— Вашего первого магистра звали Леор Хал? — спросил Оби-Ван у Шаппы.

Шаппа не оборачиваясь смотрел прямо перед собой, играя желваками.

— Я знал, что вы очень скоро выясните это, — сказал он.

— Он был очень способный ученик, — сказал Оби-Ван. — Даже после того, как он ушел от нас, все вспоминали его с уважением.

— Его там принимали за слабоумного дурачка, — обиженно заявил Шаппа.

— За идеалиста — может быть, но не за идиота, — возразил Кеноби.

— Да, всем памятна его нелюбовь к любой политической системе и философской организации… это наложило сильный отпечаток на характер жизни зонамских поселений.

— Он набрал добровольцев среди ферроанцев? — продолжил расспрос Оби-Ван.

— Да. Мой народ всегда был жизнерадостным и верил в независимость и прирожденную доброту. Мы пришли сюда, чтобы уйти от старой жизни и воспитать наших детей в невиданном раньше счастье.

— И когда сюда заявились Далекие Чужаки…

— Это было грубое возвращение к действительности, — вздохнул Шаппа, — Но преемник Судии настоял, чтобы они были вне потенциума. Они ничего не знали о нашей жизни, и мы должны были научить их.

— Как он отреагировал на приезд Вергер?

— Он избегал встречи с ней, ради памяти своего отца, — сказал Шаппа. — Не стал помогать ей. — Но начал производство оружия.

— Да, начал. Он знал, что многие могли неправильно истолковывать учение о потенциуме, а затем попытаются уничтожить нас за отличие от других.

— Что строил первый Судия?

— При нем начали торговать кораблями. Он сказал нам, что нам нужны деньги, чтобы купить огромные сердечники гипердрагйвов. Импортировать несколько крупных двигателей, изучить их и использовать джентари для производства более мощных двигателей, которые подойдут для наших целей.

— Каких это?

— Побега, — сказал Шаппа, затем выпрямился в кресле. — Думаю, это время пришло.

— Но он ведь мертв, — сказал Оби-Ван, имея в виду Судию.

— Чепуха. Ты сам встречался с ним.

— Нет. И теперь у меня отпали последние сомнения в этом.

— Судия жив, — закричал Шаппа и пригрозил Оби-Вану кулаком. — Он посылает нам распоряжения из своего дворца.

— Найёрное, и дворца уже нет, — подлил масла в огонь Оби-Ван.

— Я не потерплю таких слов! — взвился Шаппа. — Я помогу тебе спасти мальчика, а потом… вам придется убраться с планеты. И немедленно, — он обернулся, весь дрожа от гнева, и стал изучать показания приборов. — Наверное, джедаи послали вас сюда, чтобы подорвать нас изнутри, а корабли Республики…

Небо заполнилось крохотными сияющими точками. В верхние слои атмосферы входили воздушные мины, простираясь на тысячи километров, как яркое оранжевое зарево.

— Они всех нас уничтожат! — завопил Шаппа, и на его лице застыла маска страха и растерянности.

Анакин заводил корабль на посадку по широкой плавной дуге, направив его на вершину горы. Внутри яхты все было тихо и спокойно. Джабитта свернулась клубком на своем сиденье и, похоже, пыталась уснуть. Анакин рвался помочь ей, но сейчас он действительно ничего не мог сделать. Предприми он резкие шаги — и его сразу убьют. Нет, сейчас не время демонстрировать юношеские порывы.

— Дворец должен быть где-то рядом, — сказал Анакин, Ке Даив хранил молчание, держа острие пики в сантиметре от шеи. — Я ничего не вижу… ни посадочной площадки… вообще ничего!

— А ты уже был здесь? — спросил Ке Даив.

— Всего пару дней назад, — ответил Анакин. — Здесь стояло грандиозное сооружение… оно покрывало всю вершину горы.

— А сейчас перед нами обычная гора, — задумчиво сказал кровавый резчик. — Ты же не собираешься морочить мне голову, джедай?

— Нет, — сказал вконец разочарованный мальчик. — Пробовал уже, не получилось…

Ке Даив издал отрывистый щелкающий звук: — Заходи на новый круг.

— Мы уже добрались до дворца? — подала голос Джабитта. Анакин не знал, что ответить ей.

— Иди сюда и покажи нам, куда лететь, — приказал ей Ке Даив. Она встала с места и робко шагнула вперед.

— Но… я не вижу его, — дрожащим голосом сказала она. Затем ее глаза округлились: — Подожите-ка… Это Драконья пещера, от нее постоянно поднимается пар, потому что рядом с ней проходит подземный ледник… раньше мы часто ходили туда в поход. А это что такое? Этого я никогда раньше не видела, — она указала на длинную покатую осыпь, где огромные куски скальной породы нагромождались друг на друга, находясь в хрупком равновесии. — Это что-то новое.

— Ты же сказала, что не была здесь вот уже год, — напомнил ей Анакин. — Наверное, с той самой атаки?

Джабитта покраснела: — Папа сказал, что мне нельзя говорить о той атаке с чужаками.

Ке Даив с большим интересом слушал их диалог.

— Похоже, в гору ударили из крупнокалиберного лазера или еще более мощного оружия, — предположил Анакин, зная о том, что девушка хотела услышать от него вовсе не это.

— Чушь! Папа сказал, что гора была… — она осеклась, надула губки и покачала головой. — Секреты я не выдаю, — процедила она.

— Поздно играть в молчанку, — сказал Ке Даив. — Выкладывай все.

— Я не знаю, что говорить!

— Она действительно ничего не знает, — подтвердил Анакин. — Я недавно был здесь и видел дворец своими глазами.

— И он все еще нанесен на карты, которые я видел на Средней Дистанции, — согласился с ним кровавый резчик. — Что бы тут ни произошло, нам надо найти топливо.

Анакин направил корабль вверх, чтобы набрать высоту. И тут он заметил россыпи блестящих точек на фоне неба — воздушные мины. Ке Даив увидел их одновременно с Анакином.

— Похоже, им наплевать, если ты погибнешь, — бросил Анакин.

Кровавый резчик молча пялился из обзорного экрана. На лице его попрежнему невозможно было прочитать никаких эмоций, только пику свою он опустил. Анакин понял, что сейчас самый подходящий момент для того, чтобы посадить корабль, освободить Джабитту, а затем уже разобраться один на один с кровавым резчиком.

Воздушные мины были идеальным оправданием для посадки. Их основным предназначением было не дать кораблям взлететь с поверхности планеты. Они очень редко взрывались на земле.

— Нам нужно где-нибудь приземлиться, — сказал Анакин.

— Так сажай корабль, — ответил Ке Даив. Джабитта подошла к Анакину, чтобы выглянуть из обзорного экрана. Вдруг она ахнула: — Бот!

Они облетели гору и на северном склоне увидели следующую картину: под толстым слоем оползня скрывались руины огромного комплекса зданий. Ландшафт настолько изменился, и дворец засыпало так основательно, что во время первого облета они его просто не заметили.