– Да уж, ведь океан такой большой! – пробормотала я. – Но я все равно не понимаю, какое отноше...

– А теперь, Агния, – перебил меня Еленин, – мы наконец подходим к началу нашей с вами истории. Дело в том, что за пару дней до своего таинственного исчезновения доктор Ван Хассель внезапно вышел на связь кое с кем из своих бывших коллег, до сих пор трудившихся в той российской правительственной организации, где некоторое время проработал и он сам. Ван Хассель утверждал, что его жизнь подвергается опасности и что у него имеются важные сведения о «Панацее», которые он согласен предоставить в обмен на свою защиту и гарантии безопасности. У него потребовали доказательств, доктор согласился их предоставить, но так и не объявился повторно.

– И вы решили – я помогу вам выяснить, что же с ним случилось?

– Ну, Агния, теперь я могу вам признаться: вы были далеко не единственным человеком, привлекшим наше внимание. Честно говоря, мы рассчитывали на агента с опытом, но вы даже не представляете, как сложно подобрать человека из органов, который одновременно был бы еще и профессиональным медиком! Потерпев неудачу с Караханом, мы поняли, что придется довольствоваться просто медиком – так надежнее, да и подозрения обычный человек вызовет самые минимальные. Когда перед Интерполом встал вопрос о личности «засланца», Россия не числилась в списке участников акции, хотя мы, конечно, были весьма заинтересованы в выяснении обстоятельств исчезновения Ван Хасселя. Тем не менее в конце концов все пришли к общему мнению, что для нашего дела подойдете именно вы: несмотря на многие недостатки, у вас имелся некоторый опыт оперативной работы, накопленный вами во время работы в Отделе медицинских расследований. Кроме того, мы ведь искали вовсе не Джеймса Бонда, нам всего-навсего требовался человек, который беспрепятственно передвигался бы по «Панацее», не вызывая ничьих подозрений, и способный раздобыть сведения, позволившие бы силам Интерпола в итоге операции попасть на борт. И вы прекрасно справились с этой задачей, должен признать! – и Еленин отсалютовал мне бокалом.

– Но что же я такого сделала?

– Вы не только выяснили, что случилось с Ван Хасселем, но и нашли Фернандо Эскаведу, а это, смею заметить, дорогого стоит – на такую удачу мы и рассчитывать не могли!

– Фернандо Эскаведу? – переспросила я.

– Ну, Агния, не разочаровывайте меня! – поморщился мой собеседник. – Неужели вы до сих пор не поняли, что Фернандо Эскаведа и Алехандро Монтанья – один и тот же человек? Помните, какое у Эскаведы было прозвище?

– «Человек-с-горы»?

– Или «Омбре де ла монтанья» – по-испански, – кивнул Еленин. – Он не придумал ничего лучше, как присвоить себе имя, переделанное из его старого прозвища. Наверное, все дело в мании величия: Эскаведе нравился тот священный трепет, который он внушал тем темным, необразованным людям.

Признаюсь, я уже практически догадалась об этом, пока Еленин рассказывал мне всю эту историю, но мне требовались доказательства. Теперь я их получила, но суть дела они отнюдь не прояснили.

– Значит, доктор Ван Хассель все-таки мертв?

– Да, как ни печально это признать, – вздохнул начальник НЦБ.

– Но почему – из-за той информации, которую он хотел вам передать? Из-за «флэшки»? Но... что же на ней такого, я не понимаю...

– А на ней, Агния, – весь цвет медперсонала «Панацеи» и, что самое важное, Фернандо Эскаведа – собственной персоной! Пока что я не могу ничего утверждать конкретно, так как он исчез с корабля до того, как мы высадились на палубу...

– Монтанья... то есть Эскаведа, – сбежал?!

– Далеко не убежит, – заверил меня Еленин. – Он либо на Мальте, либо на соседних островах, на Гозо или на Комино. Его ищут. И обязательно найдут! – твердо закончил он.

– Но почему же все-таки погиб Ван Хассель? – я все еще не понимала.

– Полагаю, дело обстояло так. Монтанья устроился на «Панацею» под фальшивым именем, но кто-то из руководства – Сафари или даже сам Маршан – должен был знать, кто он такой на самом деле. Им необходим был трансплантолог, чья совесть совершенно не отягощена «моральным кодексом», то есть как раз такой, как Монтанья. А ему требовалось безопасное место для продолжения своих бесчеловечных экспериментов, и «Панацея» подходила для этой цели как нельзя лучше.

– Думаете, принцесса ас-Сауд знала, что происходит на ее судне?

– Не исключено, что ей это было безразлично, ведь корабль приносил немалый доход благодаря наплыву богатых клиентов. Скорее всего, она не вдавалась в подробности до тех пор, пока эти клиенты получали то, что хотели, – красоту, избавление от позора путем аборта или новую почку. Как именно они все это получали, принцессы не касалось, поэтому Монтанья и иже с ним могли не беспокоиться. Тем не менее еще предстоит выяснить, в чем заключается участие в этих делах принцессы и Маршана – не может быть, чтобы он вообще ничего не знал о происходящих на борту событиях.

– Но для чего Монтанья вообще этим занимался? В России – ну ладно, он работал на правительство, но на «Панацее»...

– Во-первых, он – ученый. Нам с вами этого не понять, Агния, но есть люди, одержимые некой идеей фикс. Многие из них – бескорыстные служители науки, но Эскаведа – не из таких. Он всегда мечтал о больших деньгах и о славе, но для этого ему требовалось изрядно потрудиться. Если бы его эксперименты увенчались успехом, он не просто продал бы результаты своих исследований какому-то государству, но диктовал бы условия. Это – весьма заманчивая перспектива для человека с амбициями! Эскаведа всегда считал, что главное – достичь желаемой цели, а путь, каким ты ее достиг, не имеет значения. Кто, скажите, сейчас подсчитывает, сколько народу погибло из-за так называемых великих открытий – таких, например, как ядерный и водородный синтез? Вот и Эскаведа полагал, что, стоит ему добиться успеха, и он сразу же окажется на вершине мира, всеми почитаемый, как «Человек-с-горы» – тот, кем он много лет и был во плоти в глазах крестьян из амазонских джунглей.

– Прямо «Сердце тьмы» какое-то! – пробормотала я.

– О, вы читали Конрада?

– Да, я умею читать, Илья Константинович. Я вам больше скажу: и писать – тоже. Правда, только печатными буквами...

– Ну простите, простите меня, Агния! – виновато развел руками Еленин. – Просто я этого как-то не ожидал... приношу вам свои искренние извинения.

На самом деле я прочитала роман Джозефа Конрада лишь потому, что мы с Шиловым как-то посмотрели старый фильм с Мартином Шином под названием «Апокалипсис сегодня». Муж сказал, что фильм сняли по нашумевшему роману, и я, не желая признавать собственную серость, на следующий же день купила книгу. Язык показался мне тяжеловесным, зато идея романа произвела на меня большое впечатление. В романе речь шла о том, как человек попадает в дикое племя и постепенно становится тираном. Очевидно, Эскаведе-Монтанье не давал покоя этот образ, и он всеми силами пытался воплотить его в жизнь.