не только взывать преклоняться. Листаю её эпистолярий. Одно ясно: она вся под восторженным влиянием индийской философии и теософии Блаватской.

Мудра однако. Знакомит читателя и с тем, что ей, наиэрудированному знатоку Индии и более того, любящей эту страну, кажется неприемлемым. Выписываю кое-что:

– «Главное зло Индии, приведшее ее к застою и вырождению, заключается в застывшей системе каст… Превратилась в железные тиски, удушающей способнейший многомиллионный народ. Кто не жил в Индии, тот не может представить себе всего ужаса этого рабства»;

– «О центре йогов в Европе я видела объявление. С легкой руки европейцев появились такие кружки… Это страшное явление. В центре Нью-Йорка я видела такую школу, тоже возглавляемую индусом, устроена она была с чрезвычайной роскошью, ибо была рассчитана на уловление скучающих миллионеров и миллионерш»;

– «Прилагаю газетную вырезку об одном факире, оставшемся без пищи и замурованном 42 дня… Это своего рода дезертиры из светлого воинства Армагеддона»;

– и даже такой обвинительный вердикт: «Да. Много чудес в Индии, но и много ужасов! Это как бы подтверждает закон – чем ярче Свет, тем чернее тьма».

Она даже берется снимать налеты мистики и суеверий с привычных для европейцев индийских штампов. Вот одно из её пояснений: «Обожествление коровы в Индии и запрещение убивать ее было вызвано необходимостью охранять это полезнейшее животное от истребления.

Известно, что в древнейшие времена подобного обожествления не существовало, и население Индии питалось мясом этих животных».

Знатная находка в письмах! Когда листал книги ее писем, выудил переведенную Е. Рерих сказочку. Интересно читать. Я её включил в Литературное приложение.

О России. Итак, продолжаю запись беседы с сыном Елены Ивановны. Он заявил: «Вам, вероятно, будет интересно познать, какой она была патриоткой. Извольте же…»

И стал припоминать изречения своей матушки именно патриотического склада. Я с трудом поспевал записывать:

– Россия – это безмерные страдания и лишения. Россия приняла на себя бремя искания истины за всех и для всех…

– Расцвет России есть залог благоденствия и мира всего мира…

– Любовь к России – есть чувство священное…

Эти едва ли не афоризмы своей мамы Святослав Николаевич завершил своим столь важным высказыванием:

– Патриотизм нужен. Иначе не оправдать наше существование для России. Он учит нас прекрасному и возвышает мышление. Наша, Рерихов, принадлежность к общечеловеческой семье не отрицает, не исключает, напротив, предполагает любовь к России, патриотизм.

Я продолжу этот раздел выписками из книг писем Елены Ивановны. Особой силы убежденности веет от ее трёх высказываний, столь жизненных для истинных патриотов для всех времен:

– «Лично мне гораздо симпатичнее мужественное самопожертвование в исполнении долга перед Родиной»;

– «Каждая мать должна воспитывать в сердцах детей своих любовь к подвигу, героизму, и самоотвержию на благо человечества»;

– «Слово подвиг так прекрасно! В нем соединены самоусовершенствование, самопожертвование…»

Какова триада!

Мысли о муже. Десятилетия супружества – десятилетия верности идеалам мужа. Немало у неё мудрых наблюдений и высказываний… Выискал в письмах и такое:

– «Н. К. глубоко любит и предан своей родине, и чувство это настолько сокровенно, что говорить о нем среди непонимающих или же враждебных элементов было бы просто кощунством. На Востоке не принято упоминать о самом сокровенном, в этом отношении Н. К. принадлежит Востоку»;

– «Рерих – наша гордость, наше достояние, один из современных светочей культуры…»

Воспитанница. Ираида Богданова – или просто Рая. Мне довелось несколько лет подряд в 70-е годы пролетевшего века встречатся с ней. Приехала она из Индии после войны со старшим сыном Рерихов – Юрием (быть о нём рассказу в разделе Ш). Встречи с непременным чаепитием происходили в ее московской квартире, которую выдали старшему сыну Рериха по его переезду в СССР.

… Вошла она в семью Рерихов в те дни 1927 года, когда, очутившаяся в Монголии, семья казаков Богдановых помогала Рерихам снаряжать экспедицию. Было Ираиде всего 13 лет. Однако гости разглядели в ней и в ее сестрице истинно сибирско-казачий характер: стойкость и трудолюбие. В одном из писем Елены Ивановны значилось: «Я не была единственной женщиной, участвовавшей в экспедиции. С нами были две молоденькие казачки-сибирячки Людмила и Рая Богданова, которые действительно оправдали свою фамилию, ибо явились не только незаменимыми помощницами, но и истинными сотрудницами, и сейчас живут как члены нашей семьи в нашем трудовом ашраме». Людмила потом вернулась в родную семью, Ираида осталась навсегда в новой семье».

Я выспрашиваю ее как держалась Елена Ивановна, дворянка-петербуржанка, в экспедициях, перечислив то, что мне доверил Святослав Николаевич. Она по обычаю немногословно:

– Чего ещё добавить?.. Верхом по многу часов… В жару – по пустыне… Под буранами в степях… В горах – по узехонькой тропке в мороз – а там ущелье, дна не разглядеть… Бандиты нападали… Местные жители ласкались… А для меня мамой было. Хотя побаивалась Елену Ивановну… А знала ско-о-олько-о! А красивая какая! Видели ее портреты?

Как-то она доверилась мне таким необычным, что и произносила-то шопотом и крестясь:

– Святость в ней была… Хотите – верьте, хотите – нет. Один раз сверзилась я в ущелье… Пролетела метра три… Бездна! Голимые скалы! Смертушка… А тут сверху голос Елены Ивановны… И в тот же миг мои протянутые к ней руки натыкаются на куст…

В 2009-м я позвонил Ираиде Михайловне, чтобы справиться о житье-бытье. Телефон не отвечал.

Раздел 3. Старший сын

Квартира-музей * Дары Родине * ЧП: «Религиозная пропаганда» * Записки путешественника * Хрущев и Неру * И другое.

Как же жаль, что нынче незаслуженно редко поминают старшего сына Рериха.

Юрий Рерих (1902–1960), востоковед-лингвист, блестящий знаток Тибета и буддизма, деятельный помошник отцу в познании Индии. Приехал в Москву после войны и стал руководителем сектора Института языкознания Академии Наук. Очень скоро его стали чтить не только за принадлежность к прославленной фамилии.

Из рассказов Богдановой. Они особенно выразительно звучали в его квартире, которая стала стараниями его сподвижников и Ираиды Михайловны истинным музеем: картины Н. Рериха, будийские иконы и молитвенные свитки, диковинные скульптурки из Индии и монгольские маски, да книги, книги, книги на самых разных языках и архив самого Юрия Николаевича.

– Языков знал – уйму: больше 30-ти. Он много чего написал. И на русском, и на английском. Но особо заботился закончить во многих томах «Русско-тибетско-английский словарь»…

– С ним беседовал сам Дхавахарлал Неру…

– Он, когда возвращался в Москву, привез в дар родине 418 отцовых полотен и 5000 книг – редки-и-их…

Как-то почти шепотом и не для всех гостей, а один-на-один на кухне, Ираида Михайловна доверилась мне особым признанием. В нём выразительная