одном и том же весе. И это мне не показалось: очень уж обеспокоенно смотрела ему вслед тетя Алла.

Дед же нахмурился, демонстративно не обращая внимания на старшего внука, и спросил:

— Как раскопки?

— Шелагины признали их бесперспективными и решили законсервировать, — невозмутимо ответил Олег. — Так что мы вернулись в Верейск, устраиваемся там потихоньку. Вон, за недостающими вещами съездили.

— То есть тебя опять турнули с раскопок? — возмутился дед.

— Я же сказал: законсервировали. Там и по прогнозам не было ничего ценного, и за время, что мы ковырялись, ничего не нашлось.

— Точно так было? Или набедокурили опять где, а, Илья?

— Чего сразу набедокурили? — решил воспользоваться я ситуацией. — Ты прямо как Греков. Мы ничего еще не сделали, а он нас уже подозревает.

— Кстати, да, — резво включился Олег. — Не знаешь, за что он так нас невзлюбил? Вовка говорил про деньги, которые Женька с Шелагиных получил по договору, ничего взамен не предоставив. Но мы же договор закрыли, а ненависти у Грекова к Илье столько, как будто он — главный жулик княжества.

Тетя Алла бросила на деда предупреждающий взгляд, которого тот не заметил, и неестественно захихикала.

— Как ты точно описал Грекова. Но он по жизни такой, просто не обращайте внимания, вряд ли вам с ним еще придется столкнуться.

— Мы и раньше не планировали. Оно само. И если еще придется с ним дело иметь, хотелось бы знать, с чего он так въелся. Недоплатили чего?

— Хуже, — сказал дед.

— Василий Дмитриевич, не надо этого рассказывать. У мальчика будет травма, — засуетилась тетя Алла. — Это дела настолько давние, что поднимать их смысла никакого нет.

— Чего уж нет? Он еще тогда сказал, уезжая: «Все могу простить, а это — никогда».

— Это вы про что? — удивленно спросил Олег.

— Да Софья учудила. Она параллельно с Женькой крутила с Шелагиным…

— С князем? — удивился Олег. — Быть того не может.

— Не перебивай! — рявкнул дед. — Ну и дети пошли — никакого воспитания. Не с князем, а с княжичем. Только с Женькой тайно, а с княжичем явно. Потому что Женьку я бы, конечно, не одобрил. Вот и не знал о нем никто. А когда забеременела, пыталась выдать Илью за сына Шелагина-младшего, да только не учла, что у него было бесплодие, выявленное княжеским целителем еще за пару лет до этого. Это, кстати, княжеская тайна. Чтобы не болтали мне. Хватит нам проблем с княжеским родом.

Мы с Олегом только молча кивнули, придавленные дедовым рассказом.

— А Греков-то при чем? — спохватился Олег, обнаружив, что дед больше ничего не собирается говорить. — Не его же в отцы назначили.

— А он Софье поверил и, когда Илья родился, привез целителя проверить родство с Шелагиными. Тот подтвердил, что родством там не пахнет и что Софья всех обманула.

— Какой в этом был смысл? — удивился Олег. — Ведь понятно, что ребенок по силе получится слабый.

— Да, три круга — это совсем не княжеский уровень. Что меня окончательно убедило. Я сам до последнего сомневался, — ответил дед. — Не знаю, что на дочь нашло. За ней склонности к обману не водилось.

— Хотела княгиней в будущем стать, — тетя Алла говорила вроде бы спокойно, но в голосе чувствовалась едва заметная напряженность. — Ради этого на обман и пошла. Василий Дмитриевич, я же говорила, что не надо рассказывать. Посмотрите на Илью — на нем же лица нет. Что он теперь будет думать про родную мать? Нехорошо это.

— Впервые с тобой соглашусь, — сказал Олег. — Лучше бы ни я, ни Илья про это не знали. То про Женьку гадостей Вовка наговорил, теперь это. Я их совсем другими помню.

— Сказано и сказано, — буркнул дед. — Зато больше никаких тайн не осталось. Все теперь на виду. А что до Ильи, то за поступки родителей он вины не несет. И точка.

Дед грозно посмотрел на всех, как будто кто-то собирался с ним спорить.

Глава 25

Когда мы уже собирались уходить, тетя Алла неожиданно сказала:

— Илья, я все думала, как мне загладить свою вину перед тобой.

— Не нужно к этому возвращаться, Алла Дмитриевна.

— Нужно-нужно. — Одна сделала останавливающий жест рукой. — В Верейск приедет глава рода Живетьевых, и я просила ее тебя посмотреть. Вдруг удастся помочь развить круги. Она говорит, есть методика на один-два подкачать.

«Пиявку подправить собираются, — сообщил Песец. — Ее ставили, когда кругов силы у тебя было поменьше, а сейчас еще на один увеличился, вот Владика и расколбасило».

— Не уверен, Алла Дмитриевна, что смогу расплатиться за консультацию у столь выдающейся целительницы.

«Сдурел? Соглашайся. Она все равно сделает, что ей нужно, только может припереться к вам домой или попытаться на тебя воздействовать. Я прикрою, но тогда уже Живетьевы догадаются, что с тобой дело нечисто».

— Илья, какая плата? — картинно возмутилась тетя Алла. — Это исключительно по-родственному.

— Я госпоже Живетьевой никто.

— Ты брат ее правнука, — уверенно сказала тетя Алла.

И соврала, потому что сама была главе рода седьмой водой на киселе, там даже прямой линии к Арине Ивановне не было.

— Только не надо лицемерить, — возмутился Олег. — Кто может поверить, что целитель станет работать просто так?

— Это услуга лично мне. Вьюгиным или Песцовым она ничего стоить не будет, — раздраженно ответила тетя Алла.

— Но я буду себя чувствовать обязанным лично вам, — показывать, что разгадал ее нехитрый замысел, я, разумеется, не собирался.

— Господи, Илья, какие могут быть счеты между нами? Напротив, тем самым я закрою свой долг перед тобой. Прими это в качестве извинения за поведение моего сына, — умоляюще сказала она.

Но только глаза ее оставались холодными, как будто она просчитывала все мои шаги и готовилась реагировать на любое мое решение.

— Если рассматривать это так… — подпустил я толики неуверенности и ущипнул Олега за руку, чтобы не вмешивался. А то ляпнет что-нибудь не к месту — и тетя Алла заподозрит, что играет не только она.

— Именно так, — оживилась она, решив, что я почти согласился на заманчивое предложение и нужно лишь самую малость дожать. —