёзно. Ты вторая за всю мою жизнь, с кем я официально встречаюсь, – он сделал небольшую паузу, словно решаясь сказать что-то ещё или нет. Потом тяжело вздохнул и тихо добавил: – Свет, я тебя люблю.

Застыла с округлившимися глазами, не зная, что и сказать.

Владимир

Пока Света накручивала себя по поводу того, что она недостаточно богата или хороша для меня, я не выдержал и тоже психанул. Как же меня затрахала всеобщая и народная предвзятость по поводу каждой мелочи и каждой ерундовины.

Приходил в бешенство всякий раз, когда очередная девушка, узнав, что я имею внушительный капитал, вешалась ко мне на шею. Как будто у меня была плохая внешность, или я был тупым, раз меня нельзя было полюбить просто так.

Ярость охватывала меня, когда отцу в очередной раз предлагали выгодную невесту. Скрепить семьи и приумножить деньги – это же так выгодно! Дарья со своим чокнутым папашей была далеко не первая, но самая приставучая.

Бесновался, когда взрослый дядечка предвзято повторял: «а, сын Аркадия Владимировича?!», мол я без этого звания сам ничего не смогу добиться в этой жизни. Будто я никчёмный, глупый мажор, живущий только в своё удовольствие.

Всё это вымораживало, заставляя бить кулаком по стене, бить грушу, выколачивать ярость в спорте. Помогало ли это? Совсем ненадолго. Злость от несправедливости сумасшедшего мира в очередной раз возвращалась ко мне.

Я уже устал от этого дерьма.

Со Светой всё вышло иначе. Она не торопилась в мою квартиру, старательно отказывалась от подарков. С ней я чувствовал себя по-другому. Она как будто вдохнула в меня новую жизнь, подарила мне крылья, научила летать. Понимал, что деньги не главное, есть и другие ценности.

И вот, сидя рядом с красавицей, после очередной вспышки агрессии, я понял одну очень важную вещь: я люблю её. По-настоящему. Поспешил озвучить пришедшее в голову, огорошив, при этом Свету.

Некоторое время она внимательно всматривалась в меня, будто бы пытаясь понять, шутил ли я, или нет.

А я – не шутил.

– Светик, всё в порядке?

Неужели, опять сделал что-то не так? О, я это мог. Запросто! Я родился не таким. Был слишком богатым и все без исключения вешали на меня ярлыки. Каждый раз разные, правда, но не суть.

Мысленно выругался, пытаясь думать о признании в любви, которое только что озвучил.